Принцесса без башни

И мы побежали. Причем Денис, устрашенный перспективой рытья окопов, бежал с ведром в одной руке и моей ладошкой – в другой. К счастью, убежали мы таким образом совсем недалеко: наперерез нам из своей кельи выступила бабуля.

– Где пожар? – невозмутимо поинтересовалась она, вполне логично увязав ведро и скорость нашего перемещения.

– Опять? – Майор Кулебякин остановился, явно вспомнив, что ночью уже имели место возгорания, а также взрыв, по поводу которого к нам наверняка еще придут с вопросами – просто потому, что наш дом находится ближе других к месту ЧП.

Я мгновенно считала эти мысли с посуровевшего майорского лица – не первый день и не одну ночь мы знакомы, мимика и жесты Дениса изучены вдоль и поперек.

У меня, в свою очередь, промелькнула мыслишка не препятствовать Кулебякину исполнять свой гражданский и служебный долг, как он его понимает: оставить его дома для контактов с местными оперативниками, которые будут прояснять личность взрывника и обстоятельства его гибели, а самой продолжить поиски броневика с золотишком.

Но доблестный майор, очевидно, пресытился трудовыми подвигами, тратить драгоценное отпускное время на разные полицейские делишки ему надоело, так что он и сам не захотел оставаться: молча сунул ведро бабуле, которая так же безмолвно его приняла, и, круто развернувшись, потащил меня в нашу комнату.

Я уж было размечталась, что в постель, но – нет: всего лишь к комоду. Из него были быстро извлечены наши купальные костюмы и полотенце, после чего Денис сноровисто распихал по карманам ключи от машины, права, бумажник и мобильник, надел черные очки и тоном Терминатора, требующего отдать ему одежду и мотоцикл, объявил:

– Мне нужна твоя полосатая сумка.

Мое сердце пропустило удар.

– Где она?

Что ответить?

«Не знаю» – не прокатит, Денису прекрасно известно, что я не имею обыкновения разбрасываться вещами.

«Не помню» – тоже не вариант, я не желаю раньше срока выглядеть склеротичной старушкой.

Честно сказать, что сумка лежит под кроватью, конспиративно прикрытая мятным веником? Вообще немыслимо – после этого придется рассказывать все.

– Э-э-э… – заблеяла я, как овечка.

И тут, на мое счастье, неподалеку скрипнул порожек: кто-то увесистый ступил на него, выходя из соседней комнаты на веранду.

«Папуля, кто же еще», – сразу догадалась я.

Денис это тоже понял и моментально потерял интерес к затребованной сумке. Он просто замотал свои плавки и мой купальник в полотенце, сунул сверток мне, как младенца, и, приложив палец к губам, на цыпочках двинулся к двери. Морального и физического веса полковника Кузнецова майор Кулебякин еще не достиг – под ним порожек не скрипнул.

Выглянув наружу и убедившись, что папуля целеустремленно следует по торному шляху к ватерклозету, Денис снова схватил меня за руку и потащил к калитке.

Все наши семейные машины, слава богу, были припаркованы за воротами. Через минуту мы уже с ветерком катили с горки вниз, держа путь на один из самых диких окрестных пляжей.

День у меня в итоге получился долгий и неоднородный, как затянувшийся сериал, в процессе съемок которого неоднократно менялись сценаристы и режиссеры.

Уединенную бухту с чистейшей водой и живописными гротами мне показали только в сотой серии этого кино. В первых пятидесяти сериях были марш-бросок под палящим солнцем по сильно пересеченной местности, обморочные водопои в жидкой тени можжевельника и прочувствованный монолог (мой) на тему: «Как же я тебя, родной, в такие моменты ненавижу!»

Серии с пятьдесят первой по девяносто восьмую включительно вдумчиво раскрывали тему моего долгого и мучительного неспортивного спуска с пятидесятиметровой – отвесной и раскаленной! – скалы в оригинальной авторской технике «сползание на обожженной и поцарапанной попе с матом и визгами».

В предпоследней серии я спешно срывала с себя одежды, чтобы на финише въехать с той скалы прямо в воду, пробив подушку водорослей и проредив колонию мидий.

А вот в финале я стала Русалочкой – прелестной морской девой нетипичного красно-бурого цвета, оккупировавшей маленький темный грот под скалой и отказывающейся из него выбираться. На дичайшем пляже не было ни пятнышка тени, и я сидела в воде, пока у меня пальцы не сморщились. В моих планах выход на берег хоть и значился, но приурочен был к наступлению темноты. По пути на самый дикий в мире пляж я изрядно обгорела и не желала более подвергаться воздействию солнечных лучей.

Лишь ближе к вечеру Денис сумел выманить меня из грота, сообщив, что мой телефон разрывается от звонков.

Это оказалось, мягко говоря, преувеличением. Пропущенных звонков было всего два – по одному от Маши и Феди.

– Где тебя носит?! – накинулась на меня Машенька, когда я ей перезвонила.

– Эй, полегче! На медведей своих так ори.

– На каких медведей? Нет у меня медведей. – Озадаченная сыщица враз убавила обороты.

– Есть, – с удовольствием возразила я. – У тебя есть Федя – три медведя. А сама ты Машенька. Вместе вы просто сказочная парочка.

– Ты там трезвая?

– Трезвая, просто мне голову напекло.