Принцесса, которая любила дождь

Андреа завел мотор и подогнал машину ко входу. Стрельба все продолжалась. Поняв, что любимая чрезмерно увлеклась этим занятием, парень взял из сумки автомат «Хеклер Кох МП5», повесил его на плечо и направился в ресторан.

Когда он вошел в обеденный зал, он застал весьма неоднозначную картину. Израненный оборотень отползал к ведущему в номера коридору, оставляя за собой огромный кровавый подтек на полу. Брюнетка в синих джинсах и топе с открытой спиной стояла, закрыв собой оборотня, и смотрела в глаза Анджелле. Та стояла напротив нее в четырех метрах и держала брюнетку под наведенным дулом штурмовой винтовки. Брюнетка хорошо осознавала тот факт, что как только она начнет метаморфозу, Анджелла без колебаний расстреляет ее, а затем — и ее возлюбленного. А Анджелла замерла, ожидая, что брюнетка вот-вот бросится на нее, опрокинет на пол, обезоружит, и уж тогда начнет свою трансформацию. Брюнетка не торопилась нападать. Раненый волк медленно уползал с поля боя. Бармен, трясущимися руками сжав телефон, пытался дозвониться в полицию. Анджелла была в замешательстве, она не понимала, почему не может выстрелить в брюнетку.

Андреа подошел к ней, взял за локоть.

— Все, Анджи, поехали. Машина у входа, — сказал он, потянул ее за руку. — Милая, поехали! Хватит. Оставь их.

Его голос вывел Анджеллу из оцепенения. Она медленно опустила оружие, затем резко развернулась и быстрым шагом вышла из ресторана. Андреа посмотрел на брюнетку. Та облегченно вздохнула, кивнула в ответ.

— Поезжайте с миром, — сказала она уставшим голосом. — Мы вас не тронем. Слишком много крови для одной ночи.

— Да, я согласен с тобой, — сказал Андреа, опустил автомат. — Всего хорошего.

Брюнетка помахала ладонью на прощание. Он выбежал из отеля, сел за руль «Доджа», снял машину с ручного тормоза. Джип медленно, постепенно набирая скорость, покатил вдоль реки. Анджелла стянула с себя плащ, убрала винтовку в сумку. Некоторое время они ехали молча.

— Останови, — внезапно коротко приказала Анджелла.

Андреа сбросил скорость, надавил на педаль тормоза. Джип замер на обочине. Анджелла вылезла из машины, встала, прислонившись своей чудесной обтянутой черными кожаными брюками попкой к капоту внедорожника, скрестила руки на груди. Андреа вылез из машины, подошел к ней и увидел, что она плачет.

— Любимая, что случилось? — спросил он удивленно.

— Ты не поймешь… — простонала Анджелла. — Я убиваю таких, как она!

Она зашлась навзрыд. Андреа прижал ее к себе, провел ладонью по ее затылку.

— Не надо, дорогая, не плачь, — попросил он.

— Так они что, тоже… тоже любить умеют? — жалобно прохныкала Анджелла, вздрагивая и всхлипывая.

— Милая, я так люблю тебя, — прошептал Андреа, прижимая ее к себе еще сильнее. — Я горжусь тем, что ты не сделала этой ночью. Видишь, как все становится просто, когда любишь? Я горжусь тобой, любовь моя…

23:55

Это был настоящий рай для туристов. Со склона холма открывался поразительный вид на гладкую, словно полированное стекло, поверхность озера. На одном берегу раскинулся небольшой хвойный лесок прямо у подножья отвесной скалы. А на противоположном, пологом бережке — ровная широкая поляна. На ней стояли в два ряда десять черных армейских внедорожников Хаммер М998 и два десятка кроссовых мотоциклов. А чуть выше, на склоне сопки, среди высоких кедров, стоял двухэтажный коттедж с большой террасой и высокой двускатной крышей. На втором этаже дома в одном из наглухо зашторенных окон одиноко горел свет.

Жан Фарэ стоял у окна и курил сигару.

— Штефан, ну скажи мне, как это называется? — спросил он разочарованно.

Сидящий на диване голый по пояс Штефан хмуро опустил голову.

— Я послал тебя следить за нею, а ты? Упустил ее, да еще сам еле живой ушел, — сказал Фарэ недовольно. Впервые за свою жизнь Штефан уловил в голосе хозяина отвращение. — Вот что мне не нравится в тебе и твоих сородичах. Когда самые низменные, простейшие животные инстинкты вырываются наружу — вы не можете им противостоять. Вот она, ваша звериная сущность!

Это была комната хозяина. Над камином ручной кладки, выложенным из красного кирпича, висели головы льва, носорога, и гепарда, а рядом — шкура бенгальского тигра и несколько смазанных до блеска крупнокалиберных винтовок с цилиндрическими затворами. В камине трещал, поедая дрова, огонь.

— Хозяин, но она же спасла мне жизнь, — сказал, наконец, Штефан.

— Если бы не она, твоя жизнь бы не подверглась опасности, — резко парировал Фарэ. — Так что эта самка здесь ни при чем.

— Не называйте ее самкой, — сказал Штефан хмуро.

Фарэ удивленно посмотрел на своего ученика.

— Прошу Вас, — поспешно добавил Штефан.

— А как же мне прикажешь ее называть? — спросил Фарэ.

— По имени, — сказал Штефан. — У нее прекрасное женственное имя. Фарэ с укором посмотрел на оборотня.

— Пожалуйста, разрешите ей остаться у нас, — произнес Штефан. — Я никогда ни о чем Вас не просил, я знаю — Вы и без того так много для меня сделали. Пожалуйста, не прогоняйте ее. Они убьют ее, рано или поздно убьют. А она хочет вынашивать мое потомство…

Фарэ развел руками.