Принцесса

Проснулась она от поцелуев. Илька нежно касался волос, заправляя отросшие пряди за ухо, и целовал ее в шею. Юлька улыбнулась, повернулась к нему и подставила губы. Его прикосновения зажгли ее, и вскоре она сама уже тянулась к нему, прижимаясь к горячему торсу мужа. В постели им не нужны были слова, все происходило само, по наитию. Когда она, расслабленная и удовлетворенная, сидя сверху в позе наездника, упала к нему на грудь, Илька прижал ее к себе, перевернул и аккуратно уложил на подушку.

— Ну ты как? — спросил он, — сегодня лучше?

Юлька кивнула.

— Расскажи мне, что тебя расстраивает? — Илька лег рядом, подпер голову рукой и замер в ожидании.

Она не знала, о чем говорить. До вчерашнего разговора с дочерью ей казалось, что она счастлива безмерно. Но Леркины слова, словно ядовитая зеленая жижа, какую рисуют в комиксах, прожгла ее уверенность, и теперь, не желая этого, Юлька каждую свободную минуту, принималась анализировать. Она знала свою склонность к рефлексии, и боялась углубиться в этот никому не нужный анализ. Мало ли, что показалось девчонке, которая ничего не смыслит в отношениях.

— Да все хорошо, — улыбнулась она, — так, что-то накатило вчера. Лерка очень изменилась, ты же знаешь, как я на такое реагирую. Деловая стала, советы раздает. Самостоятельная!

— Да уж, — кивнул Илька.

— Они с Максимом расстались, — добавила Юлька.

— Да ты что?! — ахнул муж, — жалко, хороший парень…

— Ага. Говорит некогда ей с ним встречаться, а он требовал внимания. Не понимаю, чем она там занимается, что ей так некогда.

— Ну так учится наверно, — предположил Илька, — она ж у нас девка серьезная!

— Наверно, — кивнула Юлька.

Они еще поговорили о Лерке, и Юлька почувствовала с облегчением, что желание копаться в собственной жизни постепенно уходит, возвращая на место уверенность в себе и в жизни в целом.

— Ты сегодня занята? — спросил Илька, — у меня днем есть два часа, могли бы втроем пообедать где-нибудь.

— Ой, — махнула рукой Юлька. — у меня сегодня елка для девочек, никак не могу пропустить.

— Ну хорошо, — покладисто согласился Илька, — тогда я подберу тебя вечером.

Юлька кивнула. Она так и не научилась водить автомобиль, с одной стороны это было неудобно, а с другой, ей совсем не хотелось взваливать на себя еще и заботу о машине.

Они позавтракали и Илька отвез ее к родителям. Лерка еще спала, а мама суетилась на кухне, готовя для внучки блинчики с творогом на завтрак. Она положила два блинчика на тарелку, поставила перед Юлькой.

— Я завтракала, мам, — Юлька отодвинула тарелку, — лучше чаю выпью.

Она встала, взяла с полки свою любимую кружку с ромашками, налила чай.

— Ты какая-то бледная, — заметила мама, — то ли уставшая, то ли больная. Все хоршо?

— Все нормально, — Юлька отпила из кружки, — замоталась.

— И зачем тебе эта работа, — мама покачала головой, — Илюша хорошо зарабатывает.

— Мам, ты хочешь, чтобы я сидела дома? — Юлька с удивлением посмотрела на маму.

— Зачем сидеть? — мама говорила, а сама методично заворачивала в блинчики творог, — ездила бы к Лере почаще, девочку надо контролировать, занялась бы наконец продажей квартиры.

— Мамуль, — Юлька старалась говорить спокойно, — я люблю свою работу.

Мама только покивала. Эти разговоры происходили раза два в месяц, почему-то мама была очень негативно настроена против из с Костей совместного бизнеса. Она ворчала, что Юлька взвалила на себя непосильную ношу, и предрекала, что бизнес развалится, а в долговую яму попадет она, Юлька. Аргументы, что все хорошо и под контролем, мама старательно не замечала.

Лерка вышла из спальни заспанная, в своей старой пижаме, которая ей была коротка. Она потянулась, и Юлька ахнула.

— Лера, что это?! — и указала на живот дочери.

В пупке колыхалась маленькая круглая сережка.

Лерка одернула пижамную кофту и села на табурет.

— Мам, ну скажи еще, что ты против всего такого, — она улыбнулась и протянула руки к поросенку, который услышал голоса и вышел, постукивая копытцами.

— Вообще-то я против! — серьезно произнесла Юлька.

— ну, — развела руками Лерка, — уже поздно, все сделано! Но обещаю, никаких туннелей и всего такого. Вообще, это уже не модно сейчас, пережиток двадцатого века.

— Я жила в двадцатом веке, — напомнила Юлька, — и не помню у себя ни туннелей ни пирсинга в пупке!

— Это потому, — ответила Лерка, — что ты была принцессочка, а принцессы туннелей не делают и пупок не прокалывают.

Юлька покивала, соглашаясь.

— Они только замуж выходят в восемнадцать лет и детей рожают в этом же возрасте, — добавила Лерка и захихикала.

— Коза, — миролюбиво бросила Юлька, — недраная!

— Ты же меня любишь! — прищурила Лерка глаз и послала матери воздушный поцелуй.

— Я сегодня на работе весь день, — Юлька встала со стула, — ты со мной или будешь с бабушкой сидеть?

— С тобой, — кивнула дочь, — только дай мне час, собраться и накраситься.

— Полчаса! — сказала Юлька, глядя на часы, — я и так опаздываю уже.

В центре уже горел свет и ходили сотрудники. Они улыбались и приветствовали начальницу, и с любопытством разглядывали семенящую за ней дочь. Лерка тоже с удивлением осматривалась.