Принцесса Иляна

Эти мысли не оставляли Илону и тогда, когда вся блестящая процессия двинулась в Секешфехервар, а по дороге два немецких князя изобразили для всеобщего развлечения потешное рыцарское сражение. О том, сколько потрачено на торжества, Илона задумывалась и на следующий день, когда все собрались на мессу в главном соборе города, и ещё день спустя, когда вместе с тётей Эржебет и всеми Силадьи участвовала в церемонии коронации Беатрикс в том же соборе.

Роскошь казалась уместной и в то же время излишней, особенно в том, что касалось фейерверка, устроенного после коронации и праздничного пира. Влад наверняка бы сказал, что порох, который используется для фейерверка, можно было бы употребить с большей пользой.

* * *

В октябрьские дни, проведённые в Надьшебене вместе с мужем, Илоне иногда приходила пугающая мысль: «А вдруг мы с Владом видимся в последний раз?» Эту мысль следовало гнать подальше, но окончательно прогнать её у Илоны так и не получилось. Судя по всему, именно эта мысль стала причиной странного разговора, который состоялся, когда муж в очередной раз привёл Илону в комнату на втором этаже трактира.

Так случилось, что муж, устав ублажать свою супругу, на некоторое время задремал, так что у неё появилось время поразмышлять о своих чувствах и о своём нынешнем положении, которое казалось несравнимо лучше, чем судьба одинокой вдовы... И вдруг Илона расплакалась, и у неё никак не получалось успокоиться.

От всхлипываний, которые Илона, уткнувшись в подушку, так и не смогла сделать бесшумными, муж проснулся и долго выспрашивал о причине слёз. Жена до последнего отмалчивалась, говоря, что всё глупость и пустяки, но в итоге уступила и решилась рассказать, хоть и полагала, что супруг лишь посмеётся над ней.

— Я... — сказала она, садясь на кровати и всхлипывая, — вспомнила о своём прежнем муже, о Вацлаве. Я хотела, чтобы мы с ним встретились на небесах. Но я ведь тогда не знала, что выйду замуж за тебя, и что полюблю тебя, а теперь я спросила себя, с кем же из вас двоих хочу быть на небесах, и поняла что... не знаю ответа. Я не хочу обижать Вацлава, но и не хочу думать, что с тобой мы там не увидимся, — Илона почувствовала жгучий стыд и закрыла лицо ладонями. — Скажи, что я дура, и что у меня ужасно глупые мысли. Скажи. И будешь прав.

Продолжая прятать лицо в ладонях, Илоне не видела, как Влад поначалу принял её слова, но по прошествии некоторого времени он заговорил, и голос его прозвучал успокаивающе. Было видно, что муж хоть и не может говорить серьёзно, но очень старается:

— Ну-ну, ты зря плачешь. С чего ты взяла, что тебе придётся выбирать, даже если твой первый муж и вправду в раю.

— Он в раю, — уверенно произнесла Илона, отняв руки от лица. — Он... умирал очень долго, поэтому успел покаяться в грехах. А если в чём-то позабыл покаяться, то разве что в мелочах, за которые его не отправят в ад...

— Ну, хорошо. Положим, он в раю, — сказал муж, который к этому времени тоже успел усестья на кровати. — Но мне-то вряд ли придётся оказаться там.

— Почему? — удивлённо спросила Илона.

— На мне много грехов, в некоторых из которых я так и не раскаялся, — последовал ответ.

— Тогда мы купим тебе грамоту об отпущении грехов, — предложила Илона.

Муж улыбнулся:

— Боюсь, что на входе в рай для христиан моей ветви такие грамоты не принимают.

— А разве рай не общий для всех христиан? — серьёзно спросила Илона.

— Мне кажется, там всё-таки есть стены, — так же серьёзно ответил муж.

— А как же Уния, которую заключили почти сорок лет назад? — спросила Илона. — Теперь благодаря ей все христиане подчиняются Святому Престолу в Риме и находятся в единой ограде. Священники так и говорят: в единой ограде. Значит, и в раю больше нет стен.

— Не было бы, если б все признали эту Унию, — ответил муж. — Валашское духовенство, к примеру, не признало. И коль скоро я принадлежу к их пастве, значит, для меня в раю всё-таки будут стены. Если, конечно, я каким-то чудом окажусь на небесах.

— Я буду молиться, чтобы оказался, — сказала Илона и робко взяла мужа за руку. — Но раз есть стены, это значит, что мы не увидимся?

Муж подался вперёд и поцеловал её в губы, как всегда уколов усами:

— Если окажусь в раю, то стану перелезать через ограду и навещать тебя. Надеюсь, ангелы меня не поймают.

— А что же я скажу Вацлаву, если он тебя увидит? — озадаченно спросила Илона.

— Ну, уж объясни ему как-нибудь, — сказал Влад, но нельзя было понять, шутит он или нет. — То, что связано на земле, связано на небе. Значит, я твой муж наравне с ним и имею на тебя такие же права.

— Подожди. Какие права? — смутилась Илона, ведь Влад только что поцеловал её в шею, затем — в плечо, а теперь решил опуститься ещё ниже. — Ты имеешь в виду... это? Ты полагаешь, в раю такое возможно? Там такое делают?

— А где написано, что в раю этого не делают? — спросил муж, мягко приглашая супругу сменить сидячее положение на лежачее.

— Кажется, об этом нигде прямо не сказано, — ответила Илона, задумчиво опуская голову на подушки. — Но ведь... — Она так и смогла придумать, что сказать дальше.