Принцесса, которая любила дождь

— Он арестован по обвинению в убийстве Артура Ле’Санга, — сказал префект, мгновенно переменившись в лице. — Доказательств у обвинения больше, чем достаточно. Воспоминания не врут. Это ты его посадила. Твои воспоминания. Ты виновата…

— Что? — не поверила своим ушам Анджелла.

— Он арестован за убийство. Сейчас его передадут в руки Собственной Безопасности, а дальше его судьбу будет решать суд. Поверь, так будет лучше для тебя. Для всех, — сказал фон Штернгольдт.

— Рейс 6610, поспеши, быть может, успеешь, — сказал сидящий на диване Альфан.

Анджелла развернулась и выбежала из кабинета префекта.

— Анджелла, остановись! — Фон Штернгольдт выскочил в коридор, громко крикнул ей вслед. — Поедешь за ним и никогда больше не вернешься в мой дом, слышала?

В ответ ему раздался лишь стук высоких каблуков по паркету. Префект медленно, словно сомнамбула, вернулся в свой кабинет, сел на диван.

— Успокойся, Бернар, — сказал подошедший Альфан. — А я тебе сразу сказал — она не будет твоей только потому, что ты этого хочешь. Видишь? Она не признает никакой власти над собой. И никогда не признает.

Некоторое время они сидели в тишине.

— Ты прав, — произнес фон Штернгольдт ледяным тоном, доставая мобильник, и набирая номер. — Она не будет моей — она будет ничьей.

Брант отложил карты, вышел в коридор, прислушался. Из кабинета префекта донесся приглушенный голос князя.

— Да, это я… — произнес он отрывисто. — Черный Ауди, номер WWER446. Да…. Нет, на этот раз можно не церемониться.

Он выключил мобильник.

— Знаешь, Бернар, сейчас даже я тебя ненавижу, — сказал Альфан спокойно.

Префект ничего не ответил.

Брант зашел в курительный салон, со словами «доигрывайте без меня» взял свою куртку, сумку с пулеметом и вышел.

Веймар взял со стола карты Вячеслава, посмотрел их, рассмеялся.

— Вот сука, мухлежник! — восхищенно сказал он, показывая карты Бранта Крозье.

Виктор невозмутимо кивнул. У Вячеслава на руках было четыре пиковых туза.

Плотной серой стеной пронзали воздух капли дождя. Изредка сверкала молния. Ветер бил в лицо мощными порывами, бросал пригоршни дождевой воды вперемешку с мелкими блестящими осколками града прямо в лобовое стекло, словно пытался остановить, заставить одуматься.

Черный седан ярким холодным голубым светом газоразрядных фар, словно ножом, распорол темноту, с визгом выскочил на магистраль. Ее не волновали последствия. Такой подлости она не ожидала. Даже от него. Анджелла с хрустом воткнула следующую передачу, двигатель протяжно взвыл, стрелка спидометра поползла к отметке 200. Оставляя за собой шикарный шлейф дождевой воды, Ауди S8 помчался в сторону аэропорта.

Он дал слово.

Александр Шони был воспитан в те давние времена, когда традиция нести ответственность за все сказанное была возведена в абсолют. Отступить от своих слов означало лишиться мужской чести — а это было страшнее смерти.

Он дал слово.

Александр Шони широко шагал по коридору, но не видел перед собой внутреннего убранства особняка префекта. Перед его глазами стояла одна и та же сцена.

Ночь, балкон и Его Величество.

— Александр, я бы хотел просить тебя об одной услуге, — говорит Монарх. — Я знаю, отказать мне ты не посмеешь.

И Александр Шони покорно кивает, выражая полное согласие и готовность следовать воле своего короля.

— Я прошу тебя присматривать за моей дочерью. Больше мне некого просить, я уже никому не верю.

— Ваше Величество могут рассчитывать на меня, — отвечает Шони в свойственной одному только ему манере.

И теперь нерушимость слова, данного самому королю, оказалась под угрозой. От одной мысли об этом где-то глубоко внутри мгновенно ослабевшее, лишившееся воли сердце трусливо трепыхалось в судорогах.

Префект как обычно находился в своем кабинете и что-то обсуждал с парой иранских бизнесменов. Здесь же был Альфан, которому по штату положено было не оставлять князя ни на мгновение, и Вернер, которого фон Штернгольдт использовал, скорее всего, для чисто морального успокоения.

— А, дорогой инспектор, чем я… — префект расплылся в угодливой улыбке.

— Следствие в моем лице располагает информацией, что командир подразделения Джи-2 сейчас направляется в аэропорт, — вкрадчиво прошипел Шони, улыбнулся, сжав губы в тонкую нить, словно тигровый питон. — Это правда?

— Я думаю, это ее личное дело и не в моей компетенции ограничивать ее перемещения… — весь лоск начал понемногу сползать с лица префекта, и сам он как-то плавно стал хмурым и неприветливым; он уже понял, что ответ на каждый свой вопрос инспектор знает заранее.

— Следствие в моем лице располагает информацией, что это связано с Вашими попытками отдать под суд ее супруга, — все также шипел Шони.

— Будущего супруга, господин инспектор, будущего, — префект глупо улыбался.

— Следствие в моем лице располагает информацией, что это Вы натравили на нее специальные силы внутренних войск…