Принцесса Иляна

Илона не ответила и побежала прочь, в свою комнату, где на видном месте по-прежнему стояла шкатулка с белой бабочкой внутри. Сколько раз Илона представляла, как отвезёт эту шкатулку своему прежнему жениху, откроет и скажет: «Смотри, я сохранила твой подарок». И вот теперь оказалось, что никуда эта бабочка не поедет. Тот мальчик уже не ждёт её, потому что ему тоже сказали, что свадьба отменена. А может, ему уже нашли новую невесту?

Если раньше шкатулка, стоявшая на видном месте, напоминала о будущем счастье, то теперь колола глаза и заставляла плакать. Илона схватила её и снова побежала, но теперь вниз, в большой зал, где горел камин. Хотелось поскорее избавиться от напоминания. Казалось, что если сделать это, то станет легче. Илона подбежала к камину, открыла шкатулку и поспешно, чтобы вдруг не передумать, вытряхнула в огонь ту единственную драгоценность, которая хранилась внутри.

Бабочка сгорела в одно мгновение — вспыхнула огненной звёздочкой, которая тут же пропала, а дно шкатулки, обитой красным бархатом, опустело. Напоминание исчезло, но легче почему-то не стало. Илона села на пол, заплакала, и именно в таком виде, плачущей, её застала мать.

— Ну, что ты! Не нужно, — сказала мать, усаживаясь на пол рядом с дочерью. — Доченька, всё хорошо. Значит, ты успела привязаться к тому мальчику? Ничего. Ты забудешь его. И я обещаю тебе, что твоя новая свадьба не отменится.

— Зачем нужна новая свадьба? Зачем? — спросила Илона сквозь слёзы.

— А ты совсем не хочешь, чтобы она была? — мать, кажется, была озадачена.

— Нет, не хочу.

— Доченька, ты не должна так говорить. Это очень выгодный брак. Мы не могли и мечтать о таком. Разве ты не хочешь, чтобы наша семья возвысилась?

Конечно, Илона должна была думать о семье и всё же осмелилась возразить:

— А разве мой прежний жених совсем не знатный?

— Дело не только в знатности, — мать покачала головой. — Если мы породнимся с липтовскими Понграцами, от этого станет хорошо не только нашей семье, но и твоему кузену Матьяшу, который нуждается в твоей помощи.

Это сейчас все знали, кто такой Матьяш — блистательный венгерский король, а в те времена почти никто ничего о Матьяше не слышал. Даже Илона, которой тогда исполнилось лишь двенадцать. Она знала лишь то, что у неё есть кузены — два сына тёти Эржебет. Младшего звали Матьяшем, и он действительно мог нуждаться в помощи, потому что в семье тёти случилось горе. Тётин муж, господин Янош Гуньяди, умер, когда воевал с турками, и с тех пор всю семью Гуньяди стали преследовать несчастья.

— Матьяшу всего четырнадцать лет, поэтому он не может сам себе помочь, — продолжала объяснять мать.

— А что с ним случилось?

— Он в плену у богемцев[2]. Матьяш оказался там не по своей вине и очень хочет вернуться домой. Нужны деньги, чтобы выкупить его. Нужно заплатить шестьдесят тысяч золотых, но у твоей тёти нет столько денег. И у всей нашей семьи нет. А Понграцы обещали дать столько, сколько нам не хватает, если...

— Если я выйду замуж за Вацлава Понграца?

— Да.

Мать говорила с такой убеждённостью, как если б сама обещала свою дочь Понграцам, а ведь на самом деле это решение принял Михай Силадьи, старший отцов брат.

У Михая не было детей, но он знал, что его младшая племянница ещё не замужем, поэтому пообещал её Понграцам, чтобы получить от них деньги и заодно создать политическую лигу, а младшему брату он сообщил об этом почти так же, как родители сообщили Илоне:

— Послушай-ка, Ошват, я нашёл для твоей младшей дочери отличную партию.

III

Родительский замок, в котором Илона прожила всё детство и отрочество, находился в таком глухом уголке Эрдели, что ни одна большая беда туда не заглядывала. Великие беды любят приходить в такое место, где людей побольше, а в захолустьях слышны лишь отголоски горестных событий.

Спокойного течения жизни в маленьком замке особенно не изменило даже турецкое нашествие летом тысяча четыреста пятьдесят шестого года, когда султан со своим войском осадил крепость Нандорфехервар[3] на Дунае. Конечно, отец Илоны вместе со своим старшим братом Михаем, которому во всём подчинялся, ушёл на войну и забрал с собой нескольких слуг и работников, выдав им оружие, однако забирать было почти некого, так что уклад жизни остался почти прежним.

Конечно, все в замке очень беспокоились за тех, кто отправился воевать. Теперь каждое утро мать Илоны приказывала служанкам и оставшимся в замке слугам собираться в капелле. Преклонив колени перед потемневшим от времени деревянным распятием, которое висело на стене над мраморным алтарём, вся челядь во главе с хозяйкой молила Господа, чтобы был милостив, даровал победу христианам.