Принцесса и её зверь

– Не имею такого желания. Ваша тётя любезно объяснила мне все тонкости общения между мужчиной и женщиной, и сказала, что господа в любом случае, по правилам приличия, должны выслушивать тирады дамы, как бы они ни были им неприятны. Так что стойте и слушайте, господин Макдэар, или вас будут называть не только грязнулей, но и хамом!

– Редиска ты, – сказал он неожиданно сердито.

– Волк кургузый! – отозвалась я, и хотела ещё кое-что добавить, но тут из-за кустов вышли три дамы.

Мы раскланялись, и женщины принялись обсуждать с Вэйланом погоду. Я видела, что они нарочно не дают нам продолжить разговор, но терпеливо ждала, когда дамы иссякнут в своей вредности. Почему всё-таки здесь было принято вести себя так? Кому это вообще могло нравиться? От погоды они вдруг перешли к оборотничеству, и мучительно долго выведывали у Вэйла, каково это – превращаться в волка? Я поражалась его терпению: он не нагрубил им ни единым словом! И про лапы рассказал, и про хвост, пока не стало понятно, что мужчина просто над собеседницами издевается, хотя они едва ли замечали это.

Но я-то видела, как поблёскивали его глаза. Я чувствовала, что, говоря о звере, он вовсе не его неистовство и мощь подразумевает. Это был умело сокрытый намёк мне, стоящей рядом, словно устами Вэйлана говорил сам волк, душу которого он надолго запер.

– Поэтому превращение для – обыденность. Также как вы надеваете свои наряды, я как бы надеваю магическую шубу зверя, в которой чувствую себя защищённым.

–Тогда как вы…

Начался ливень, и, следуя чёртовым правилам приличия, нам следовало сад покинуть. Дамы поспешили вперёд, но я опустилась на лавку, делая вид, что поправляю туфельку. Глупая хитрость сработала отлично – рядом остался только Вэйлан. Дождь уже вовсю поливал нас, и мужчина, опустившись на колено, попробовал было помочь мне.

– Ой, да я справлюсь! – пробормотала я, отталкивая его руку, совсем как он мою несколько минут назад. – Тем более что тут и застёгивать нечего.

Вряд ли под ливнем, да ещё и средь густой зелени, кто-то мог из окна разглядеть, чем именно мы занимаемся. Но я всё равно вздрогнула, когда ладонь его легла на мою лодыжку, и горячие пальцы мягко сжались.

– Возможно, вы подвернули ногу, и мне следует взять вас на руки?

Внезапная нежность вскружила мне голову, а Вэйлан продолжил:

– Здесь больно?

Я молча глядела ему в глаза. Хотелось плакать. Подобные перемены в чувствах делали меня беззащитной. Я так долго не видела и не осязала его, так соскучилась по его запаху… И то, что он был такой взъерошенный и чумазый, только добавляло Вэйлу очарования.

Я потянулась к нему, и мужчина тотчас поднял меня, прижимая к груди.

– Я не могу допустить, чтобы ты замёрзла, кроха. Да, прижмись крепче, как тебе удобно. – Голос его звучал так тихо и ласково, что мне и дышать было не нужно. Он на мгновение коснулся губами волос у меня надо лбом. – И ни о чём не переживай, девочка моя.

Тело к телу, сплетясь, словно баюкали одну магию, мы дошли до моих покоев, никого даже в галерее не встретив. К несчастью, в гостиной уже восседала Клара, и Вэйл попрощался, едва опустив меня в кресло.

– Берегите ноги, госпожа Майфер, – сказал он уже совсем другим голосом. – И закрывайте свои чудесные волосы от дождя. Говорят, если он напитан магией, может даже цвет изменять.

Я так и не поняла, был это комплимент или очередная издёвка, но до самого  ужина выслушивала стенания Клары, переживающей, что из-за этой травмы я не смогу попасть на бал…

В день, когда торжество должно было состояться, Клара не давала мне жизни,  и успокоилась, только когда я пожаловалась на головную боль.

– Примите капли, дорогая, и уберите с лица это страдальческое выражение!

– Если вы хотя бы на минуту оставите меня в покое, обещаю, я буду весь вечер только и делать, что улыбаться!

Хорошо, что женщина почувствовала мой вежливый гнев, потому что удалилась по своим делам, пообещав вернуться вечером.

– Госпожа, вы примете ванну позже? – спросила Нисс.

– После обеда, чтобы волосы хорошенько просохли. А пока что я хочу почитать, тем более что погода не способствует прогулкам.

На самом деле, я волновалась, это ведь был мой первый бал. Даже на чтении сосредоточиться не получилось: слуга-посыльный принёс какую-то коробочку.

– Госпожа, это просили передать вам лично в руки.

– Кто?

– Господин Макдэар.

Я поблагодарила парня, и, пока никого не было в комнате, поспешила открыть коробочку, ожидая сначала увидеть записку. Однако там было только ожерелье из розового кварца и жемчуга: идеальные переливчатые шарики и красивое сердце внизу. Я подобных украшений ни на ком не видела, но знала, что жемчуг правильной формы, да ещё и такого цвета – редкость, и стоит дорого.

Пальцы дрожали, когда я надевала этот волшебный подарок на шею. С платьем ожерелье должно было смотреться замечательно, и я подумала о том, насколько переменчив волк. То он был жёсток и настойчив, потом вдруг нежен, при этом страстен и жаден, то – холоден, почти равнодушен, то ядовит и напыщен…