Принцесса для босса. Семья из прошлого (СИ)

— Я подумала, что раз она сама тебе не сказала, то и я не должна. Мало ли, вдруг она ребенка на другого мужика записала и счастливо жила в браке все это время. А я бы своими догадками ей всю малину испортила…

— Малину? — задыхаясь выдаю.

Хрипло. Будто голосовые связки полностью разделяют мое возмущение и просто не в состоянии работать в полную силу. Да что там связки, все тело сейчас словно одна напряженная струна. Звенит. Резонирует и вибрирует в такт вылетающему из легких воздуху.

— Она собиралась мне рассказать, — выдаю с отвращением. — Но знаешь почему не успела? Потому что я, черт возьми, ее уволил! Алчную шантажистку, стоившую тебе карьеры!

А мне сердца. Это добавляю уже мысленно. Окси не понять. Никогда не понять что такое настоящие чувства. Искренние. Без поисков выгоды.

— Я не знала, Максим, — шепчет она. — Поверь мне. Это просто… недоразумение. Я понятия не имела, что это приведет к таким последствиям!

— У тебя есть две недели, Оксана, — заявляю безапелляционно. — Две недели, чтобы найти работу, жилье и решить, как ты будешь жить дальше.

— Ты не бросишь нас, — бескровные губы сжимаются в тонкую полоску. — Ты не… а как же Святик? Ты о нем подумал? Выгонишь его на улицу?

— Со Святославом я, разумеется, разрывать отношения не намерен. Но и содержать полностью вашу семью не собираюсь. Надеюсь, ты успела хоть что-то отложить за эти годы. Больше ты от меня и копейки не получишь. Начнешь манипулировать Святом — только хуже сделаешь. Причем ему, а не мне! Пора тебе вспомнить, что ты в первую очередь мать, а не содержанка, Окси. Удачи.

Ожидаю, что она начнет меня умолять передумать, но Оксана лишь беззвучно открывает и закрывает рот, глотая слезы. Я же по-прежнему не испытываю ни малейшего сочувствия. Возможно, потому что она его не заслуживает. А возможно, потому что сердце мое сейчас не здесь. Оно осталось в скромной однушке на окраине.

Глава 52

Глава 52

— Максим еще не пришел? — хмурится дочь, глядя на то как папа Димы Васина обнимает сына, желая удачи на сцене.

Тот скороговоркой повторяет стих и несмотря на то, что запинается раза три, родитель все равно искренне нахваливает его.

— Еще нет, — с трудом отвожу взгляд от этой картины. — Но я уверена, что он скоро появится. Мы же сказали ему приходить в десять, а сейчас только без пятнадцати.

— А вдруг он снова потеряется? — не унимается Алина. — Как в прошлый раз.

Прикусываю губу, чтобы не ляпнуть что-то язвительное. Малинке не нужно это слышать, но в душе я кричу: папа твой как раз не терялся, был все это время в Москве, работал и жил свою лучшую жизнь. И потеряла я его исключительно потому что он не хотел, чтобы я его нашла. Он и его Окси.

И пусть Максим клянется, что не видел те письма, его вчерашний побег к своей дорогой подруге говорит о многом.

Дело отнюдь не в ревности, да и ревновать я могу разве что к Святославу. Дело в том, что в моей голове все еще звучит его голос, когда он меня увольнял. Эти беспощадные интонации, презрение в глазах… А еще татуировка в виде хищного коршуна. О ней я тоже не забыла.

После разговора с Горским у меня в голове кусочки пазла, наконец, собрались в единую картинку. Нелицеприятную, но я хотя бы получила ответы на многие свои вопросы.

И пусть я до сих пор не понимаю каким образом наивная девочка-стажер, которая подарила ему невинность, трансформировалась в его голове в алчную лживую шантажистку, я хотя бы вижу связь.

Он же будто до сих пор ничего не видит. Точнее видит, но по кусочками, а целая картинка так и остается для него размытой. Как иначе объяснить то, что его любимая подруга не понесла никаких санкций?

Даже если он позвонил ей из Эмиратов и отчитал за “недопонимание”, вчера в его голосе не было ни капли напряжения. Разве что небольшая фрустрация из-за того, что пришлось делать круг в наш район.

— Как думаешь, он точно что-то придумает? — она заглядывает мне в глаза с такой надеждой, что я невольно запихиваю пакет с ее дурацким зеленым колпаком под лавку. Правда, тут же достаю его и аккуратно расправляю. Костюм, конечно, не самый удачный, но портить его в мои планы не входит.

— Даже если не придумает, ты все равно будешь самой красивой елочкой на свете. Зеленый тебе очень идет, солнышко.

— Зеленый идет, — понуро соглашается она. — А вот быть бревном — не очень.

К счастью, я не успеваю закатить глаза, потому что в этот момент ее взгляд вспыхивает радостью. В принципе, даже без такого прямого индикатора я бы могла с легкостью догадаться, что Горский зашел в раздевалку. Об этом свидетельствует не только легкое покалывание в области затылка, но и внезапная тишина вокруг. Причем, рты пораскрывали не только мамочки, но и немногочисленные отцы.

Несмотря на то, что я чувствую, как тело дочери буквально вибрирует от радости, приветствует она его вполне сдержанно.

— Прошу прощения, — первой в себя приходит воспитательница. — Утренник только для родственников. Если каждый приведет с собой…

— Я родственник, — безапелляционно кидает Максим и несмотря на то, что Елена Николаевна не задает уточняющих вопросов, добавляет: — Отец.