Принцесса Кики

Перед королевскими покоями выстроилась огромная очередь: слуги с подарками, портной и подмастерья со свадебным нарядом для последней примерки, повар (Его Величество отказался от завтрака, а это плохая примета – жениться на голодный желудок). Последними – точнее, первыми к дверям – стояли гвардейцы и прислонившийся к стене советник. Он тяжело дышал, обмахивался одним из королевских приглашений, с сиреневой лентой и позолоченным гербом. И, увидев приближающегося Дамиана, радостно выдохнул:

– Звёзды, наконец-то!

В сторону бывшего Тёмного Властелина при этом обернулись все – и все, кажется, вздохнули с облегчением. Дамиан, не ожидавший настолько тёплого приёма, застыл на месте.

– В чём дело?

В коридоре тут же воцарилась напряжённая, странная для полусотни человек тишина. Дамиану послышались в ней отзвуки скрипки – он нахмурился, пытаясь понять, что это.

– Откройте, – ответил Джек, выпрямляясь и кивая на дверь в комнаты короля. – Хоть вы это можете?

Дамиан удивлённо посмотрел на него, потом на дверь и пробормотал:

– А… Это…

– Король закрылся вот уже час как – и играет. Милорд, – советник огляделся, – мы вас очень просим: помогите.

– А… вы не хотите позвать придворного волшебника? – осторожно поинтересовался Дамиан. Демонстрировать свою магию при стольких зрителях ему не хотелось: обычно за этим следовали обвинения в любви к тёмным искусствам и призывы «сжечь демонолога».

– Придворный маг только рукой махнул, – грустно ответил Джек, – говорит, что может, конечно, взорвать дверь, но короля потом надо будет не женить, а лечить. А вы можете… не взрывая?

Дамиан тяжело вздохнул. С Ромионом иногда такое случалось – запереться и играть на своей любимой скрипке, ни на что не отвлекаясь. Дамиан мог навскидку припомнить три подобных случая. Так, однажды тринадцатилетний принц-наследник пропустил еженедельную встречу с королевскими советниками, а когда рассерженный отец послал за ним гвардейцев, Ромион точно так же закрылся в своих покоях. Он, конечно, не был могущественным магом, но даже Дамиан поостерегся бы становиться на его пути, если брат вздумал упрямиться, и у него под рукой оказалась скрипка. В тот раз король явился к покоям принца лично (чего на память Дамиана не делал ни разу), пригрозил чуть ли не смертной казнью (скрипка в ответ взвыла), потом махнул рукой: «Оголодает – сам выйдет». И приказал в этом случае принца покормить, а потом – в тюрьму и на цепь. Ромион то ли это слышал, то ли просто дико заупрямился и не выходил три дня – играл, не переставая. На четвёртый Дамиан, презрев королевский приказ оставить наследника в покое, прокрался к брату, снял барьер, и добровольное заключение принца закончилось в лазарете.

Сейчас Дамиан серьёзно сомневался, что брат решил повторить тот же фокус, но заиграться и пропустить церемонию мог вполне. А там гости собираются… Слуги, вот, ждут…

– Отойдите, – попросил он, проходя к двери.

И слуги, и даже гвардейцы повиновались – только советник вскинулся и встал перед дверью, раскинув руки.

– Только не взрывайте! Взрывать нельзя! Так он точно свадьбу пропустит, а то, может, и выйдет ещё.

– Не выйдет, – хмыкнул Дамиан. – Не волнуйтесь, не буду я ничего взрывать. Я просто пройду внутрь и попробую его успокоить. Хорошо?

Советник отступил – впрочем, нехотя.

– Ещё позавтракать уговорите, – добавил он, снова прислоняясь к стене.

Не ответив, Дамиан взялся за ручку – а потом прошёл прямо сквозь дверь. Так было быстрее и проще – слугам почудилась только чёрная вспышка. Если вспышка может быть чёрной, конечно – однако, эта была.

Ромион нашёлся в спальне. Он стоял у закрытого окна – тяжёлые портьеры раздвинуты, но оконные створки заперты. И играл – Дамиан замер, глядя на него. Он очень любил смотреть, как брат играет: только в такие моменты Ромион казался настоящим. Его глаза, лицо, поза, – всё выражало то, что он чувствовал, а не то, в чём хотел убедить других. Когда Ромион играл, на других ему было плевать. Он не держал себя так, чтобы казаться выше или сильнее – но всё равно казался. Выше, сильнее, свободнее. Если бы мог, Дамиан смотрел бы на это часами. Он любил мечтать, что брат его понимает, что они равны и одинаковы – и, играя на скрипке, Ромион казался именно таким.

Поэтому Дамиану было грустно, когда он усилием разбил щит, выставленный перед дверью магией музыки.

Смычок коснулся струн последний раз – и они лопнули. Ромион вздрогнул, зашипел, словно обжёгся и, опустив скрипку, сердито посмотрел на Дамиана.

– Брат! Это моя любимая скрипка!

– Извини. – Дамиан прошёл к лежащей на столе крысе, в честь которой, похоже, этот концерт и давался. – Можно было ещё взорвать дверь…

– Вот и взорвал бы!

– Твой советник очень просил этого не делать. – Дамиан протянул брату крысу. – Держи.

Ромион скривился, глядя на неё с ненавистью.

– Мне даже трогать это противно…

– Роми, не веди себя, как ребёнок. Возьми крысу, открой дверь, поешь и займись примеркой. Твоя свадьба меньше, чем через два часа.

– Ох, вот только приказывать мне не на… Сколько?! Как, два часа?! – Ромион пошатнулся, схватившись руками за голову. – О, демоны в бездне, да что же это…

Дамиан помог ему пройти к креслу у окна и вложил в руки крысу.

– Ты снова потерял счёт времени, брат.

Ромион тоскливо посмотрел на крысу – та невозмутимо спала – и вдруг признался:

– Я думал, что если сыграю, она исчезнет.

– Э-э-э… Роми…

– Да знаю я, что это глупо! Но, – Ромион посмотрел на скрипку (Дамиан положил её на прикроватный столик), – это всегда раньше помогало. Ладно, что там ты сказал: примерка и… звёзды, я же сказал, что не хочу никакого завтрака! Ни плотного, ни лёгкого, ни простого, ни изысканного – вообще никакого! Дами, куда ты?

Дамиан уже вернулся, толкая перед собой тележку, которую забрал у слуг, нагруженную тарелками и чашками

– Надо, Роми. Выбирай. М-м-м, здесь твой любимый речной рак в сливках… И стеклянный ягодный пудинг… Ты уверен, что не хочешь?

Ромион скривился и нехотя произнёс:

– Ладно, давай пудинг.

Дамиан придвинул к королю низкий книжный столик, положил стопку свитков рядом на пол и поставил на полотняную салфетку чашку с бульоном.

– Сначала это. А потом сладкое.

Ромион тоскливо глянул на бульон.

– Ешь, – добавил Дамиан. – Или я свяжу тебя и буду кормить с ложечки.

– Я король – и ты не посмеешь, – проворчал Ромион, тем не менее берясь за ложку. – Я позову стражу…

– Ту, что ты оставил за дверью? – подхватил Дамиан. – Ну давай рискни, брат.

– Как же ты иногда меня бесишь – просто уму непостижимо! – Ромион попробовал бульон, поморщился. – Он остыл!

– Сам виноват. – Дамиан уселся на пол, в ногах брата. Расслабился и прикрыл глаза – Ромион удивлённо посмотрел на его макушку. – Поешь, я дам тебе потом остатки живой воды.

За дверью слышался голос советника: он что-то объяснял, кажется, церемониймейстеру. За окном часы принялись отбивать десять раз, и кто-то запустил в воздух хлопушку. Потом этого «кто-то» отсчитали и обозвали идиотом, добавив, что ещё рано – вот после полудня будет можно, когда свадебная церемония начнётся.

Ромион тяжело вздохнул и тихо, почти робко взмолился:

– Дами? Дами, я не хочу жениться!

Дамиан открыл глаза, удивлённо посмотрел на брата и снова уставился в пол.

– Надо.

– Но почему на крысе?!

– Ты сам виноват.

– Какой же ты чёрствый, Дамиан! Конечно, тебе-то что, ты же…

– Женат на принцессе фей, которую хочет любой мужчина старше одиннадцати, которая никогда не должна была стать моей, и чья мать – по совместительству королева одной из самых могущественных стран – меня ненавидит. Да, Роми, давай, расскажи, как тебе плохо. Ты всего лишь женишься на крысе. Крысы живут два года от силы. Потом ты станешь счастливым вдовцом и сможешь…

– О не-е-ет! – простонал Ромион. – То есть через два года эта чехарда со смотринами начнётся снова?!

Дамиан фыркнул.

– Да тебе, брат, не угодишь.

Ромион промолчал – он был занят бульоном. Теперь тишину нарушали только часы: они тоже отбивали десять, но по-своему – в искусственный бассейн под ними падали, а потом выскакивали и снова падали золотые рыбки. Дамиан вспомнил, что не видел таких ни у отца, ни у себя, когда пять лет назад забрал эти покои у брата и стал Властелином. Впрочем, с тех пор здесь многое изменилось: Ромион поменял стенные панели, снял гобелен с королевской охотой и поменял его на фреску. Изображение на ней очень сильно напомнило Дамиану его с Виолой дом на берегу Забытого океана.

– Роми?

– Ну?

– Я вчера тебя уже спрашивал – и правда хочу знать. Скажи честно: ты меня ненавидишь?

– Тебе это так важно? – изогнул брови Ромион, вытирая губы салфеткой. Дамиан посмотрел на него. – Нет. Это всё?

– Почему? Поводов у тебя было предостаточно. Я же не такой дурак, как ты думаешь, брат. И всё, что ты говорил – про нашего отца, Виолу, корону – это ведь правда. Так почему? Я действительно хочу понять.

– Чтобы знать, когда я ударю тебя в спину? – Ромион откинулся на спинку кресла и с улыбкой посмотрел на брата. Дамиан промолчал. – Что ж, это справедливо. Понимаешь, Дами, меня и самого это всегда удивляло: тебе всё, абсолютно всё достаётся легко, а мне за это приходится или корпеть ночами за бумагами – и всё равно не получать; или придумывать многоходовые схемы – и тоже часто не иметь успеха. А у тебя есть всё – и, честно, за это я тебе завидую. Но ненавидеть? – Ромион усмехнулся. – Я помню тебя маленьким испуганным мальчишкой, которому сказали, что он станет жутким злодеем, сосредоточием зла и ненависти всего мира. Помню, в каком ужасе ты был, когда эти… силы добра хотели тебя забрать – до того, как ты вырастешь, войдёшь в силу и поставишь их на колени. Тогда отец уговаривал их передумать и не сжигать твою мать как Чёрную ведьму. А мой матери – королеве – он приказал тебя спрятать и во что бы то ни стало защитить. Больной женщине, у которой, к сожалению, был очень удобный дар делать вещи и людей по желанию невидимыми. Тебя спрятали – в моей спальне, потому что на ней уже стояла мамина защита. Сколько мы там с тобой, неделю проторчали?.. Я ведь тебя раньше только издали видел, да отец рассказывал: сравнивал, говорил, что ты сильнее, красивее, выносливее, – в общем, лучше. И вот он ты, зарёванный, испуганный мальчишка, совсем-совсем не привыкший к той ненависти, которой светлые маги тебя одарили. Я смотрел на тебя тогда и думал, что вот ещё немного, и ты сломаешься. И такого тебя я должен был ненавидеть? – Ромион тихо рассмеялся. – Помнишь, что я тебе тогда сказал?

– После того, как нос мне разбил или до? – мрачно поинтересовался Дамиан.

Ромион фыркнул.

– После.

– Что будешь защищать меня. – Дамиан покачал головой. – Это было так давно! И мы были детьми, Ромион, я же понимаю, что это в прошлом…

– Ничего ты не понимаешь, Дами. Ты и сейчас не сильно отличаешься от того мальчишки. У тебя всё есть – и ты всегда в шаге от того, чтобы всё это потерять. Ведь какая ирония: красавчик-принц, любимец отца – демонолог с проклятым даром! Ничего не изменилось: тебе по-прежнему нужна защита. Ты же до сих пор, – Ромион с улыбкой глянул на Дамиана и постучал пальцем по лбу, – мой глупенький младший брат, слишком доверчивый, слишком наивный, слишком неопытный. Тебе всё ещё нужна моя защита. А ещё ты и правда – всё, что осталось от моей семьи. Мама умерла – я не смог ей помочь. Но тебе смогу. Мы поняли друг друга? Дами? Ты что, снова ревёшь?

– Нет, – Дамиан отвернулся и очень, очень внимательно принялся смотреть в окно. – Я просто… Прости. Пожа…

– Идиот,– вздохнул Ромион. – Между прочим, ты мне живую воду обещал? Голова болит – кошмар!

– Пить меньше надо было вчера, – Дамиан всё ещё смотрел в окно, но теперь с улыбкой.

– Зато есть, что вспомнить, – рассмеялся Ромион. – Всё, я позавтракал. Зови слуг на примерку и иди к жене – лучше до того, как она придёт тебя искать. Или я за себя не отвечаю: вдруг мне придёт в голову, что она лучше подходит мне в суженые?..

Дамиан только отмахнулся.

– Она диплом пишет – по-моему, с рассвета. И это надолго… Роми, ты точно уверен, что тебе не нужна моя… эм, помощь? Поддержка?

Ромион изумлённо уставился на него.

– Ух ты, ты умеешь поддерживать?

– Роми…

– Не нужна. Иди, мне сейчас и без тебя забот хватает. Ох, как я надеюсь, что Джек не привлёк к церемонии того же декоратора, что был на смотринах… Как там его?.. Звёзды, надо было записать, опять имя забыл. Дже-е-ек! Кто свадьбу декорирует?..

Позже, когда Дамиан уже ушёл, а короля обступили портной с подмастерьями, и гвардейцы замерли у дверей, советник тихо поинтересовался:

– Ваше Величество, это было искренне? То, что вы сказали вашему брату.

Ромион удивлённо покосился на него, и советник торопливо поправился:

– Простите, мой король, обычное любопытство, я не должен…

– Ты подслушивал, Джек? – усмехнулся Ромион.

– Конечно, мой король.

Ромион подождал, пока один из подмастерьев поправит на нём воротник мантии, и только потом тихо ответил:

– Мой брат очень впечатлительный. Он всегда таким был. Однажды, когда ему отказала девушка, он превратился в Тёмного Властелина. Представь, что было бы, признайся я, что не люблю его?

Советник отвёл взгляд, пряча улыбку.

– Никогда не говори Дамиану, что не любишь его. Он расстроится, – со знанием дела сообщил Ромион. – А потом всё королевство, а за ним и весь мир погрузится во тьму. Я серьёзно.

Советник явно с трудом сохранял спокойное выражение лица.

– Хорошо, Ваше Величество. Потому что присутствие возможного Тёмного Властелина в королевстве нужно выгодно использовать…

– И ты думал, что я расчувствуюсь и не сделаю это? – улыбнулся Ромион. – Джек, это не твоё дело, но во избежание возможных недоразумений: я люблю моего брата и действительно собираюсь его защищать. И уже давным-давно только тем и занимаюсь. Но это нисколько не помешает мне использовать его, его жену и в дальнейшем их ребёнка на благо Сиерне. В пределах разумного, конечно.

Советник снова кивнул, глядя, как до этого Властелин, в окно.

– Конечно, Ваше Величество. Как я мог думать иначе?

Ромион покосился на своё отражение в зеркале. Худенький бледный юноша в нём стремительно (портные работали быстро) превращался в величественного короля, великолепного, красивого и неотразимого.

– Действительно, как?

К полудню вся столица Сиерны превратилась в огромный праздничный зал. Из фонтанов на улицах бил лимонад (вечером он должен был смениться вином – строго после заката, чтобы празднующие побуянили и заплатили больше штрафа за шум). Цветочные гирлянды украсили каждый дом – ещё утром к ним прикрепили фонарики, и сейчас они с шипением искрились, время от времени взрываясь. Вместе с искрами из них вылетали голуби, которые потом красиво взмывали ввысь, в небо, там же превращались в цветы и дождём падали на мостовую. Скоро все улицы были сплошь устланы цветами – фиалки, незабудки, пионы, конечно же, розы. Но лучше всего волшебникам удались хризантемы – желтые, усыпанные золотистой пылью, точь в точь как у фей королевского рода, они ярко сверкали и переливались в солнечных лучах. У сиернской детворы теперь только и забав стало как находить их да плести из венки и вставлять в букеты. Ими потом украсили дома – в довершении к уже имеющимся декорациям.

На столичных площадях установили длинные столы и помосты для актёров, которых утром порталами переправили сюда со всего мира. Говорили, король приготовил бесплатное угощение, не уступающее тому, что будет на пиру в его дворце. Деликатесы должны были выставить после полудня, когда состоится свадьба – одновременно с пиром для аристократов. На помостах же – а кое-где и на столах – танцевали волшебные звери, и герои известных легенд рассказывали о своих подвигах. Да, придворные волшебники поработали на славу. Иллюзиями, цветами и сладостями король наполнил свою столицу буквально до отказа: на улицах с утра раздавали мороженое, на перекрёстках за одну ночь целые сады конфетных деревьев, а у домов весело резвились зверушки, из воздушного зефира. Установленные на каждом шагу сахарные фигуры – включая статую самого короля, украшенную позолотой и перламутром – поражали мастерством придворных кондитеров и магов.

С объявления о свадьбе прошли только сутки, а столица уже преобразилась до неузнаваемости.

Народ высыпал на улицы ещё утром, а уже в полдень дома, наверное, не остался никто. В своих лучших праздничных одеждах, горожане спешили на дворцовую площадь, где ещё ночью построили и щедро украсили цветами помост: королевская свадьба была делом публичным, и Его Величество пожелал, чтобы гостями стали не только придворные и послы, но и весь народ.

Весь народ на площадь, конечно, не поместился: билеты на неё продали ещё вчера, и все деньги, естественно, пошли в казну. Горожане были не против: в столицу съехались желающие поглядеть на королевскую свадьбу со всей страны даже из-за границы – конечно, цены на съёмное жильё взлетели до небес, а окна домов, окружавших Дворцовую площадь, раскупили просто вмиг и за бешеные деньги. К тому же, простые сиернцы за пять лет правления Ромиона так полюбили своего короля, что за возможность сделать ему свадебный подарок скинулись всем миром. Что там билеты – советник не просил, но из столицы, а за ними и из провинции королю на свадьбу за одни только сутки собрали весьма внушительную сумму. Ромион искренне изумился, когда ему об этом сказали, а уж когда наутро перед свадьбой услышал, сколько, чуть не потерял дар речи.

В полдень, когда на раззолочённых каретах стали прибывать аристократы, народа на Дворцовую площадь натолклось, как селёдок в бочку. Но теснота как будто никого не смущала – пожалуй, кроме самих придворных и послов: те привыкли к большим удобствам. Но король, по слухам, заявил, что простой народ – который вообще-то составляет 80% населения – для него важнее. Так что аристократам пришлось терпеть. Конечно, для них соорудили трибуны, а для особенно важных гостей – ложи; но шум, духота – день выдался солнечный и жаркий – угнетали.

А ещё, как бы гвардейцы не теснили зевак, они всё равно умудрялись проникнуть сквозь заграждения – очень уж интересно было посмотреть на разряженных в пух и прах лордов и леди. Бросали в воздух лепестки роз, ошалевших голубей, а кто-то особенно ушлый – даже воробьёв. Те в панике метались и – так как были вполне настоящими, а не иллюзией – гадили на толпу, не разбирая, аристократ там или простолюдин.

Высоким гостям это, конечно, пришлось не по душе.

– Да тут прямо церемония награждения на «Оскар», – хмыкнула принцесса фей, когда её карета выехала из дворца на площадь. – Даже ковровая дорожка есть. С ума сойти, почему на мне не платье от «Диор»?

– Ты прекрасно выглядишь, – сжал её руку Дамиан и снова нервно глянул в окно.

– Дами? Всё в порядке? – поймала его взгляд фея.

– Народ… Столько народу, – пробормотал демонолог. На свадьбе это не было принято, но он всё равно был весь в чёрном. Правда, с серебряной оторочкой и серебряной же, очень богатой вышивкой на дублете – но любимому цвету Дамиан не изменил.

– Да, мне тоже не по себе, – призналась фея. Она была в сиреневом, усыпанном фиалками платье, как будто сотканном из нежнейших цветочных лепестков. – Но, чёрт возьми, Дами, Ромион женится. Я так хотела на это посмотреть! Жаль конечно, что с его невестой так получилось…

– Виола, держись поближе ко мне, – перебил её Дамиан, и голос его прозвучал напряжённо. – Пожалуйста.

Фея успокаивающе улыбнулась.

– Обещаю.

Потом карета подъехала к дорожке, и лакеи открыли дверцу. Дамиан вышел первым.

Народ на площади замер. Шепотком, как порывом ветра, пронеслось: «Властелин… Тёмный Властелин…» Где-то, разорвав напряжённую тишину, заплакал ребёнок. Плач подхватил ещё один младенец – надрывисто и отчаянно. Потом их кое-как успокоили – и снова настала мучительная, злая тишина. Словно и этого было мало, на яркое, жарящее солнце наплыло одно из облаков, и на площадь упала тень – казалось, даже похолодало. И наверняка на миг каждый из гостей вспомнил, каково им жилось при правлении Тёмного Властелина, злого, жестокого, просто обожающего превращать людей в каменные статуи. А заодно собак, кошечек и голубей. Особенно голубей.

Дамиан, сглотнув, обернулся, обвёл взглядом притихшую площадь и, склонившись, подал руку жене.

Радужным сном, видением под розовой пыльцой и солнечным тёплым зайчиком показалась из кареты принцесса фей. Маленькая, тоненькая, усыпанная золотой пыльцой и сверкающая на солнце, как дорогая игрушка, она просто лучилось любовью, светом и добром. Ледяная, тревожная тишина от её улыбки разбилась сама собой. Облако уплыло, выглянуло солнце – Виола подала мужу руку, а вторую подняла и помахала, радостно улыбаясь.

«А-а-ах!» – выдохнула в ответ площадь. К фее потянулись, как замёрзший к огню, – все, даже гвардейцы, которые вообще-то должны были защищать её от зевак.

– Дами, поцелуй меня, – шепнула фея. – Пожалуйста? Я, кажется, перестаралась с флером.

– П-при всех? – Властелин покраснел.

Виола с улыбкой провела пальцами по его щеке. И встала на цыпочки, шепнув:

– Я твоя.

«А-а-а-а!» – разочарованно протянула площадь; и, волной, люди отступили. А потом захлопали в ладоши и кто-то закричал:

– Слава принцессе!

– Долгой жизни и счастья!

…Бывший Тёмный Властелин и наследница Садов шли рука об руку по красной ковровой дорожке, и их обсыпали розами, как молодожёнов.

– Как я это ненавижу, – прошептал Дамиан, отворачиваясь.

– Я тоже, милый, но улыбайся, прошу, – усмехнулась фея, встречаясь с ним взглядом. – Они же не знают, что мы с тобой оба такие безнадёжные социопаты.

– Кто?

– Да неважно… О господи! Дея! – Виола остановилась, выглядывая кого-то в толпе. – Де-е-ея!

– Виола, что ты делаешь? – схватил её за локоть Дамиан, но фея вырвалась и бросилась к гвардейцам у заграждения. – Пропустите, там мои друзья! Де-е-ея!

– Ви! – звонко завопила в ответ малышка трёх лет, сидящая на плече бледного юноши в форме элитной Сиернской школы. Он испуганно озирался – все взгляды вслед за принцессой обратились на него.

– Виола, – позвал Дамиан, – не нужно…

Фея осматрелась, нашла взглядом капитана гвардейцев и ослепительно улыбнулась.

– Пожалуйста, это мои друзья. Проведите их сюда, прошу.

– Ваше Высочество, это запрещено. – Казалось, капитану физически больно ей отказывать. – Я не могу…

– Виола, – снова позвал Дамиан, но фея отмахнулась. И, подняв подол платья до колен (площадь снова ахнула – ножки у феи и впрямь были симпатичные), полезла через заграждение.

– Ви! Ви! – вопила тем временем малышка, размахивая букетом позолоченных хризантем. Юноша, державший её на руках, кажется, больше всего на свете желал провалиться сквозь землю.

Перед принцессой фей расступились – народ раздался, как волны, образовав узкий, но свободный коридор. К ней с благоговением тянули руки, а оторопевшие стражники тем временем бросились следом, включая смертельно испуганного Дамиана, который, конечно, оказался подле жены первым. Виола ничего этого как будто не замечала: она торопливо прошла к «друзьям», улыбнулась и протянула руки.

– Дея! Как же я рада тебя видеть!

Малышка в ответ засмеялась, а юноша что-то прошипел принцессе. Та усмехнулась и потянулась к девочке.

– На ручки?

Вся площадь с умилением смотрела, как фея подхватывает малышку, сажает на плечо и строит смешную рожицу испуганному юноше-студенту.

Тогда-то до них и добралась стража.

– Это мой друг – мой и короля, – заявила фея, беря за руку бледного юношу. – Его зовут Туан, и я возмущена, почему ему не выдали приглашение. Это какая-то ошибка. Я хочу, чтобы он меня сопровождал. Он и его милая сестрёнка, – она скорчила рожицу малышке, и та со смехом потянулась к её носу.

– Ваше Высочество… – растерянно начал капитан гвардейцев, но Дамиан, обнявший жену, посмотрел на него совсем не дружелюбно.

– Это был приказ, капитан. Исполняйте.

Капитан козырнул.

– Есть!

– Это было грубо, Дами, – шепнула потом Виола, когда они выбрались на ковровую дорожку.

– Это было глупо, – выдохнул Дамиан. – Я же просил!

– Да ладно тебе…

– Виола, отдай мне Дею, – вставил Туан, не сводя с сестры взволнованного взгляда. – Если ты её снова уронишь…

– Снова? Я тебя умоляю! – вздохнула принцесса. – Она тогда просто пыталась встать на крыло – а ствоей заботой этого так и не произойдёт. Дея, а ты кого больше любишь: меня или брата?

– Бра-а-ата! – протянула малышка.

– Предательница, – фыркнула фея, ссаживая её на руки Туану. – Но серьёзно: Ромион наверняка один раз женится, а жить уж точно будет долго, так что следующей королевской свадьбы на нашем веку не предвидится – давайте смотреть с лучших мест.

Ни Дамиан, ни Туан её энтузиазма не разделяли.

– Меня завтра в школе расспросами замучают, – простонал Туан. – Как ты могла…

– Не перечь моей жене! – тут же вскинулся Дамиан.

– Мальчики, не ссорьтесь, – вставила Виола, сдувая на Дею золотую пыльцу. Та окутала девочку сверкающим облаком: Дея радостно захлопала в ладоши, пытаясь её поймать. – И кстати, Туан, в школе все и так в курсе, что ты под моей протекцией.

– Да, но теперь они будут говорить, что я твой любовник!

– А, то есть до этого ты был спутником – и это не одно и то же? И вообще, ты, что, против?

– Виола! – воскликнул Дамиан, бросая на Туана яростный взгляд.

– Прости, милый, – фыркнула принцесса. – Ты-то знаешь, что это неправда. А Туану связи не помешают…

Дракон и Тёмный Властелин обменялись взглядами.

– После поговорим, – тяжело бросил Дамиан, и непонятно было, к кому это относится больше: к жене или Туану.

Высокие гости продолжали прибывать – впрочем, никого больше не встречали так возбуждённо, как принцессу фей и её супруга. Хотя многих простые сиернцы видели впервые. Например, когда по красной дорожке прошёл император гоблинов со свитой, тишина снова настала полная. С подземниками Сиерна до Ромиона не торговала, а гоблины редко высовывали нос на поверхность, и мало кто знал, как они вообще выглядят. Поэтому на императора уставились во все глаза и только что пальцами не показывали.

– Интересно, они поражены блеском его одежд или его ростом? – усмехнулась Виола, с улыбкой наблюдая, как Его Величество поднимается к своей ложе. Маленький император в кольце своих высоких и мощных телохранителей смотрелся действительно забавно.

– Нет, просто вчера в трактирах делали ставки: кто ниже ростом – наш король или гоблинский, – отозвался Туан, занявший свободное кресло за принцессой и сейчас изо всех сил пытавшийся удержать на коленях непоседливую сестру.

– Да? – хмыкнул Дамиан. – Не слышал…

Туан удивлённо посмотрел на него и зашипел от боли: Дея с силой дёрнула его за чёлку.

Тишина тем временем вновь сменилась восторженными аплодисментами: вслед за гоблинами на дорожке появились эльфы. Их в Сиерне как раз знали – впрочем, их везде знали. Говорили, что от эльфийских менестрелей невозможно избавиться – а это ведь совсем не правда, что все без исключения эльфы умеют петь.

На свадьбу от их королевства прибыла старшая дочь Его Величества, тоненькая, высокая и прямая, как палка, эльфийка. В белом она весьма напоминала берёзку, а взгляд имела о того надменный, что среди ликующей толпы это казалось даже смешным. Её свита старалась принцессе соответствовать – так эльфы и прошли к своей ложе, лица имея каменные, а взгляд высокомерный. Точно никак не могли понять, как они умудрились снизойти до этого праздника простых смертных?

Виола проводила процессию насмешливым взглядом и оттолкнулась от деревянного бортика ложи.

– И? Кто выше? Ромион или Ульрик?

Сидящий рядом с ней Дамиан только пожал плечами.

– Сомневаюсь, что император разрешит себя измерить…

– Король Ромион выше на два локтя, – отозвался Туан, разжимая пальчики сестры, вцепившиеся в его волосы. И, подняв голову, встретился с изумлённым взглядом принцессы. – Что?

– Ты-то откуда знаешь?

– Я посмотрел и сравнил, – ответил Туан. – Дея, ну хватит!

– Драконий глазомер, – объяснил Дамиан.

Виола усмехнулась, прошла к своему креслу, чинно села и помахала кому-то из слуг.

– Дея, дорогая, а хочешь мороженого? – На столик перед принцессой уже поставили заиндевевшее блюдо с разноцветными шариками, посыпанными шоколадной стружкой. – Жарко, кошмар!..

Маленькая драконица тут же оставила брата в покое, деловито слезла с колен и посеменила к принцессе.

– Ей много нельзя! – Туан вскочил и, как наседка, закружил вокруг сестры. – Виола, ты ей снова горло застудишь.

– А ты её своей заботой доконаешь. Тебя послушать – так я твою сестру уже добила… Дея, смотри – фиалка!

Вообще-то вся ложа была увита цветочными гирляндами, но Виола прямо на столе вырастила ещё одну фиалку, на ненормально длинной ножке и всю усыпанную золотой пыльцой. Малышка на неё посмотрела, хихикнула и дунула на цветок огнём. Пламени получилось неожиданно много – оно вполне могло бы спалить всю деревянную ложу; но Дамиан, не глядя, провёл в воздухе рукой, словно отмахиваясь, – и огонь потух.

– Туан! Научи её вести себя прилично, – огрызнулся демонолог.

Дракон вздрогнул и, с опаской оглянувшись на бывшего Властелина, закивал.

– Д-да, п-простите, она просто ещё маленькая…

– Дами, ну ради бога, не начинай. – Фея потянулась и подтащила забравшуюся было на стол, к мороженому, малышку. – Дея, давай, я сама тебе положу. Ты какое больше любишь: сливочное или клубничное?.. Правильно, зачем выбирать, если можно съесть оба?

Часы на дворцовой башне неподалёку пробили два, и счастливый жених в окружении гвардейцев изволил появиться. На площади снова наступила тишина, все ждали: вот Ромион вышел на специально для него построенный балкончик, вот ярко, радостно улыбнулся и, наконец, поднял руку в приветствии.

Площадь взорвалась овациями.

– Позёр, – вздохнула принцесса фей, глядя, как король спускается к помосту, где его уже ждёт один из самых богатых и влиятельных аристократов в Сиерне, герцог Феехт. Герцогу недавно исполнилось восемьдесят, от жары его клонило в сон, и он тяжело опирался о свой серебряный посох. Периодически герцог засыпал и тогда начинал оглушительно храпеть. Впрочем, за приветственными криками горожан его слышно не было.

Ромион прошёл к помосту, искрясь на солнце, как огромный брильянт. Портные постарались на славу: король выглядел ослепительно красивым. Ослепительно в прямом смысле: богато расшитый серебром, золотом и алмазами камзол да накинутый на левое плечо плащ с позументами сверкали яростно, больно для глаз.

– Это нормально – что жених весь в белом? – повернулась к мужу Виола. – Это такая традиция? Просто у меня дома в белом замуж выходит невеста…

– У нас тоже, – Дамиан с трудом сдерживал улыбку. – Гляди.

Дочь герцога Феехта, леди Маргарет, женщина уже тоже немолодая, но все ещё красивая, несла на бархатной подушечке спящую невесту. Присмотревшись, Виола смех сдерживать не стала: благо её за радостными криками толпы тоже слышно не было.

Крысу принарядили: в белое атласное платье, щедро усыпанное маленькими розовыми жемчужинами. На голову надели диадему, к которой прикрепили длинную, длинную, очень длинную фату. Её вслед за леди Марго несли десять прелестных девочек в розовых воздушных платьицах.

Взойдя на помост одновременно с королём, леди поклонилась и водрузила подушечку с невестой на специальную подставку – так, что король и крыса оказались вровень друг с другом. Ниже, тоже на подставке лежали скипетр, держава и миниатюрна копия короны королевы: Ромион решил долго не тянуть и короновать крысу сразу. А то потом ещё одну церемонию устраивать, а это издержки, а денег много не бывает…

Взвыли трубы, музыканты за помостом сыграли гимн королевства, вслед за которым на площади наступила оглушительная тишина, в которой не менее оглушительно раздался храп. Леди Марго толкнула отца, тот вздрогнул, проснулся и дрожащей рукой потянулся к фолианту с текстом для церемонии. Рука пару раз не дотягивалась, а потом герцог долго сражался со страницами, пока за дело не взялась леди Марго и не перевернула их для отца. Потом Его Светлость принялся прочищать горло, закашлялся, расчихался…

– Это надолго? – шепнула Виола мужу.

– Не очень, – отозвался тот. – Ромион приказал провести укороченный вариант церемонии. Где-то на час, не больше.

Виола посмотрела на улыбающегося, как болванчик, Ромиона, вздохнула и оглянулась на Дею – но та, умаявшись, спала у брата на коленях.

Тогда принцесса снова повернулась к мужу.

– Дами? Может, в морской бой?

– Мой брат, вообще-то, женится, – отозвался Дамиан. – Виола, правда, сейчас не время…

– Ты же сам сказал, что ещё час. – Виола зевнула. – Жарко, скучно…

Дамиан покосился на неё, потом посмотрел на Ромиона, вздохнул.

– Ладно.

Принцесса победно улыбнулась и вытащила из складок подола карандаш и блокнот.

(Где-то через час)

…– В7!

– Мимо, – Дамиан пристально смотрел на помост и хмурился.

Оттуда доносилось хриплое, прерываемое покашливанием:

–… Согласны ли вы жить в горе и радости…

– Да ладно! А Г9?

– …болезни и счастье…

– Сейчас моя очередь, Виола, – не оглядываясь, отозвался Дамиан.

– Ну Да-а-ами…

– …бедности и богатстве…

– Согласен! – перебил взопревший на солнцепёке Ромион.

– Прекрасная…э-э-э… невеста, – обратился к крысе герцог Феехт. – Согласны ли вы…

– Дами, да ты мухлюешь!

– Неужели?

– Вы нормальные? – выдохнул Туан, устраивая сестру на коленях поудобнее. – Серьёзно? Игры на свадьбе у короля?

И демонолог, и фея обернулись к нему.

– А что такого?

–…В горе и радости… – донеслось с помоста, так, будто герцог решил умереть прямо сейчас. А что – и похороны за счёт короля.

– И она согласна! – торопливо перебил герцога Ромион, бросив взгляд на невесту. – Правда, прелесть моя?

Крыса тихо лежала на подушке и не отвечала.

– Идеальная жена всегда молчит, – усмехнулся Ромион, повернувшись к площади.

Ответом ему стал многоголосый смех.

– А 10? – снова не глядя, произнёс Дамиан.

– Убит… Дами, как ты это делаешь? Эй, может, хоть отвлечёшься?

– …Жених, можете поцеловать невесту!

Площадь снова замерла, и даже Виола посмотрела на помост, где король Сиерны медленно взял с подушечки спящую крысу, поднял на уровень глаз. Помедлил, сглотнул – было видно, как руки короля дрожат; но все, безусловно, приняли это за волнение, а не за омерзение, которое вызывала у жениха сама мысль целовать невесту.

Вздохнув, Ромион зажмурился и смачно чмокнул крысу в чёрный остренький нос.

Тут же, по сигналу зазвонили колокола, на молодожёнов посыпались розовые лепестки, площадь трижды проорала: «Ура!», а в ложе принцессы фей Дамиан содрогнулся и, прищурившись, подался вперёд, к перилам.

– Дами, аккуратнее, свалишься. Что случилось? – насторожилась фея.

Но Дамиан её, кажется, не услышал – он вскочил, перемахнул через перила ложи и, отталкивая с дороги стражников, бросился к брату.

На помосте Ромион изумлённо обернулся, гвардейцы вокруг него сомкнули копья…

А крыса вырвалась из рук оторопевшего короля и взорвалась золотым светом.

На этот раз тишина на площади была оглушительной, и в этой тишине что-то скрипело, трещало, пару раз громыхнуло, а сгусток золотого света, бывший раньше крысой, грохнулся на доски помоста, развернулся, превратившись в огромную золотую лилию, а та, в свою очередь, обернулась волной золотого света прошла по площади, ослепив абсолютно всех.

Взорвался искрами, выставленный Властелином вокруг брата чёрный щит. Сам Дамиан замер – вместе со стражниками. Заслонившийся от света и искр Ромион, отнял руку, посмотрел вниз… и изумлённо открыл рот.

На месте крысы на помосте лежала золотоволосая девушка в свадебном платье, усыпанном розовым жемчугом, диадеме и длинной, длинной, очень длинной фатой. Конец её терялся где-то у девочек за спиной леди Марго.

Тоненько фыркнув – или чихнув? – девушка вздохнула и медленно, неуверенно поднялась. Ромион в немом изумлении смотрел, как она встаёт… встаёт… встаёт…

Девушка оказалась очень высокой: даже в специальных сапогах на платформе Ромион с трудом доставал ей макушкой до груди. А со стороны это и вовсе должно было очень… карикатурно смотреться.

В звенящей, изумлённой тишине девушка оглянулась, удивлённо посмотрела на замершую толпу, на аристократов в ложах и на трибунах, на успевшего снова заснуть и начать похрапывать герцога Феехта. Потом перевела взгляд вниз, моргнула пару раз. И пропела:

– Любимый! Как долго я тебя ждала!

– Правда? – напряжённо отозвался Ромион, хватаясь за скипетр.

Раздался глухой стук – а потом ещё один, но громче: девушка навзничь повалилась на помост.

– Ну тогда ещё подождёшь, – закончил король, кладя скипетр обратно на подушечку. – Стража! В мои покои её.

Девушку унесли под аплодисменты: зрители решили, что это часть представления – их король ведь такой выдумщик! Тем более по знаку советника снова заиграл оркестр – что-то весёлое, танцевальное.

Выдумщик-король тем временем зыркнул на своих гвардейцев, поманил Дамиана – и с улыбкой повернулся к зрителям. Аплодисменты усилились. Ромион продолжал улыбаться, подошедший Дамиан замер на шаг позади него, как тень или злая пародия – хмурый, пальцы сжимают рукоять меча, которого до этого в его «праздничном» костюме не было.

По знаку короля оркестр затих, и Ромион, разведя руки, точно собрался обнять ими всю площадь, звонко воскликнул:

– А теперь, когда я счастливо женат – да будет пир!

– УРА! – завопила площадь.

– А коронация королевы? – прокряхтел герцог Феехт, но в ликовании толпы его снова никто не услышал.

Взорвались фонарики, в небо взлетели десятки голубей и уже среди облаков превратились в цветы – на столицу обрушился настоящий дождь, но на него мало кто обратил внимание: на помост, к королю слуги притащили целый мешок денег. Ромион, запустив в него руки, щедро швырнул монеты в толпу.

Деньгами оказались полноценные золотые, новой чеканки – на них красовался уже не профиль покойного отца, а самого Ромиона. Вряд ли, конечно, это кто-то заметил – впрочем, Ромион только того и хотел. Пока все взгляды прикованы к упавшим монетам, шанс уйти незамеченным идеальный.

Что Ромион и сделал – довольно поспешно. Конечно, под игру оркестра, но кому нужна какая-то музыка, когда тут золото раздают?

Площадь, кстати сказать, заранее зачаровали против давки: Ромион помнил, как на подобных праздниках, когда ещё его отец швырял монеты в толпу, горожане гибли десятками – их просто затаптывали. Конечно, услуги магов тоже обошлись недешево, но меньше всего Ромион хотел носить прозвище Кровавый. Или Убийца – виноват-то в глазах народа, в конечном итоге, окажется король.

– Дами? – не оглядываясь, позвал Ромион, когда ворота дворца захлопнулись. – Разберись с моей… невестой. Какого демона?! Ты же говорил!..

– Габриэля, – мрачно отозвался Дамиан. – Я так и знал… Прости, брат. Я всё сделаю.

– Отлично, – не стал тратить время король. – Джек, ты здесь?

– Ваше Величество?

– Придворного мага ко мне! И главного законоведа.

– Конечно, мой король. – Бежать и исполнять приказ Джек, впрочем, не спешил. – Простите, но законовед зачем? Может быть…

– Не может! Я развожусь!

– Уже? – тоненько ахнул советник, но под взглядом короля сник и затерялся среди слуг.

Через каких-то десять минут Ромион проводил срочный совет в Янтарной гостиной. Гвардейцы, за это время сползшиеся во дворец точно мухи на варенье, выстроились в коридоре у двери так, будто охраняли сокровищницу, а сам король метался по украшенной всеми оттенки янтаря – от тёмно-коричнего до солнечно-жёлтого – комнате и кричал на невозмутимого придворного мага.

– Вы же все говорили, что это крыса! Обычная, демоны её забери, крыса!

– Говорили, – признал маг. С ним, между прочим, была связана история, очень похожая на ту, что случилась в своё время с королём и советником – так что волшебник тоже был безроден и очень для своего призвания молод. Однако раньше у Ромиона нареканий в его адрес не было.

Зато сейчас король готов был просто убить невозмутимого волшебника. Тот спокойно сидел у окна, пока Его Величество мерил шагами комнату. Отсветы от королевского плаща падали на украшенные янтарём стенные панели, бликовали и – ходил Ромион быстро – танцевали по полу, потолку и мебели. Смотрелось красиво, но никто в комнате, кажется, этого даже не замечал.

– Тогда какого демона она превратилась в человека?! Кто она такая?!!

– Понятия не имею, Ваше Величество.

Ромион резко обернулся, схватил со стола вазу – увы, обычную, фарфоровую – и швырнул её на пол. Осколки разлетелись по всей комнате, и король, глянув на них, прошипел:

– А если я тебя казнить прикажу? Появится у тебя это «понятие»?

– Сомневаюсь, – флегматично отозвался маг, взмахом руки превращая осколки обратно в целую вазу и возвращая её на стол. – Ваше Величество, что вы от меня хотите? Ваш брат говорил то же самое, а он Тёмный Властелин – вы же не думаете, что я хоть когда-нибудь сравняюсь с ним в колдовском искусстве?

– А может, они спелись, Ваше Величество? – вставил советник, замерший в тени между креслом и окном. – Ваш брат и этот. С волшебниками, говорят, такое случается. Может, та девушка – наёмный убийца…

Маг поднял на него изумлённый взгляд, а Ромион с усмешкой продолжил:

– …который настолько предан своему делу, что таскался на моём плече в виде крысы целые сутки? Звёзды, Джек! Я ещё могу представить Виттора, – он кивнул на мага, – в заговорщиках, но мой брат… Ха-ха!

– Ха-ха, – отозвался Джек. – А теперь, когда вы успокоились, Ваше Величество… Господин Гверд уже здесь.

Господин Гверд возглавлял ведомство законов, а также был смотрителем Королевской библиотеки и советником Высшего судьи – то есть, короля. В правление Ромиона это была чисто номинальная должность, потому что с советами обычно справлялся Джек. Да и сам Ромион в тех законах, которые ему были нужны, разбирался отлично. Но брачный кодекс, к сожалению, в сферу его интересов раньше не входил.

В гостиной сразу стало людно: законник пришёл не один, а с подмастерьями, двое из которых тащили громадный и очень пыльный фолиант.

– Ваше Величество… – поклонился господин Гверд, а за ним и подмастерья.

– Да-да, – поторопил Ромион. – Гверд, ну что? Когда я могу развестись?

Законник – сидячая работа сделала его сутулым, толстым и почти слепым – проковылял к фолианту, сдул пыль – та на мгновение окутала его густым облаком, а потом осела на одежде и на ковре – пролистал пару страниц до первой закладки и вздохнул:

– Вы не можете, Ваше Величество.

– То есть как – не могу? – опешил Ромион. – Да все ж разводятся! Ещё мой дед ввёл поправки в брачный кодекс! И мой отец…

– Слова покойного короля, вашего благородного отца, о его планах развода с супругой были всего лишь словами. – Улыбка у господина Гверда была кривая и неприятная. – Ваша уважаемая матушка являлась королевой…

– А эту я ещё не короновал! – Ромион снова принялся ходить взад-вперёд – от кресла, за которым замер советник, до окна и обратно. – И вообще я женился на крысе! Там, – он кивнул на фолиант, – о подобном что-нибудь написано? Или я один такой идиот?

Советник кашлянул, маг улыбнулся, подмастерья сосредоточенно разглядывали пол. Законник снова пролистал пару страниц.

– Нет, Ваше Величество. Ваш пра-пра-пра-кхе-кхе-прадед женился на лягушке. Позже она скинула лягушачью кожу и стала прекрасной девой… Эм, простите, то есть… Кажется, она становилась прекрасной девой только по ночам… По крайней мере, так утверждал ваш пра-пра-пра-кхе-кхе-прадед…

Ромион взмахнул рукой: дескать, хватит.

– И? Чем это закончилось?

Законник сверился с книгой.

– И жили они долго и счастливо.

– Да что б вас всех! – в сердцах воскликнул Ромион и тут же повернулся к магу: – Ещё раз улыбнёшься – повешу! – Маг в ответ фыркнул. – И что? Никакой лазейки? Пока она ещё не коронована. Я ведь даже не знаю, кто она такая! Вдруг она и правда убийца?

– Увы, Ваше Величество, – вздохнул господин Гверд, – закон ясен. Свадьба короля – событие необратимое. Что позволено простолюдинам, как говорится… – Он встретил взгляд короля и откашлялся. – Простите. Конечно, если невеста бесплодна… Или смертельно больна…

– Ваше Величество, – встрепенулся советник. – А чем не выход: давайте мы найдём вам крысу, неотличимую от той, что была у вас до церемонии, усыпим и коронуем. А девушку отравим.

Король замер. Все взгляды обратились к нему, и в наступившей тишине тихо охнул один из держащих книгу подмастерьев.

– Джек, ты охренел? – краснея, словно ему вдруг стало нечем дышать, выпалил Ромион. К снижено-разговорному языку Его Величество прибегал редко, и только в очень расстроенных чувствах.

– Ваше Величество, вы же понимаете, что это единственно верный выход…

– Ты серьёзно предлагаешь мне убить невинную девицу?! – Ромион почти кричал.

– Но вы же сами сказали, что она, быть может, наёмный убийца…

– Быть может?!

Советник неожиданно улыбнулся.

– Что ж, Ваше Величество, если вы не хотите девушку убивать, и она совершенно точно здорова, то, похоже, вам остаётся только одно: жить с ней долго и счастливо.

Законник со вздохом кивнул, когда король перевёл взгляд на него.

– Боюсь, что так, Ваше Величество.

– Я могу зачаровать её обратно в крысу, – неожиданно сказал маг, и все взгляды обратились к нему.

Ромион потёр переносицу и опёрся о свободное кресло.

– Нет.

– Ваше Величество, но почему? – подхватил советник. – Девушка будет жить – мы её даже в клетку сажать не станем. Лучшие злаки, морковь, яблоки…

– Хватит! – На «яблоках» Ромион вздрогнул. – Нет.

– Но, Ваше…

– Я слишком хорошо помню, как отравленными яблочками кормили меня, – огрызнулся Ромион. – Нет. Девушка не сделала ровным счётом ничего плохого, и я не стану её мучать.

– Хорошо, Ваше Величество. – Советник облегчённо вздохнул. – В конце концов, она всё-таки ваша предначертанная судьбой суженая.

– Звёзды, в эту чепуху здесь ещё кто-нибудь верит?! – не выдержал Ромион. Присутствующие промолчали. – Ладно. Есть какой-нибудь способ освободить меня от этого брака, не вредя девушке?

Советник, маг и законник переглянулись.

– Нет, Ваше Величество, – тихо ответил за всех Джек.

Ромион на мгновение закрыл глаза.

– Что ж. Значит, буду жить долго и счастливо. Джек, я, надеюсь, пир из-за этой ерунды не сорвётся? Мне позарез нужен договор с эльфами. Виттор, за волшебство ты отвечаешь… И не ухмыляйся ты так! Мне плохо – имей совесть!

– Да, Ваше Величество, – отозвался маг, по-прежнему ухмылясь. – Всё готово. В нужный момент из торта появится голый эльф-менестрель…

– Что?!

– Прошу прощения, мой король, – голая эльфийка.

– Вы, что, сговорились? – поморщился Ромион, переводя взгляд с советника на мага.

– Ещё не успели, Ваше Величество, но если вы прикажете…

– К демону! – огрызнулся король. – Джек, гости пока на тебе. Гавин. – Капитан, единственный из стражников короля допущенный на импровизированный Малый Совет, встрепенулся. – Отпусти своих гвардейцев веселиться, оставь двоих, не больше – пойдём знакомиться с моей невестой.

– Ваше Величество, я протестую, – начал было капитан, но Ромион отмахнулся.

– Это приказ, и он не обсуждается. Я не собираюсь ходить по дворцу в кольце охраны, как будто Тёмный Властелин вернулся, или на дворец напала чужеземная армия. У нас. Всё. Прекрасно! В городе полно гостей, и если поползут слухи, что короля усиленно охраняют… А они обязательно поползут…

– Но, Ваше Величество… – голос капитана звучал уже менее уверенно. – Ведь если…

– Я же сказал: не обсуждается, – отрезал Ромион. – Джек, развлекай гостей, как хочешь – только, пожалуйста, без голых эльфов. И ещё: я наверняка опоздаю на начало пира – придумай что-нибудь.

– Да, мой король. Могу я рассчитывать на появление вашей невесты? Было бы очень желательно представить её свету.

– Было бы очень желательно мне самому сначала с ней познакомиться, – отозвался Ромион. – Посмотрим. И да, убери все намёки на крыс – хватит, больше в них нет необходимости. Сахарные фигурки, скульптуры, салфеточные украшения – пусть быстро переделают.

– Да, Ваше Величество, – вздохнул советник, понимая, что «быстро» может сказать король, а вот сделать это будет не очень-то просто…

– Отлично. – Ромион хлопнул в ладоши. – А теперь помогите мне, пожалуйста, стащить этот демонов плащ! Не понимаю, я правда просил повесить на свадебный наряд все алмазы из моей сокровищницы?..

У покоев Его Величества стражи почти не было: двое гвардейцев не в счёт. Зато была принцесса фей, которую пытался оттащить от двери Туан. Бедный дракон морщился, гвардейцы стояли с каменными лицами, а фея ругалась и пиналась.

– Дамиан, ты не имеешь права мне запрещать! Ничего! В нашем брачном договоре за это громадная неустойка предусмотрена! Ты ещё пожалеешь! Туан, да пусти же меня! Я ему сейчас устрою!..

Ромион вздохнул, сосредоточился – и крики феи перебила расстроенная скрипка. Она быстро замолчала – и тогда наступила долгожданная тишина.

– В чём дело? – спокойно поинтересовался король, ловя взгляд феи.

Туан тут же её отпустил и согнулся в поклоне. Виола, бросив на него обиженный взгляд, повела плечами, расправила подол платья и наябедничала:

– Дамиан меня не впускает. Он там заперся вместе с ней и не впускает. Меня.

Ромион вздохнул и взялся за ручку. Дверь не поддалась.

«И за что мне всё это?» – устало подумал король, а вслух позвал:

– Дами!

За дверь не отозвались. Ромион почувствовал, что ещё вот-вот и провалится сквозь землю от стыда. Пять лет стараний, чтобы собственный двор начал тебя уважать – и вот, сначала заколдованная девица на свадьбе выставляет тебя идиотом, а потом ты топчешься перед запертой дверью своих же покоев, а твой брат уединился там с этой девицей. Между прочим, это конец её репутации.

Последнее Ромиона особенно развеселило.

– Дамиан, не валяй дурака! Клянусь, я сломаю эту демонову дверь, хотя мне будет её очень жалко!

Некоторое время с той стороны по-прежнему царила тишина, и Ромион уже собрался действительно отдать приказ высадить дверь. Или спалить – раз уж под рукой так удобно оказался дракон. Но тут замок щёлкнул, потом звякнуло снимаемое заклинание, и дверь распахнулась настежь. На пороге возник Дамиан.

– Ты предатель!.. – завопила фея, но Ромион щёлкнул пальцами, и крик оборвался.

– Дами… – начал было король, но тут Виола смахнула его заклятие и закричала ещё громче:

– И ты тоже! Всё! Развод и девичья фамилия, понял?!

– Виола, не сейчас! – рявкнул Дамиан, и фея неожиданно замолчала. – Ромион, прости, но я не могу позволить тебе войти.

– То есть? – опешил король. – Это мои комнаты…

Дамиан быстро кивнул.

– Конечно. Я сейчас же перенесу её в лабораторию…

– Если ты о моей невесте, – начал Ромион, но Дамиан снова его перебил:

– Она должна была оставаться крысой! – с жаром воскликнул он. – Она и была крысой! На ней до сих пор какое-то заклинание, и пока я не пойму, какое, ты к ней не подойдёшь.

Ромион поднял взгляд к потолку и тихо вздохнул. Мир стремительно сходил с ума.

– Дамиан. Отойди немедленно или мне придётся арестовать тебя за неподчинение.

Бывший Тёмный Властелин изогнул брови и усмехнулся.

– Да? Ты же понимаешь, брат, что я сильнее всех твоих стражников и магов?

– С вашего позволения, мой король, – начал было капитан гвардейцев, положив руку на меч. – Мы сейчас же…

– Помолчи, Гавин, – устало перебил Ромион. – К сожалению, он прав. Дамиан, я последний раз по-хорошему прошу тебя внять голосу разума и отойти. Я сам в состоянии решить, что делать с моей невестой.

– Прости, брат. – Дамиан остался стоять.

Ромион снова посмотрел на потолок, тяжело вздохнул. И повернулся к Дамиану.

– Я твой король, и я приказываю тебе отойти, – в голосе у него больше не было ни усталости, ни просьбы. Один только холод. – Повинуйся.

Пол вздрогнул. Косяк под руками Властелина задрожал, зашатались на стене картины, зазвенела под потолком люстра…

Склонив голову, Дамиан посторонился.

– Как прикажете, Ваше Величество.

И снова стало тихо.

Не говоря больше ни слова, Ромион прошёл в комнату. За ним попыталась войти и принцесса фей, но Дамиан резко выставил руку.

– Дами! – обиженно прошипела Виола.

– Уведи её отсюда, – приказал Дамиан Туану. – Немедленно.

Судя по возмущённым крикам, дракону это было сложно, но он справился – в комнату фея не вошла, а её голос скоро стих. Снова вздохнув, Ромион на время выбросил это из головы. Извиниться перед принцессой он всегда успеет. К тому же, она жена Дамиана – вот пусть он с ней и разбирается.

У Ромиона теперь была своя… супруга.

Девушка без движения лежала на постели в королевской спальне. Всё ещё в свадебном платье – естественно, ей ведь занимался Дамиан и, конечно, он не озаботился даже ослабить ей шнуровку корсета.

Ромион остановился у изголовья кровати, глядя на суженую.

– Что с ней?

– Заклинание, которому я не знаю… – начал было Дамиан, но Ромион взмахом руки остановил его.

– Я спросил, что с ней, а не с её заклинаниями. Почему она до сих пор не пришла в себя?

– Я её усыпил, – признался Дамиан, не поднимая головы и внимательно разглядывая узоры на ковре.

– Ну конечно, – выдохнул Ромион, садясь на постель рядом с девушкой и невольно с любопытством разглядывая её. Всё, что королю запомнилось с церемонии – рост невесты. Сейчас, когда девушка лежала, не так бросалось в глаза, какая она высокая. Зато Ромион обратил внимание на её руки – первое, на что он всегда смотрел у женщин. Руки бывшей крысы были такими, что сразу становилось ясно: ни на чём она не играет. Один ноль не в её пользу.

Красавицей её бы тоже никто не назвал – скорее, милой. Нос чуть крупноват, рот слишком большой, скулы сглаженные, а щёчки наоборот, выделялись. Миленькие такие щёчки. И волосы – длинные, золотистые. «Забавно, а крысой она была чёрной», – подумал Ромион. Больше в девушке ничего примечательного не нашлось. Ромион, конечно, прошёлся взглядом по её фигуре, но глухое свадебное платье большого размаха для воображения не давало… А, впрочем, и так было понятно, что грудь и бёдра у девушки не такие выдающиеся, как Ромион предпочитал.

«Ладно, я тоже не красавец», – с усмешкой подумал король, убирая со лба девушки длинный волнистый локон.

– Разбуди её.

– Ты уверен?.. – встрепенулся Дамиан.

– Разбуди. Её.

– Да, мой король. – И в то же мгновение ресницы девушки затрепетали.

На секунду Ромион почувствовал панику. Обычно девушки не вызвали у него не то что страха, а даже удивления (разве что за редким исключением). Скорее, они давно стали для короля рутиной. Приятной, но всё-таки рутиной.

Но эта была не просто девушка, а… жена. Ромион не хотел, но помнил, как омерзительно обращался со своей королевой отец; и помнил, что давным-давно дал себе обещание никогда, ни при каких обстоятельствах так себя не вести. К тому же, девушка наверняка стала жертвой какого-нибудь колдуна. Провести, возможно, годы в обличии крысы – Ромион, чья мачеха спала и видела, как его убить, не понаслышке знал, каково это: страдать от проклятья.

Безотказная, много раз отрепетированная и проверенная в действии улыбка дрожала на его губах, когда король осторожно коснулся щеки беспомощно озирающейся девушки.

– Дорогая, как ты?

Девушка повернула голову и в упор посмотрела на него. На мгновение Ромиону показалось в её светло-серых глазах что-то знакомое…

Но тут она моргнула, улыбнулась, и ощущение ушло.

А потом и вовсе стало не до того: девушка громко воскликнула:

– Любовь моя!

«Спокойно», – подумал Ромион, изо всех сил улыбаясь. Он перехватил руку девушки, когда та в ответ потянулась к его лицу, и повторил:

– Дорогая, как ты себя чувствуешь?

– Любимый! – В глазах девушки светилась такая чистая и незамутнённая восторженность, что Ромиону стало нехорошо. Как будто перед ним наивный ребёнок, у которого он собирается отобрать конфету. – Твоё присутствие – лучше любого лекарства! Ты больше не уйдёшь?! – Она ищуще всмотрелась в лицо короля. – Пожалуйста, любовь моя, муж мой, не оставляй меня больше одну! Этот, – она на мгновение посмотрела на Дамиана, но тут же отвела взгляд. – Злой человек меня так пугает!

– Это мой брат, – выдержка Ромиону всё-таки изменила. – И я доверю ему собственную жизнь.

Дамиан, застыв, по-прежнему гипнотизировал пол, а девушка вцепилась в руки Ромиона.

– Конечно, любимый, если таково твоё желание!.. – Она чуть не плакала, и Ромиону стало совсем паршиво.

– Тс-с, радость моя. Хорошо, я тебя не оставлю…

– Правда?! – перебила девушка и, взвизгнув, бросилась Ромиону на шею. – Я тебя люблю!

«Уже?» – ошеломлённо подумал король, успокаивающе поглаживая невесту… то есть, жену по спине.

– Ты у меня самый лучший! – распалялась между тем девушка. – Самый замечательный! Любовь моя!..

– Пожалуйста, не надо меня так называть, – перебил король и с трудом отстранился. – Дорогая, давай познакомимся. Меня зовут Ромион, и я король Сиерны.

– Ух ты! – восхитилась «дорогая». – Я же говорю, ты у меня самый лучший!

«Или она идиотка, или это такое паршивое проклятье», – со вздохом решил Ромион. И продолжил улыбаться.

– А как зовут тебя, моя прелесть?

– О, ты можешь называть меня, как пожелаешь, любимый! – У девушки как-то получалось говорить так, что каждая фраза превращалась в восклицание. И обязательно восторженное. – Например, «солнышко»! Или «котик»!

Ромиону случалось называть любовниц и солнышком, и котиком, и даже «ах ты моя змеюка», но к собственной жене он бы так обращаться не стал. Всё-таки она королева. Ну, почти.

«Впрочем, какая из этой дуры королева?» – подумал он и приставил к губам девушки палец – лишь бы заткнулась.

Девушка его поцеловала. Сначала палец, потом ладонь, потом запястье…

Потом Ромион догадался убрать руку.

– Дорогая, я хочу узнать твоё имя.

– Но ты можешь!..

– Я понял. Имя, моя прелесть. Твоё настоящее имя. И откуда ты. Прошу, пожалуйста, скажи мне.

Девушка захлопала ресницами – взгляд у неё при этом стал совершенно глупый.

– Но я не знаю, любовь моя!

– Ромион, – машинально поправил король. – То есть как это: ты не знаешь?

Девушка улыбнулась, и картина «я у мамы дурочка» оказалась законченной.

– Я не помню, Ромио… Нет, я хочу называть тебя любовью! Потому что я тебя люблю! – И она снова бросилась ему на шею. – М-м-м, любовь моя!

«А-а-а-а!» – мысленно завопил Ромион.

– Усыпить её? – тихо предложил Дамиан, пока король пытался отодрать от себя эту «любовь».

– Злой! – тут же вскинулась девушка, ещё сильнее прижавшись к Ромиону. – Я же говорила, он злой! Любовь моя, не позволяй ему!..

– Не позволю, – пропыхтел Ромион. – Итак… прелесть моя… – Он всё-тки высвободился. – Давай уточним: ты не помнишь своё имя. И откуда ты – тоже не знаешь?

– Нет, – вздохнула девушка. И тут же повеселела. – Но это же совершенно неважно, ведь я так тебя люблю!

– Да, да, я понял. – Ромион выставил перед собой руки. – Дорогая, ляг, тебе наверняка всё ещё плохо…

– Нет, мне хорошо! Любовь моя!..

– Замолчи! – не выдержал король.

На мгновение в комнате действительно воцарилась звонкая, уже ненормальная после криков невесты, тишина.

Потом её наполнили всхлипы.

– Ты!.. – захныкала девушка, отворачиваясь и вздрагивая от слёз. – Ты совсем меня не любишь!

«О демоны!» – застонал про себя Ромион, тем не менее чувствуя острый, жгучий стыд. Бедняжка, не помнит себя, к тому же, она ведь совсем ещё девчонка. Ей наверняка страшно, она запуталась, а тут он на неё кричит…

Отец на мать тоже постоянно кричал, а она потом вот так же плакала…

– Дорогая, – Ромион сглотнул. – Пожалуйста, успокойся…

Всхлипывания только усилились.

– Прелесть моя… Я… – Ромион зажмурился и выдавил: – Я тоже тебя люблю…

– Неправда!

«Да чтоб тебя!»

Ромион потянулся к вздрагивающему одеяльному кокону.

– Ну, прелесть моя, иди сюда. Конечно, люблю, ты ведь моя жена…

Девушка обернулась – от слёз она покраснела и совсем больше не казалась милой, а тем более красивой.

– Да?! Ты специально!..

Ромион резко притянул её за плечи и закрыл рот поцелуем – это на истеричек всегда действовало безотказно. Губы у девушки были солёными, а поцелуй вышел слишком влажным – отстранившись, Ромиону очень хотел утереться, но всё ещё всхлипывающая жена смотрела на него по-прежнему пристально и обиженно.

– И ты ударил меня на площади! – пожаловалась она. – Вот, у меня шишка, видишь?!

– Это я любя, – улыбнулся Ромион, кое-как беря себя в руки. – Дорогая, сейчас очень нужно, чтобы ты успокоилась, привела себя в порядок – я пришлю к тебе слуг, – и потом мы вместе выйдем к нашим гостям. Что ты об этом думаешь?

– Я думаю, – девушка тоже улыбнулась, – что хочу остаться с тобой наедине, любимый! Зачем нам гости, когда мы есть друг у друга?!

«Ну уж нет, – подумал Ромион, – наедине я с тобой не останусь. Я тоже умею вести себя, как идиот, и при этом лгать в лицо. Ещё неизвестно, кто ты такая, и чем мы наедине будем заниматься. Сначала тебя мой маг с телохранителями осмотрят – хотя толку от этого мага…»

– Согласен, звезда моя, но гости всё равно ждут. И нам нужно к ним выйти. Ты сможешь сделать это ради меня?

Девушка вздохнула.

– Ради тебя, любимый, я отправлюсь даже на край света!

– Нет, милая, так далеко не надо. – Хотя, видят демоны, Ромион бы именно туда её сейчас и послал. – Просто спустись на первый этаж. Давай, звезда моя, – Ромион осторожно поцеловал её в щёку. – Вижу, тебе уже лучше – я пришлю к тебе слуг. С красивыми новыми нарядами и украшениями…

– М-м-м, я люблю тебя! – воскликнула девушка и снова попыталась упасть Ромиону в объятья, но тот успел вовремя отстраниться.

– И я тоже тебя люблю, моя звёздочка. Гавин, останься с моей женой – и кто-нибудь, пошлите немедленно за придворным магом. Дорогая, не скучай, я скоро вернусь.

Девушка что-то ответила – кажется, снова обиженное, но плакать она вроде больше не собиралась, и Ромион с превеликим удовольствием оставил её наедине с гвардейцами.

В коридоре его встретил придворный маг – Ромион отдал ему приказ, отмахнулся от слуг, потом от посыльного, отправленного советником. И, поманив Дамиана, нашёл первую попавшуюся гостиную, где вместе с братом и заперся.

– Ты её проверял, правильно? Эту дурочку. Она ведьма?

– Нет. – Дамиан остался стоять посреди комнаты, даже когда Ромион опустился в кресло и взглядом указал ему на соседнее.

– У неё есть какое-нибудь оружие? Что-нибудь, что она могла бы применить против меня?

– Разве только свою любовь.

Ромион, сжав кулаки, посмотрел на брата.

– Дами, если и ты ещё…

– Я бы исследовал её в своей лаборатории, и ничего бы этого не было! – взорвался бывший Тёмный Властелин. – Почему ты мне не позволил?!

Ромион устало покачал головой.

– У меня полный дворец гостей. Я не могу их бросить – пойдут слухи. И я не могу всем сказать, что заколдованную в крысу девушку исследует в своей лаборатории Тёмный Властелин – тогда слухи пойдут один ужаснее другого. – Он вздохнул. – В конце концов, девушка выглядит безопасной. Ты сам сказал, что на ней всего лишь висит какое-то проклятье…

– Всего лишь?! Какое-то?! Ромион, ты правда не понимаешь, что это может значить?! Она может превратиться в чудовище, ей может прийти в голову тебя отравить, она… Да мало ли! Ты что, не помнишь, как подобных дурочек подсылали к правителям – например, эльфийским?

Ромион пожал плечами и неожиданно улыбнулся.

– Знаешь, а я прекрасно себя чувствую. Значит, моё проклятье снято: я женился на своей суженой. Ты правда думаешь, что моя судьба – быть убитым своей же невестой?

– Роми, послушай меня, – взмолился Дамиан. – Она может ничего не помнить – тут она действительно говорит правду. Она может даже любить тебя – я чувствую, что и здесь она искренна. Она может быть дурочкой, но она также может быть отличным оружием. После свадьбы следует брачная ночь – если она превратится, например, в змею…

– Дами, не сгущай краски, – попросил Ромион. – Я постараюсь не оставаться с ней наедине. К тому же, давай рассуждать разумно: кто-то подослал ко мне ведьму, которая в сердцах меня прокляла, потом кто-то подкинул мне превращённую в крысу невесту, которая для полного счастья моя суженая и должна снять это проклятье. Она становится моей женой – и всё это для того, чтобы меня убить?

– Чтобы получить трон, Ромион, люди пойдут и не на такое, и ты это отлично знаешь!

– Какой трон, Дами? Я давным-давно составил завещание: в случае моей смерти трон достаётся тебе. И об этом знает вся Сиерна – если не весь мир. И поверь мне, весь мир решит, что как вариант я куда безопасней на троне Сиерны, чем ты. А план, который я тебе изложил, просто не может быть настолько дурацким – я уж молчу, что этот таинственный «кто-то» в случае успеха не получает ни-че-го.

– Ты не можешь знать наверняка…

– Не могу. Но я всё равно склонен считать это цепью неудачных совпадений. Да, я действительно прокололся с ведьмой – и теперь справедливо за это плачу. А заколдованная девушка-то в чём виновата? – Ромион вздохнул. – Если бы она ещё не была… такой.

– Роми, подумай: твои враги…

– Да нет у меня врагов! Кроме тебя.

На пару мгновений повисла неприятная звенящая тишина.

– Ты король, – нарушил её Дамиан. – Ты решаешь.

Ромион поднял на него тяжёлый взгляд.

– Между прочим, Дами, посмеешь ещё раз перечить мне при всех – и ты мне больше не брат.

– Как скажете, Ваше Величество. – Дамиан поклонился, а когда выпрямился, уже совершенно другим тоном добавил: – Я всё равно узнаю, кто она такая. Я не верю в такие совпадения, Роми. Особенно, когда в них замешаны высшие демоны. Крысу нам отдал демон Виолы, и хоть она называет его другом, я очень сомневаюсь, что он её чувства разделяет.

– Тебе виднее. – Ромион побарабанил по подлокотнику пальцами. За окном дворцовые часы пробили четыре. – Что ж, пора. Дами, разберись с Виолой. Я извинюсь перед ней…

– За что? – усмехнулся Дамиан. – Успокойся, брат, Виола – большая девочка и всё отлично понимает. Я поговорю с ней и постараюсь отправить на время домой. Например, навестить отца. Тебе я здесь нужнее, а она будет в безопасности.

Ромион с усмешкой посмотрел на него. Он очень сомневался, что принцесса фей вот так возьмёт и послушается мужа. Скорее, Дамиана ожидает, без сомнения очередной, скандал. Но это, конечно, не дело Ромиона – думать о подобном.

– Я буду рад, если ты узнаешь, что это за девица – моя жена, но брат, уверяю, я и сам справлюсь. У меня достаточно магов, и ничего страшного ещё не случилось.

– Когда случится…

– Дами! – Ромион встал и подтолкнул брата к двери. Щёлкнул замок. – Она девчонка, а я знаю, как обращаться с девчонками, проклятыми или нет. Твоё волнение очень трогательно, но я понимаю, что делаю. А теперь иди и помирись с женой. И веди себя хорошо!

Дамиан что-то пытался ответить, но Ромион уже вытолкнул его за порог и закрыл дверь, тут же прислонившись к ней спиной. Голова шла кругом, и очень хотелось хотя бы пары минут тишины.

– Оставалась бы ты лучше крысой, – прошептал король, без сил сползая на пол. – Тогда ты хотя бы молчала.

– Ваше Величество, – поскреблись снаружи. – Её Высочество готова…

Ромион даже не сразу понял, о ком речь – но потом сообразил, что раз крыса-невеста ещё не коронована, но уже замужем за королём, то титул принцессы ей причитается по закону.

– Ваше Величество?

Ромион зажмурился, ущипнул себя – увы, сном всё это не было, и ни голос за дверь не пропал, ни сам факт свадьбы из памяти не исчез. Таких чудес на свете, к сожалению, не бывает…

– Её Высочество также интересуется, почему вы до сих пор не подарили ей кольцо…

Ромион скривился, потом выдохнул – и с улыбкой распахнул дверь.

– Прекрасно. Пошлите за ювелиром.

Лакей с поклоном попятился – его сменил другой: оказывается, у королевской жены было не только это требование… Ромиону хотелось биться головой о стену, а впереди ещё ждал пир и, демон её забери, брачная ночь.

…Что ж, игра должна продолжаться.