Принцесса

Он совершенно не верил в её благородные порывы. И, что бы она сама не считала о своих талантах или о талантах самого мага, Виарно прекрасно знал, что к случившемуся с Симоной причастна в первую очередь Шонель.

Не важно каким методом. Не важно чьими руками. В том, что именно королевская сестра послужила инициатором, Мишель не сомневался, а остальное его не особо и волновало… Почти не волновало.

И вторым его страстным желанием — сразу после желания вывести Шонель на чистую воду, — было желание узнать, что ею движет. И как, оборотня лысого, к этому причастна Лонесия, к которой у леди Шонель по-особому трепетное отношение.

Поэтому во дворец магистр приехал весьма взвинченным. Хотя тревога немного отступила, но не ушла окончательно, и это не давало расслабиться. Виарно не Артемия, и своей магической интуиции доверял железно. Пусть даже понять, что это не обычная тревога, а проявление одной из граней магического дара, удалось лишь, когда спешился с коня. Только вот понять, о чем эта самая интуиция пытается предупредить, пока не удавалось.

В замок магистр буквально ворвался, быстрым шагом пронёсся по коридорам, не обращая внимания ни на удивлённые взгляды стражников, ни на шарахающихся в стороны служанок и лакеев.

Дверь комнаты младшей принцессы действительно была приоткрыта, и мужчина замедлился. Ему хотелось пронестись по комнате ураганом и просто снести все возможные угрозы. Он попросту не верил, что там может быть что-то столь же серьёзное, как амулет, что поджидал Симону. Но вбитые годами привычки требовали осторожности.

Магистр мог сколько угодно считать Шонель умной интриганкой. А мог верить в то, что она не причинит серьёзного вреда племянницам… В любом случае, у него не было повода пренебрегать безопасностью. Тем более что в данном случае это не даст никакого выигрыша. Даже во времени.

Размяв пальцы, Виарно тщательно сплёл заклинание и, задержав дыхание, медленно напитал его силой. Но магия показала, что серьёзной опасности нет. А значит, можно не медлить.

Мужчина распахнул дверь в комнату и огляделся. В комнате было чисто, хотя может и не идеально, и маг решительным шагом направился к гардеробной — её дверь была закрыта не до конца и оттого привлекла внимание. Поморщившись от царившего там беспорядка, магистр вновь использовал магию, ища возможную опасность. Но, единственное, что смог обнаружить — булавку-спотыкалку, с изображением бабочки, прикреплённую к зелёному, надетому на манекен платью. Более праздничному чем три прочих и, очевидно, приготовленному на сегодняшний вечер.

Это совершенно точно не стоило того, чтобы так спешить. Подобный амулет не навредил бы принцессе совершенно. Разве что её партнерам по танцам, но и в таком случае — эта проблема решилась бы гораздо проще и быстрее вечером.

Это были несправедливые мысли. И Мишель понимал, что если бы не зудящее внутри чувств тревоги, зудящее внутри и твердящее, что он тратит время совершенно не на то… Если бы не это стучащее в груди «что-то будет», он бы непременно похвалил Мию за то, что она нашла время…

На этой мысли Виарно остановился, нахмурившись, не веря сам себе, достал записку из кармана. Здесь, под ярким светом замагиченных свечей, стали видны, и пара ошибок, и что буквы скачут по высоте и… Сейчас перепутать это с почерком Мии было невозможно.

Выругавшись сквозь зубы, магистр быстрым шагом направился прочь от комнаты, с трудом удерживая себя от бега.

Чувство тревоги не пропадало.

Уже не просто смутное беспокойство — натянутая внутри струна.

Магистр был уже возле своего коня…

Но струна — лопнула, и мир на пару ударов сердца потерял цвета.

* * *

Лерион умиротворённо смотрел на то, как веселится Астерия. И думал о том, что всё-таки сделал правильный выбор, решив сегодня закончить эту игру с переодеваниями.

Всего через пару часов Ганс «привезёт» Артемию к этой поляне, и девочки наконец-то воссоединятся. Лерион предвкушал, как они удивятся, но непременно обрадуются долгожданной встрече. И надеялся, что обе простят его за этот сюрприз и молчание о нём.

И омрачало настроение короля лишь одно — то, что ему приходилось скрывать всю подготовку от старшей сестры. А ведь Шонель ему никогда не врала и всегда поддерживала.

— Я решил, что пора заканчивать этот маскарад, — невзначай произнёс Лерион, пользуясь тем, что к ним пока не спешил никто, чтобы засвидетельствовать своё почтение.

— Закончить приём? Так быстро? — Шона удивлённо взглянула на брата.

— Нет же. Я про девочек. Прошло уже четыре года с того… Случая. Кто бы ни был злоумышленник, он наверняка уже давно покинул страну. Да и, не при Мишеле будет сказано, я думаю, что тот случай был направлен непосредственно на Симону, а вовсе не на нашу семью.

— Вот как…

Шонель выглядела озадаченной, и Лерион невольно посочувствовал сестре. Ведь видно же, что она всё это время переживала не меньше его самого.

— Сегодня вечером. Я намерен объявить о том, что обе девочки живы.

Это было сказано обыденным тоном, но в глазах короля светилась решимость и уверенность в своей правоте. Настолько сильная, что Шонель даже сочувственно улыбнулась.