Принцесса, которая любила дождь

— Abutilon megapotamicum, — сказал Альберт. — Абутилон мегапотамский. Из-за цветков его еще называют «плакучий китайский фонарик».

— А ты и в цветах разбираешься? — несколько удивленно спросила Анджелла.

— Не совсем, — замялся Альберт. — Дядя увлекается, а я почти всю жизнь прожил с ним, вот и набрался от него. У отца все нет времени для меня, а дяде очень приятно возиться со мной, рассказывать о своих хобби.

Спустя некоторое время они спустились в винный погреб, расположенный под домом. Альберт, шедший рядом с девушкой, внезапно бережно приобнял ее за талию и осторожно, неуверенно коснулся губами ее губ. Она не оттолкнула его. Осмелев, он обнял ее крепче, прижал к себе и тут же получил легкий, но ощутимый толчок дулом пистолета в грудь. Она отстранила его от себя, убрала «Кольт» в кобуру, посмотрела, как у Альберта от стыда краснеют щеки и улыбнулась.

— Альберт, не торопи события, — ласково произнесла Анджелла своим сочным сексуальным контральто, осторожно взяла его за руку.

Они вышли из-за огромной винной бочки и увидели разбросанную повсюду одежду, а в центре, на скамье — голых Веймара и Бернски.

— Вот здорово, — с наслаждением произнесла Анджелла и мельком глянула на Альберта. Он покраснел от стыда еще больше. — Эй, Люк! Ты уже полил южные 40 акров? Синоптики обещают дождь!

Веймар замер, обернулся и увидел ее. Она взяла с пола его измятый белый пиджак и бросила ему.

— Я так фригидной останусь, — произнесла побелевшая Бернски.

— Кролики, — сказала Анджелла, глядя, как ее подчиненные в спешке одеваются. — Австралийские кролики.

Анджелла бесшумно вошла в предоставленные ей покои, плавно закрыла дверь. Где-то на заднем плане появилось странное ощущение беспокойства, какая-то щемящая ностальгическая тоска — будто кто-то зовет ее, ждет ее…

— Если я не ошибаюсь — Анджелла, ведь так?

Она обернулась. На диване у окна сидел темный силуэт. Молодая женщина, небольшого роста, в строгом офисном костюме — атласная сиреневая блузка и юбка-карандаш длиной чуть ниже колена — с длинными прямыми волосами. На подлокотнике стояла пепельница, доверху заполненная окурками.

— А мы что, знакомы? — с недоверием спросила Анджелла.

— Совсем чуть-чуть, но этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы перелететь через океан, — сказала женщина. — Я графиня фон Нойбах, но, конечно же, Вы можете называть меня просто Констанс. Я приехала сюда исключительно из-за Вас, Анджелла.

— Мне оказана большая честь, — злорадно ухмыльнулась Анджелла.

— Я бы хотела напомнить Вам, что в свете последних событий медлить больше нельзя. А значит, пора устроить кое-какой вопрос, согласно решению Вашего отца. Нравится Вам это или нет, но у вас нет иного выхода. Все необходимо решить в кратчайшие сроки, до истечения тридцати дней со дня смерти Его Величества. Вы можете рассчитывать на мою всестороннюю поддержку, но только до тех пор, пока выполняете данное Вашим отцом обещание, — сказала фон Нойбах, старательно сделав вид, будто не заметила шпильки. — Вы понимаете, о чем я говорю?

Анджелла кивнула.

— Я выхожу замуж… — произнесла она дрогнувшим голосом.

Глава вторая Невеста

«Что такое Зло? Зло — это Добро, которому чего-то не хватает…»

К. И. Добрюк, к.ф.н., профессор

Ночная Прага встретила путников проливным дождем. Небо было затянуто тучами, и в этих тяжелых свинцово-черных покровах не было видно ни единого просвета. Казалось, тучи нарочно укрыли собой город, чтобы спрятать от посторонних глаз.

Кортеж въехал на Карлов мост. Четыре черных поджарых автомобиля «БМВ М5» шли колонной, держась друг за другом, почти бампер к бамперу. На улицах было необычайно пустынно. Не горела ни одна вывеска. Ни одного прохожего, ни автомобиля — как будто весь город в одночасье вымер.

— Проклятье.

Пассажир, сидящий на заднем сиденье головной машины, поежился, как от холода. Это был уже немолодой, но тем не менее крепкий, подтянутый мужчина. И посеребрившая виски седина его только украшала.

— Здесь всегда такая мерзкая погода?

Сидящая рядом брюнетка улыбнулась.

— Дядя, по-моему, у Вас плохое настроение. На такую встречу нельзя ехать с негативным настроем. Попробуйте думать о чем-нибудь приятном.

— Вся в мать, — вздохнул мужчина. — Та еще гадюка.

Брюнетка улыбнулась, закинула ногу на ногу, вынула из сумочки сигареты и закурила. Про «змей в доме» — классика, ее это ничуть не задело. Тем более имидж гадюки был ей жизненно необходим — уж такова была среда, в которую ее забросило неисповедимой волей судьбы.