Принц-ворона

Дэвин улыбнулся уголком рта, понимая, куда клонит Артур. Несчастный случай — и никто не виноват. Это вполне устроило бы всех.

— Нет, — ответил он. — Некротический всплеск оставляет раны, но не такие. Это, к сожалению, дело людских РУК.

Артур вопросительно поднял левую бровь.

— Думаешь, их много?

Дэвин пожал плечами.

— Как минимум два человека. Аймо оставляет глифы, второй убивает. Чтобы перерезать глотку, нужны спокойные руки. А у него они трясутся.

Артур кивнул.

— Да, я тоже обратил внимание.

Джемма смотрела неотрывно, словно пыталась проникнуть в мысли Дэвина и найти правду. Он сейчас хотел бы обнять ее и сказать что-нибудь доброе, что-то, способное развеять мрак, и не находил слов.

— Я понимаю, господа, как все это выглядит со стороны, — сухим официальным тоном произнес Дэвин. — И знаю, каков мой образ в обществе. Сейчас, при достойных свидетелях, я заявляю, что не имею отношения к этим убийствам.

Все дружно кивнули, и Дэвин почувствовал, что в эту минуту ему верят. Даже тот страх, который подтачивал Джемму изнутри, унялся — Дэвин ощутил, что ей стало легче. В глазах ее появился блеск, и она улыбнулась светло и ободряюще, словно после того, что сказал Дэвин, поняла что-то очень важное.

Не то, что он невиновен. Нет. То, что ему можно доверять.

— Но тот, кто убил Элинор, знал о ней, — продолжал Дэвин. — Назвать ее невинной девой невозможно, а вот роль блудницы ей отвели сразу же, как только она появилась в Хавтавааре. Значит, либо наш разговор в гостиной был подслушан, либо кто-то прочитал то письмо, которое она мне отправила.

Дэвин вспомнил о том, насколько дерзко и грубо оно было написано, и еще острее почувствовал, что Элинор больше нет. Он воспринял ее смерть совсем не так, как два других убийства, — сейчас, вспоминая о том, как тело Элинор уносили из сада, Дэвин чувствовал легкий озноб.

Все-таки когда-то они были близки. Дэвин не вспоминал об этом — но и не забывал.

— Кто-то из слуг? — предположил Артур, потом вдруг стушевался, словно его могли в чем-то подозревать, и добавил: — Я не убивал госпожу Кавендиш. Джемма и Матиас — тоже.

Дэвин понимающе кивнул, подумав, что после того, как их разговор завершится, он возьмет Джемму за руку и отведет в их комнату, а потом просто ляжет на кровать с ней в обнимку и уснет. И ее тепло поможет развеять все то, что принесет им тьма с болот.

По крайней мере, Дэвин хотел надеяться на это.

ГЛАВА 16

Следователь прибыл через день. Джемма увидела его первой. Вчера Дэвин напомнил художнику о портрете, и ранним утром Джемма с Матиасом вышли в сад, чтобы он смог сделать первые наброски. Всадник выплыл прямо на них из тумана, едва не свалив мольберт. От неожиданности Джемма вскрикнула и едва не соскользнула с толстого яблоневого ствола, в развилке которого сидела. Матиас — после гибели Элинор он пребывал в каком-то заторможенно-сонном состоянии и никак не мог опомниться — тотчас же встал так, чтобы закрыть ее от незнакомца.

— Ну, ну! — воскликнул всадник. — Меня бояться нечего, я не враг. Доброе утро, господа!

Он спешился, и Джемма невольно заметила, что незнакомец ей не нравится. Он выглядел совершенным столичным джентльменом, начиная подчеркнуто аккуратно подстриженными светлыми волосами и заканчивая темно-красным сюртуком. Лицо, осунувшееся и бледное, говорило о том, что всадник проделал долгий путь и устал. Джемме показалось, что она где-то его видела.

— Джемма Эвилет, — задумчиво произнес незнакомец, бросив в ее сторону цепкий оценивающий взгляд.

Джемма невольно поежилась: прибывший рассматривал ее так, словно она лишь кусок мяса на крюке в лавке. Даже на аукционе такого не было: там в ней видели хоть и вещь, но все-таки живую.

— Совершенно верно, — кивнула Джемма, спрыгнув с дерева. — С кем имею честь?

— Бен Тернер, — улыбнулся человек в красном. Улыбка была вполне располагающей, даже милой, но Джемма заметила, что Матиас поежился. Его тоже пробрало холодом, как и ее саму. — Следователь по особо важным вопросам. Направлен сюда лично его величеством по делу госпожи Кавендиш. Вы, моя леди, если я правильно разобрался в тех бумагах, которые мне прислали, — свидетельница.

Джемма снова кивнула. Правила гостеприимства требовали пригласить Тернера в дом, но она медлила — ей было неприятно понимать, что этот человек может подняться по ступеням, войти в гостиную и провести какое-то время под одной крышей с ней и Дэвином. Она не знала, что не так. Но чутье подсказывало: от такого, как этот Тернер, следует держаться подальше.

Возможно, если бы смерть приняла человеческий облик, то она выглядела бы именно так: светловолосым джентльменом, который смотрит и расчленяет на части одним только взглядом.

— Да, я видела первую убитую девушку, — ответила Джемма. — Тело госпожи Кавендиш — нет. Муж запретил смотреть на него, он волнуется за мои нервы.

Тернер понимающе покачал головой, словно ожидал услышать именно такой ответ.

— Я видел Элинор, — негромко произнес Матиас. Карандаш крутился в его пальцах, потом замирал, и художник вновь принимался нервно крутить его. — Могу показать вам место, где лежало ее тело.