Принцесса и медведь (СИ)

Бахнула дверь, и Сигизмунд ввалился в комнату. Виола в ужасе уставилась на него. Всклокоченная борода, лихорадочно блестящие глаза — да он явно навеселе! Она невольно сжалась в комок.

— Не трогай меня! — срывающимся голосом пролепетала она.

— Ты видишь? Она не хочет. — Вошедший следом Бьорн схватил его за рукав.

Тот выдернул руку.

— Сейчас захочет.

Он с решительным видом направился было к постели, но Бьорн рванул его за плечо, разворачивая к себе.

— Я не позволю насиловать женщину в моем доме!

Ярл ткнул его кулаком в грудь.

— Тогда я заберу ее в мой дом. Посажу в клетку, закую в цепи и буду делать с ней что захочу. Ты этого добиваешься?

От его слов у Виолы мороз пробежал по коже. Она боялась пошелохнуться, пока мужчины молча сверлили друг друга хмурыми взглядами.

— Нет, — наконец сказал Бьорн.

— Тогда пошел вон отсюда! Оставь меня наедине с моей наложницей!

Бьорн посмотрел на Виолу и умоляюще поднял брови, мол «не противься». Она до боли стиснула кулаки.

— Ты с ней помягче, — сказал он ярлу перед тем, как уйти.

Тот проводил его недобрым взглядом, задвинул на двери засов и повернулся к Виоле.

— Ты гляди, защитник выискался. Хренами он тут со мной меряться вздумал! Признавайся, он тебя уже оседлал?

— Нет, — с ненавистью выплюнула Виола.

— Смотри у меня. Узнаю — выпотрошу. Обоих.

— Если ты так боишься, что он наставит тебе рога, зачем же велел ему охранять меня? — едко поинтересовалась она.

— А почему нет? — Сигизмунд пожал плечами. — Пускай доказывает свою верность.

Он подошел к кровати и прилег на нее, опираясь на локоть. Повеяло перегаром. Виола отпрянула.

— Боишься меня? — с ухмылкой спросил он.

— Нет.

— Хорошо. Тогда раздевайся.

Господи, началось! Все внутри протестующе сжалось, а глаза лихорадочно забегали по комнате в поисках спасения.

— Ну, — нахмурился Сигизмунд. — Долго я буду ждать?

— Я не хочу.

— Чушь! Живо снимай свои тряпки, ангалонская шлюха!

Виола вскочила с кровати и схватила стоящий в углу топор.

— Только попробуй ко мне подойти! — угрожающе ощерилась она.

— Вот, значит, как, — лениво прищурился Сигизмунд и неспешно поднялся с постели. — Леди сегодня не в настроении?

— Нет. — Виола крепче стиснула рукоять. — Убирайся!

— Ну что ж… — Ярл сделал несколько шагов в сторону двери. — Раз ты меня выгоняешь…

Не успела Виола и глазом моргнуть, как он преодолел разделяющее их расстояние, одной рукой выхватил у нее топор, а второй — наотмашь ударил по лицу. Не удержавшись на ногах, она свалилась на пол.

— Дерзкая тварь, — процедил он, нависая над ней. — Пора преподать тебе урок!

Прижимая ладонь к горящей щеке, Виола с ужасом смотрела в искаженное злобой лицо. Она попыталась отползти, но ярл схватил ее за косу, намотал на кулак, и дернул вверх, заставляя подняться. Кожу головы словно ошпарило кипятком, Виола вскрикнула от боли.

Сигизмунд подтащил ее к столу и швырнул на него грудью, а сам, навалившись сзади, задрал на ней юбку. Ощутив, как его ладони грубо шарят по ягодицам, Виола дернулась, но тяжелое тело крепко вжимало ее в столешницу, не давая вырваться.

В следующий момент он расстегнул штаны, и Виола почувствовала, как в нее впихивают член.

Твердые доски били в живот, посуда со звоном ходила ходуном, а жесткие толчки отдавались нестерпимой болью. В порыве звериной страсти, ярл потянул Виолу за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и прорычал ей на ухо:

— До чего же ты сладкая, ангалонская сучка! Буду навещать тебя каждый день.

С этими словами он хищно прикусил ее мочку. Виола всхлипнула, слезы ручьями потекли по щекам. Сигизмунд хрипло застонал и начал вбиваться в нее еще сильнее, а через несколько мгновений замер, крепко прижавшись к ее ягодицам.

Когда он, наконец, отпустил ее волосы, Виола, обливаясь слезами, упала щекой на стол. Высунув член, Сигизмунд напоследок звонко шлепнул ее по заднице.

— Норовистая кобылка. Люблю, когда девки сопротивляются, — самодовольно бросил он, застегивая штаны.

Виола выпрямилась, одернула юбку. Из влагалища вытекала сперма, и между ног все стало омерзительно липким.

Ярл отодвинул засов и ушел. Виола в отчаянии повалилась на кровать. Тело сотрясалось от рваных всхлипов, и казалось, будто каждая его пора источает смрад и сочится грязью.

Снова скрипнула дверь.

— Вот дерьмо! И я сам отдал тебя этому шелудивому псу! — с горечью выпалил Бьорн.

Он присел к ней, и его ладонь мягко легла на ее плечо. У Виолы даже не было сил, чтобы сбросить ее с себя.

— Как ты? — он аккуратно перевернул ее на спину.

Сквозь пелену слез Виола с трудом разглядела его лицо. Нахмуренные брови, плотно сжатые губы — оно казалось застывшим и резким, будто высеченным из камня.

— Больно? — Он легонько коснулся ее скулы, куда пришлась оплеуха.

Она покачала головой. Меньше всего на свете ее сейчас волновала боль от пощечины.

— Погоди, я поищу что-нибудь холодное.

Он поднялся с кровати и ушел, а, вернувшись, приложил к ушибу медную монету.

— Держи вот так, — сказал он, — чтобы синяк не был таким большим. А я нагрею тебе воды.

— Спасибо, — пересохшими губами прошептала она.