Принц Волков (ЛП)

А затем всё прекратилось. Джой открыла сжатые в невыносимом ожидании глаза и попыталась сосредоточиться на Люке, застывшем над ней в мучительной неподвижности. Он смотрел на неё палевыми, горящими от желания глазами. Её тело напряглось, требуя его, желая принять в себя, но Люк не двигался. Ей хотелось плакать, кричать от досады. Сейчас не было никакой причины останавливаться. Со стоном она потянулась вниз, коснувшись его плоти, желая того, что мог дать только он, зная, что и Люк хочет того же.

Наконец, он двинулся, отдернувшись, как от боли. Бессловесный стон, исторгшийся из его горла, был резким и хриплым, словно протест, похожий на рычание, зубы обнажились в гримасе гнева и страдания. Джой, взглянув на него, вздрогнула, замерев в неподвижности. Его зрачки неожиданно сузились, словно от шока после острой боли. Джой непонимающе смотрела на него, Люк запрокинул голову и издал звук сдерживаемой неприкрытой агонии.

А затем, вопреки всякой логики и её собственной потребности, внезапно покинул её. Джой слишком резко оставили одну в невыносимом холоде. Ошеломлённая она медленно повернула голову на подушках, ища Люка взглядом. Он был там, в тёмном углу комнаты, сгорбленный и нагой, только его глаза пылали в сполохах от камина. Люк смотрел на неё, пристально и неподвижно, как и прежде, но сейчас в его взгляд добавилась суровая неприветливость незнакомца. И холод.

Джой, вздрагивая, свела края собственной рубашки, прикрывая грудь. Обнажённая, внезапно почувствовав себя уязвимой и напуганной, она застегнула рубашку трясущимися пальцами, к ней постепенно возвращалось здравомыслие. Джинсы были где–то на полу, чтобы подобрать их ей следовало принять вертикальное положение. Взгляд Джой снова метнулся к неподвижному силуэту среди теней. Люк всё ещё наблюдал за ней, но его взгляд больше не был таким сосредоточенным, как прежде. Он отдалился от неё. Она приподнялась и обнаружила свои джинсы. Джой старалась совершать как можно меньше движений, чтобы натянуть их обратно. Раз за разом её пристальный взгляд возвращался к безучастной фигуре мужчины, которого она мгновения назад так откровенно желала вопреки всем разумным доводам и поведение которого пугало своей непонятностью. Исчезло не желание, нет, просто исчезли последние ощущения с ее чувствительного тела. Джой дрожала. Было так холодно, холодней, чем она когда–либо могла себе представить. И ей казалось, что она уже никогда больше не согреется.

* * *

Его знобило. Он до сих пор дрожал от эмоций и желания, и не было никакой надежды, что станет легче. Укрываясь в жалкой тени, Люк боролся с тем, что было сильнее его, оно было сильным и забирало каждую частицу силы, которая у него была, но он боролся, чтобы не стать тем, что разрушит его. И её.

Небольшая, слабая частичка его существа, ещё не потерявшая способности думать, бесконечно с презрением ругала его. Он знал про риск, но предпочел игнорировать его. Он знал, с того момента, как поцеловал Джой и почувствовал её отклик. Его самоуверенность твердила ему, что он будет обладать ею, и будь прокляты последствия. Разум взял под контроль тело, но тело предало его.

Люк всё ещё тяготился желанием обладать ею, и весь жар тела, казалось, сосредоточился в одной точке, от чего легче не становилось. Примитивные инстинкты требовали закончить начатое, но он не мог. Через череду эмоциональных противоречий было парадоксально сознавать, пусть тело и предало его, но именно разум теперь удерживал от завершения ошибки.

Уйдя в себя, Люк сосредоточился на борьбе эмоций, вытесняя ее образы, запахи и чувства из собственного сознания. Она не существовала. Её здесь нет. Он один, он всегда был один. Лишь это нелепое самовнушение позволило придти в себя, вернуться к подобию того, чем он был прежде.

Когда холод в душе превратился лишь в маленькую болезненную точку, а тело ощутило холод, имевший физическое происхождение, Люк восстановил равновесие в себе самом. Его взгляд переместился на тлеющий огонь в очаге, правильней сказать, на последние красные угольки, затем обвёл взглядом привычные стены надёжной хижины и, наконец, остановился на фигуре, находившейся на диване.

Джой лежала там же, где он и оставил её. На ней снова была одежда, она сумела завернуться в одеяло, Люк видел, как поднимается и опадает её грудь, как расслабленно её тело; Джой спала; маленькая милосердная передышка для них обоих.