Принцесса и Гоблин (др.перевод)

Когда он проснулся по-настоящему, заходящая луна тускло освещала комнату сквозь оконце, а дом был полон шума и гама. Отовсюду доносилось быстрое тяжёлое топанье, лязг и бряцание оружия, голоса мужчин и крики женщин, перемежаемые жутким победным рёвом торжествующих гоблинов. Кобы прорвались в дом! Керди выпрыгнул из постели и напялил свою одежонку, не забыв про подбитые гвоздями башмаки. Внезапно его взгляд упал на висящий на стене старинный охотничий нож, скорее даже короткий меч. Не медля, Керди схватил его и бросился вниз по лестнице на шум борьбы, который делался всё громче и громче.

Первый этаж просто кишел гоблинами. Казалось, сюда набились все гоблины земных недр. Керди завертелся среди них, выкрикивая слова своей песенки:

«Раз, два, три — 
Бей, руби! 
Четыре, пять — 
Наступать!..» — 

и с каждой рифмой он изо всех сил наступал кому-нибудь на ногу, одновременно нанося режущие удары по их рожам. Со стороны можно было подумать, что он исполняет какой-то дикий танец с саблей. Гоблины ринулись врассыпную — кто в чуланы, кто в дымоходы, кто верхом на потолочные балки, а кто кубарем в погреб. Керди не унимался, но он почему-то не видел ни одного из обитателей дома. Но вот Керди вступил в просторный зал. Стоило ему там показаться, как сразу же раздался вой из множества гоблиновых глоток. Стражники и с ними сам капитан валялись на полу, почти похороненные под барахтающейся толпой гоблинов. А произошло вот что: в то время как стражники по одиночке отбивались он наседавших кобов, королева атаковала их ступни, голени и колени своим ужасным гранитным башмаком и довольно быстро сбила солдат с ног; капитан продержался дольше всех, потому что прижался спиной к стене. Гоблины готовы были разорвать пленённых стражников на кусочки, но король приказал утащить их живыми, поэтому над каждым из пленников суетилось по кружку гоблинов.

Керди вновь пустился в пляс, носясь кругами, топча и напевая, словно обретший плоть малюсенький ураган:

«Раз пустым стоит корыто,
Так не выльется вода;
Раз подошва из гранита,
Не прорвётся никогда!

Туфля кожаная хуже,

Шестерых не уместит;
Ножка вылезет наружу,
Что мы видим, вот так стыд!» 

Королева завыла от ярости и страха, и пока она ещё не успела овладеть собой, Керди принялся разгонять ближайшие группки гоблинов, и вскорости одиннадцать стражников уже стояли на ногах.

— Топчите по ногам! — кричал он каждому освободившемуся воину, и в несколько минут зал был почти очищен — гоблины быстро-быстро повыскакивали из него, завывая, прихрамывая и на ходу потирая здоровенными ручищами ушибленные ступни и коленки.

Теперь Керди приблизился к группе гоблинов, которые под защитой королевы и её башмака продолжали удерживать в плену распростёртого капитана. Король сидел на капитанской голове, зато королева выступила вперёд, точно разъярённая кошка, со своими перпендикулярно посажеными глазами, горящими зелёным светом, и с волосами, стоявшими торчком на её ужасной голове. Правда, её сердце трусливо колотилось, а нога — та, что была обута в кожу, — старалась не высовываться. Когда между ней и Керди осталось несколько шагов, она бросилась на мальчика и с размаху топнула по его ноге, находящейся впереди. Но Керди ухитрился вовремя убрать эту ногу, и тогда королева обхватила его за талию, чтобы с размаху швырнуть на мраморный пол. Но в эту минуту он всем весом своего подбитого гвоздями башмака топнул её по обутой в кожу ноге. С душераздирающим воем королева поджала ногу и схватилась за ушибленную ступню. Тем временем остальные стражники бросились на короля и его телохранителей, разметали их и помогли подняться своему капитану, которого едва не задавили до смерти. Капитан с трудом отдышался и пришёл в себя.

— Где принцесса? — крикнул Керди. — Где Айрин?

Никто не знал, и все устремились на поиски.

Стражники заглядывали в каждую комнату, но нигде не могли отыскать принцессу. Слуги, и те куда-то все подевались. Но Керди, который рыскал по нижнему этажу дома, где было уже достаточно тихо, вдруг расслышал отдалённую возню и решил выяснить, откуда доносится её звук. Шум сделался сильнее, когда острые глаза мальчика привели его к лестнице, ведущей в винный погреб. Погреб оказался битком набит гоблинами, которых буфетчик поил вином, без устали наливая из бочки.