Принцесса Чикаго

  После всего этого было немного сюрреалистично вернуться в дом моего детства. Я то и дело поглядывала на столовую и палисадник, как будто видела, как молодая Кэт шпионит за мужчинами в семье. В моем воображении она всегда была немного похожа на Нэнси Дрю.

  «Что-то хорошо пахнет, - сказала я.

  Дита открыла крышку кастрюли, обнаружив кипящий томатный соус. «Я делаю соус болоньезе. Если вы останетесь на ужин, можешь съесть немного, да? Вы всегда любили спагетти. Или это Кэт любила это? Сейчас я забываю.

  Я улыбнулась. «К сожалению, у меня есть дела. Но я возьму с собой?

  «Мм», - промурлыкала она.

  Дита подала мне большой стакан апельсинового сока и большой кусок торта. - Теперь вы едите на двоих, София. Вам нужно есть больше ».

  «К счастью». Как обычно, торт Диты был отвратительным, но я сквозь него улыбалась. Она была исключительным поваром, но никогда не могла справиться выпечкой. Мы с Кэт годами учились глотать сухие лепешки, чтобы не расстраивать ее.

  Дита готовила молча, ожидая, что я заговорю. Мы могли разговаривать часами, если бы нас никто не останавливал, но иногда Дита ждала, пока я начинаю разговор. Я понятия не имела, почему. Кэт говорила, что это потому, что я хозяйка дома, но Кэт всегда говорила такие вещи, ее тон всегда был насмешливым.

  "Как папа?" Я спросила. Я не была уверен, что меня волновал ответ, но… в конце концов, он был моим отцом. Он разбил мне сердце и солгал мне, но он был единственным моим родителем. Даже если он проделал шокирующую работу по воспитанию Кэт и меня. "У него все хорошо?"

  «Твой отец - твой отец», - сказала Дита. Она вытащила разделочную доску и принялась обрабатывать несколько палочек сельдерея. Я поняла с легким ужасом, что она хотела их скормить мне. «У него новая женщина. Я забыла ее имя, но что-то итальянское.

  Я ничего не сказала, когда она положила стебли сельдерея мне на тарелку рядом с сухим пирогом. «Спасибо», - сказала я. Затем: «Папа всегда встречается с новыми женщинами. Ему хорошо выйти и пообщаться. Вместо того, чтобы быть все время внутри ".

  «Я могу сказать то же самое и о вас».

  «Я общаюсь. Все время." Я чувствовала себя немного защищающейся. «Ты знаешь, я никогда не смогу заткнуться».

  Дита прищелкнула языком. «Но вы совсем одна в этом большом доме. Мне это не нравится, и вашему папе тоже. Кто там, чтобы защищать и оберегать? Для женщины неестественно быть одной ».

  «Я в порядке, Дита. Более чем нормально. У меня много отличных телохранителей, и Полпетто - злой человек.

  «Злая собака», - согласилась Дита. «Но что насчет того, когда рождается ребенок? Вы будете совсем одна.

  «Ты можешь прийти в гости, когда захочешь».

  Она издала хриплый звук. «Вы не захотите, чтобы я была рядом, когда у вас будет новорожденный. Вам никто не нужен рядом ».

  "Бред какой то. Я всегда хочу, чтобы ты был рядом. Кто иначе будет резать мой сельдерей? »

  Это вызвало у нее тонкую улыбку. Заставить Диту улыбнуться было проблемой детства в доме Падовино. Даже папа и мои мачехи присоединялись несколько раз, но ни у одного из них не получилось. Пока мне не удалось заставить ее улыбнуться, и тогда игра стала моей. Кэт не переставала скулить по этому поводу годами.

  «У вас есть своя домработница», - пробормотала она. «Милая Тереза. Милая молодая девушка. Не старая, нет.

  Мой первый контакт с манипуляциями, вероятно, был с Дитой. Сознательно или нет, но Дита сыграла важную роль в обучении меня тому, как эксплуатировать окружающих.

  «Почему у тебя такое печальное настроение?» Я спросила. «Ненавижу видеть тебя в таком состоянии. Тебя кто-то расстроил? Могу я позаботиться о них?

  Ее глаза заблестели. «У тебя душа мужчины из Наряда».

  Я сделала паузу. «Я не думаю, что мы должны говорить такие вещи. У нас могут быть проблемы ».

  Дита махнула рукой. "Проблемы? Единственный человек, который может наказать тебя сейчас, - это Безбожник, и я его здесь не вижу. Вы?"

  Я покачала головой, пряча улыбку. Мой юмор только воодушевит ее. "Нет, я не вижу. Означает ли это, что мы оба можем совершить богохульство без каких-либо последствий? " Я не могла сдержать дразнящий тон в своем тоне.

  "Конечно. Если кто-то меня отчитает, я скажу, что Донна позволяла мне говорить такие вещи. Потом они отступят ».

  Мой позвоночник выпрямился. Донна? «Дита, Дон Пьеро - босс в семье, а я не его жена. Я не Донна.

  «Еще нет», - сухо сказала она. «О, вы помнишь, когда были молоды? Вы скакали в короне и называли себя королевой замка?

  «Все дети притворяются».

  «У вас всегда это получалось особенно хорошо».

  Я остановилась, кусая сельдерей. "Что ты имеешь в виду?"

  Дита выключила плиту и повернулась ко мне. Она положила руку себе на бедро, как будто она была разочарована мной и собиралась прочитать мне лекцию. «Что я имею в виду, когда она спрашивает? Ба! С самого детства вы умели притворяться кем-то другим. Я помню, как сильно мастер Чезаре ненавидел госпожу Антонию. Раньше я думала, что вы так похож на своего отца - это твой способ выжить. Потому что, если бы вы выглядел как Антония… Она вздрогнула. «Не могу представить, что бы он с вами сделал».