Принцесса и арбалет. Том 2

Кольцо я с пальца так и не снял, так что его силу и сродство Некрону и арбалетам Вечеж не заметил. Лимп притворился бесполезной золотой штуковиной, снаряжение витязя заставило его присвистнуть, но было мне возвращено. Вершитель Реальности, к счастью, замечен не был, а угроза со стороны силовых щитов, ледяных заморозок, огненных шаров и прочих песчаных ураганов была сочтена Золотым хоть и значительной, но не критичной. Он просто объективно оценил свои и мои силы, и пришел к абсолютно верному заключению. Даже со всем своим магическим арсеналом, очень серьезным и невиданным для этого мира, я для него угрозы не представляю. Так, продержаться часик-другой, а то и сутки даже, смогу. Но потом все равно буду повержен, а что при этом я смогу унести с собой пару десятков тысяч жителей Черноречья, Вечежа не волновало. Меня, впрочем, тоже.

Но центром всего того, что происходило в доме Алисы, было не наше незримое противостояние с Золотым Чародеем, а его отношения со Сташей.

Если быть предельно кратким — ведьма, жестко отшившая неудавшегося кавалера при первой встрече, лишь на третий день соизволила снизойти до его ухаживаний. Да и то, она лишь потребовала больше ей не докучать, но и это уже было определенным достижением! На пятый день, наконец-то, были приняты извинения, и лишь вчера Вечежу удалось уговорить ведьму отужинать не в общем зале, а в его комнате.

Судя по угрюмой физиономии Золотого Чародея сегодня утром, дальше ужина дело таки не пошло. Но, от достоверных источников информации, а именно от Бесса, которому поведала по секрету Лерка, которой на ухо рассказала Сташа, мне стало известно — вчера вечером Вечежу все же удалось уговорить ведьму "познакомиться с ним поближе". И сегодня за обедом нам предстоит услышать торжественную новость — мы покидаем гостеприимный дом Алисы и направляемся в Золотую (ранее Хельмецкую) провинцию Чернореченской империи, в «родовой» замок Золотого Чародее. Ранее — королевский замок.

Ну и, конечно же, я не мог не «порадовать» этой новостью Била с Герсеем. Тем более им, судя по всему, придется добираться туда же, но другими путями — взять с собой мы их, естественно, не могли.

— Хорошо, Бил. Я понял.

— А что ты раньше не приходил?

— Потому что с вами встречался Бесс, и я знал, что у вас, вроде как, все нормально. Рисковать не стоило. Но я сейчас по другому поводу. У меня есть для вас новость.

— Хорошая? Или плохая? — Бил еще не превратился в того, кем ему предстояло стать. Для его еще были абсолютные категории «хорошая» и «плохая», их еще не заместили относительные "хорошая для Била" и "плохая для Била". Ничего, мальчик! Тебе испортиться еще только предстоит!

— Не могу сказать. Я думаю, лучше подняться сейчас в вашу комнату и сразу же все рассказать тебе и Герсею.

— Я не думаю, что так будет лучш… — замялся Бил.

— Будет! — заверил его я, и пошел наверх.

Кто ж мог знать, что Герсей в своей комнате не только скрывается в своей комнате от преследователей? Помимо этого, он отдавал дань уважения своей безвременно почившей в бозе супруге, достопочтимой герцогине Каяшац, и помогали в этом пожилому воину две молоденькие, явно несовершеннолетние, но весьма и весьма смазливые служанки.

Впрочем, кто я такой, чтоб судить еще не старого и полного сил мужчину? Пару недель скорби — для траура по любимой спутнице жизни вполне достаточно, а перед решающим боем настоящий мужчина должен не о гормонах думать, а о мечах и магии. Тем более, Герсей на нашей стороне, да и вообще он хороший мужик, не погнал служанок, а и предложил мне одной, той, что помоложе да посмазливей, лет двенадцать дай бог будет, а то и меньше, попользоваться. И очень удивился, когда я отказался и погнал их взашей, к мамкам в куклы играть. Удивился, но, как порядочный мужчина, расплатился за полный спектр услуг, хоть оказать ему успели чуть больше половины. Ну и напоследок попросил подружек с собой сегодня ночью звать, мол, золото есть, никого не обделю. Да чтоб еще моложе, мол, старые ему уже надоели…

Да, Герсей хороший и на нашей стороне. Да, это все — лишь для пользы дела, золота у нас много и мы можем позволить себе сорить им почем зря. Да, Герсей Гендеа — настоящий герцог, уже оклемался от недавнего нищенствования и снова стал аристократом. Да, может быть, скоро его ждет мучительная смерть, и надо напоследок хотя бы надкусить все запретные плоды. Все хорошо, герцог.

И незачем тебе знать, что я дал сам себе слово — даже если ты и переживешь возвращение в Хельмецк, неизбежную битву с Золотым Чародеем и не менее неизбежную победу, хоть я пока и не знаю, какой ценой, то обязательно найдется у тебя хоть один враг, который предательски всадит в спину кинжал. Или, что более вероятно, арбалетный болт.