Принцесса Эрдо

Герцог велел открыть тяжелые двери, за которыми томился Ульгерт, и подать ему факел. На сырые ступени подземелья он шагнул первым. Барон спал в углу, на сваленном там полусгнившем хворосте. Чья-то заботливая рука умело перевязала его голову, рана больше не кровоточила. Он очнулся, как только желтый свет факела коснулся его закрытых век.

- Скажи-ка мне, благородный враг мой,-не дав ему даже как следует опомниться, обратился Даберт,-что вы затеяли с этим проходимцем?

- О чем ты, герцог?-щурясь от света, отозвался Ульгерд.-Почему ты не дашь мне спокойно умереть?

- Мне жалко золота, которым я должен буду оплатить твою смерть,-спускаясь по ступенькам, ответил на это Даберт.-Мне придется отпустить тебя, потому что на холме уже расположился барон Бласт и еще несколько твоих вассалов. Они требуют твоей выдачи.

- Так ты за этим пришел?

- Я хочу, чтоб ты понял: я победил, захватил замок, но все-таки сохранил жизнь тебе и многим твоим рыцарям! А ведь ты убил нашего святейшего предводителя!

- Ты и сам знаешь, что он заслуживал этого!-со злостью возразил Ульгерд и с трудом поднялся на ноги.-Так что тебе надо от меня теперь?

- Объясни мне одну вещь: что такое этот брат Ромеро? И почему он кажется мне опасным даже тогда, когда лежит без сознания? Он оказывает какое-то странное действие на людей, они словно теряют рассудок. Я лично был свидетелем этого.

- Тебе этого не понять. Ты слишком долго находился рядом с аббатом Фужаком.

- А ты слишком ненавидел его, и может поэтому и поверил в эту ересь?

- Более я ничего не скажу тебе. Твой разум в темноте, и ты ничего не сможешь понять.

Даберт вздохнул, согласившись про себя с последним утверждением барона. Он действительно не мог ничего понять. Помолчав немного, он решил сменить тему:

- Замок я тебе оставлю. Мое войско не готово сейчас сражаться со свежими силами твоих вассалов. Но приозерные земли ты мне должен отдать, это будет справедливо и по чести. И еще. Брата Ромеро я увезу с собой.

- Зачем?!

- Мне нужна гарантия на приозерные земли.

- Возьми другую гарантию!

- У тебя больше ничего нет, Ульгерд, ты разорен. И к тому же ты пленник и не можешь выбирать. Я уже все решил! Выходи!

ГЛАВА XXII

Войско герцога длинной вереницей двигалось к замку Грофстон. Оно тащилось медленно, растянувшись так далеко, что шедшей во главе его конной гвардии приходилось то и дело останавливаться и дожидаться остальных. До родового поместья Даберта при таком движении было не менее трех, а то и четырех дней пути.

К тому же герцог, продвигавшийся по разоренным землям Ульгерда, все еще опасался внезапного нападения со стороны его сподвижников. Ведь в его обозах имелось немало того, что еще вчера принадлежало барону, а следовательно, опасность все еще оставалась.

Еще утром герцог в сопровождении своей свиты, личной гвардии и всех своих вассалов встретился с бароном Бластом. Тот расположился неподалеку от Салинас Вердас, и, как велел его долг перед сеньором, приготовился к непростой схватке.

Но в планы Даберта ничего подобного не входило. Он, старый и опытный вояка, прекрасно понимал, что взятие замка далось его войску нелегко, и что смерть духовного предводителя салигардов наверняка не лучшим образом сказалась на их боеспособности, и что сейчас ему совершенно не к чему развязывать новую войну и наживать новых врагов. Он добился, чего хотел, аннексировал приозерные земли, а что касается притязаний аббата и его монастыря, перед которыми он когда-то имел обязательства, то все они со смертью Фужака канули в лету. Со спокойной душой герцог передал израненного Ульгерда его союзникам, покинул разоренный замок и двинулся восвояси.

Многочисленные повозки везли трофеи, то, что не успели забрать наемники аббата при первом захвате Салинас Вердас. На одной из таких повозок, закутанная по самую голову в шкуры и меха, лежала принцесса. Она все еще была слаба. В ее ногах лежали какие-то сосуды, кувшины и стояла клетка, в которой метались несколько маленьких певчих птиц. Они были так испуганы всем происходящим и тем, что их вытащили из темноты замковой кельи на белый свет, что и не думали петь, а только взволнованно порхали по клетке, цепляясь лапками то за жердочки, то за стенки.

- Они очень красиво поют, ты услышишь, как только они успокоятся,-сказал Эйдар.

Он ехал верхом рядом с повозкой принцессы.

- Это все очень печально,-произнесла Лана.

- Нет,-заверил ее рыцарь.-Они привыкли к неволе.

- Я совсем о другом. Столько людей полегло… Столько смерти, крови… И то ли еще будет…

- О чем ты говоришь? Ульгерд утихомирится на время. Отец поступил с ним честно, по-моему.

- Скажи-ка, а я тоже в плену?

Эйдар осекся. Он не ожидал такого вопроса.

- Почему ты так решила?

- Я находилась в замке вашего врага по собственной воле. Возможно, очень многие здесь считают меня таким же трофеем, как эти птицы или… эти серебряные кувшины для умывания…