Принцесса-чудовище

Ардальон сделал паузу, протер мятым платком лоб и оглядел присутствующих. Шарлотта, не сводившая глаз с пристава, выдавила:

– Скажите, кто?

– Сказать-то нетрудно, да надобно представить доказательства, – уклончиво ответил он.

– Я вам верю, – поспешно произнесла девушка.

– Надобно, чтобы все поверили. Итак, переходим к доказательствам. По моей просьбе ее сиятельство и подполковник остались в усадьбе, дабы отыскать улики-с. И нашли-с. Кому принадлежал сей сюртук?

Он прищелкнул пальцами, один из полицейских вынул из-за спины сюртук, развернул его. Все отрицательно покачали головами.

– Ну, все правильно, – усмехнулся Ардальон. – Преступник позаботился, чтоб сюртук никто не узнал, а ведь это тот самый сюртук, который пробила пуля подполковника. А найден он в комнате у профессора.

– Что?! – побелел де ла Гра.

– Да то самое, – отмахнулся пристав. – Уж извините, профессор, но из вашей тетради был вырван лист, дабы мы могли сравнить почерк с тем, образец коего имелся на листке с ролью нищенки. Возьмите его.

Де ла Гра не шевелился.

– Возьмите, – повторил Ардальон Гаврилович, – он нам без надобности, ваш почерк не соответствует почерку в записке для Евлампии. А сюртук на вас не налезет, вы шире в плечах.

– Значит ли это, что с меня обвинения сняты? – разволновался де ла Гра.

– Да я вас и не обвинял. Но подозревал-с, – ответил пристав. – Сюртук-то убийца подбросил вам, стало быть, учуял опасность. А улики надобно уничтожать, так-то. Дозвольте сделать и в ваших комнатах, господа, обыск, – неожиданно обратился Ардальон к барону с баронетом.

– У меня?! – вытаращился фон Бэр. – С чего вдруг?

– Вы меня подозреваете? – проронил фон Левенвольде.

– Что ж, господа, мы имеем право и без вашего дозволения… – Ардальон повернулся к прислуге. – Любезные, у кого есть запасные ключи от комнат барона и баронета?

– Они немы, – поставил в известность пристава де ла Гра.

– А я знаю-с, – улыбнулся тот. – Но понимать-то они понимают. По губам-с. Любезные, я вас спрашиваю русским языком: у кого запасные ключики?

Вперед выступила горничная.

– Прекрасно. Покажите дорогу полицейским и откройте замки, ведь барон с баронетом запирают комнаты на ключ.

Полицейские ушли, Ардальон получил возможность отдохнуть после изнурительно длинной речи. Он опустился на стул, украдкой взглянул на графиню, мол, как я справился? Ее светлость похвалила его кивком головы, пристав повеселел, поглядывал с лукавством на хозяев усадьбы.

– По какому праву вы нас подозреваете? – прошипел фон Левенвольде. – Я вам гарантирую неприятности.

– Вот те раз… – удивился пристав. – Я битый час излагал вам, господа, откуда взялись подозрения. Но, может статься, мои подозрения не оправдаются, тогда я извинюсь пред вами.

– К черту ваши извинения! – огрызнулся фон Бэр и повернулся к Марго: – Стало быть, сударыня, вы шпионили за нами? Недостойное занятие для графини.

– Вы забываетесь! – набычился Суров.

– Ну забываюсь, что из того? – пробурчал барон. – Что вы мне сделаете? На дуэль вызовете? Так я не вызовусь. Вот вам-с…

Вернулись полицейские, положили на стол находки: серый пиджак с оторванной пуговицей, веревочную лестницу и… серебряную вилку. Взяв вилку, Ардальон потряс ею:

– Насколько мне известно, в доме вилка для раздачи мяса пропала, так-с?

– Все так, – закивал лакей. – Лопаточкой приноровились…

– Вот это и есть орудие убийства, – показывая всем вилку, сказал пристав. И обратился к полицейским: – Где вы нашли сии вещи?

– Лестницу и вилку в комнате барона, а пиджак у баронета, – отрапортовал один из полицейских.

– Я так и думала! – вырвалось у Марго. – Веревочная лестница! По ней убийца взбирался к себе в комнату, потому всегда выходил сверху.

– У меня нашли лестницу? – нервно рассмеялся фон Бэр.

– И двузубец, – напомнил пристав. – Кстати, барон, мадам Окунева кому из вас симпатизировала?

– Бестактный вопрос! – вскипел тот.

– Данный вопрос поставит последнюю точку.

– Допустим, мне, – признался он. – Что из того?

– Отлично! – воскликнул пристав. – Дело в том, что первые три убийства были совершены, когда вы и ваш родственник ездили в город, брали номер в гостинице, а ночевали оба у мадам Окуневой.

Пристав перевел взгляд на фон Левенвольде.

– Пиджак не мой, – заявил тот.

– Я не о том сейчас, – хихикнул Ардальон. Достав из кармана пуговицу, он приложил ее к пиджаку. – А вот и пуговка от него-с. Ее оторвал доктор Кольцов, когда его убивали-с этой вилкой.

– Выходит, я убивал? – побагровев, зарычал барон, до которого дошло, что у него в комнате обнаружены неоспоримые улики.

– Выходит, улики одному из вас подбросили-с, – сказал пристав. – Итак, натравить народ на герцогиню с дочерью не удалось. Да, наш народ долго раскачивается. А тут у вас все и вовсе разлезлось по швам. Когда вы поняли, что план рухнул, придумали отвести от себя подозрения, ведь следы вели в усадьбу. Сюртук вы спрятали у профессора, пиджак оставили себе…

– К кому вы обращаетесь? – не поняла Шарлотта.

– К вашему кузену, мадемуазель.

– Но на него напали… – растерянно пробормотала она.