Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу (СИ)

Айсенир угрюмо посмотрел на меня тусклыми зелёными глазами. Вблизи было заметно, насколько он стар. Его лицо сплошь избороздили глубокие морщины.

— Я расскажу тебе всю историю, — неожиданно сказал он. — В обмен на то, что ты дашь слово не трогать клан Вэйри. Молодые маги, которые сейчас живут в Ванхольне и прислуживают нашему правителю, ке-эрлу Ганнесу, ничего плохого не сделали ни тебе, ни твоим родителям.

Я прищурился.

— Ты мне ещё условия выдвигаешь? А может, тебя просто заморозить?

— Замораживай, — твёрдо отозвался Айсенир, — и ничего не узнаешь. Я унесу твою тайну в могилу. Бумаги и документы, которые свидетельствовали о ней, я сам, лично, сжёг. Собственными руками, — он показал мне свои морщинистые, узловатые, словно корни дуба, руки. — Смерти я не боюсь.

Я помолчал, раздумывая. Решимость старика вызывала уважение, но так просто, не разобравшись, дать обещание я не мог. Поэтому подкорректировал его условие:

— Ты расскажешь мне правду, и, если выйдет так, что мстить некому, кроме тебя, то я молодых магов Вэйри и не трону. Какой в этом смысл — убивать непричастных?

В глазах Айсенира промелькнуло удивление.

— Думал, ты вернулся, чтобы мстить без разбору.

— И подкидывать зачарованные алмазы в колыбельки грудным младенцам? — усмехнулся я. — Это по твоей части, Айсенир.

И без того красное лицо его побагровело.

— Ты обещал вырасти и превратиться в грозу всего клана Вэйри! Уже было однажды такое, что Избранный уничтожил почти весь клан весенних магов, и я обещал самому себе, что не допущу нового кровопролития…

— Погоди, — оборвал я его. — Давай сделаем так. Зайдём в твою хижину, присядем, и ты нам всё расскажешь. Без спешки. А то тебя, чего доброго, удар хватит.

При слове «нам» Айсенир недобро посмотрел на мою принцессу. Риа ответила ему столь же недружелюбным взглядом. Представляться она не спешила, но её диадема красноречиво говорила сама за себя.

— В хижину, так в хижину, — старый маг пошёл впереди, и я следил за тем, чтобы он не выкинул какого-нибудь фокуса. — Только не надейтесь, что я буду предлагать вам чай или угощение.

Риа фыркнула.

— И не думали, — в тон Айсениру ответил я. — С тебя станется напоить нас снотворным, а потом убить во сне, или, того хуже, подсунуть отраву.

Айсенир не стал оспаривать моё утверждение. А когда мы шагнули в хижину — мне пришлось нагнуться, потому что потолок был низковат, — маг весны вдруг спросил:

— Девчонка — фея? Или ещё кто-то волшебный?

— Я полагал, что такой умный и знающий человек, как ты, способный предсказать будущее, догадается, кто она, — сухо откликнулся я, устраиваясь на деревянной скамье. Риа села возле меня, не удостоив Айсенира и взглядом.

— Просто уточняю, — буркнул он, явно отметив морозный узор на моём запястье. — Повезло тебе, Избранный. Очень повезло, а почему, скоро узнаешь.

XXIII

Я сидела рядом с моим магом, держа его за руку, и напряжённо слушала рассказ Айсенира, бывшего главы клана Вэйри. А заодно читала его мысли — легко и незаметно. Они походили на хищных ястребов, готовых ринуться за добычей.

— Это повелось с незапамятных времён, — начал старый маг, устроившись напротив нас. В хижине была небогатая обстановка — стол и две скамьи, грубо вытесанные из древесины. Артефактом, создавшим невидимый купол, оказалась зелёная, словно поросшая мхом, пирамидка. Я загорелась было желанием взять её с собой; заметив это, Айсенир не без злорадства сообщил, что артефакт — одноразовый. А потом возобновил свою историю.

— Когда-то оба клана — Вэйри и Винтейри — были могущественны и многочисленны. Но со временем, чтобы избежать кровосмесительства, да и по другим причинам маги начали заключать браки с простыми смертными, — Айсенир поморщился. Он явно был не в восторге от такого. — Клан Винтейри в этом особенно усердствовал. У нас ещё оставались те, которые предпочли бы свою дальнюю родню, а не разбавлять кровь. Маги зимы же твердили, что их силы достанет и в уменьшенном виде. Но с каждым десятилетием на свет появлялось всё больше и больше детей, полностью лишённых дара.

Айсенир замолчал.

— Избранные, — напомнил Ярвенн, — ты, кажется, о них собирался поведать.

— Да, верно. Отчасти ваш клан был таким самонадеянным именно из-за того, что в каждом столетии рождался Избранный. По-вашему, Ден Утвиальгите. Но проще, как ты понимаешь, говорить «Избранный». И маги Винтейри считали, что, как бы сильно они свою кровь ни разбавили, Избранный спасёт их клан — вернее, остатки его — от неприятностей.

— А однажды маги зимы и весны вступили в схватку за власть, — мрачно проговорил Ярвенн, — за исключительное право быть советниками ке-эрлов Ванхольна. Тогда Избранный и перебил большую часть твоего клана, да, Айсенир?

— Вижу, родители тебе кое-что рассказывали…

— А ещё они прихватили с собой книги и записи.