Принцесса, которая любила дождь

— Того, что в церкви кровью истек, — сказал Форсберг. — Я говорил с экспертами, гемофилию они исключили — парень был абсолютно здоров.

— Тогда как объяснить его смерть? — спросила Ричардс.

— Наши ребята склоняются к варианту, что это был какой-то натуральный антикоагулянт, либо синтетический, но идентичный натуральному, — ответил Форсберг. — Поэтому в его крови не найдено никаких следов. Вот только есть одна неувязка…

— Какая? — спросила Эмма.

— Они так и не нашли на теле следов инъекции. Разве что кроме тех, что на шее погибшего, — сказал Форсберг. — Вот ведь интересное дело с этой вашей приятельницей. Вроде, разрешается одна загадка — а взамен появляются еще как минимум две…. А, черт, как достали меня эти пробки!

Он включил сирену, проблесковый маячок, выехал на тротуар и помчал вдоль проспекта, обгоняя застывшие автомобили.

19:00

— Ты хотел меня видеть? — Отто ВанРиберг вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

— Да, проходи, присаживайся, — Фредерик Форсберг неотрывно читал какие-то бумаги. Рядом лежала толстая картонная папка.

Ван Риберг сел за стол, достал сигареты, закурил.

— Отто, скажи, тебе говорит о чем-нибудь имя Бернар фон Штернгольдт? — спросил Форсберг, все также неотрывно вчитываясь в напечатанные мелким шрифтом слова на бумаге.

— Впервые слышу, — сказал Отто, затягиваясь. — Еврей? Сумасшедший еврей с пулеметом крупного калибра?

— Нет, тут все гораздо интереснее, — сказал Форсберг, перелистывая бумаги.

— А где же… а, вот где! Нашел.

Он вынул из вороха бумаг одну.

— Значит, Бернар фон Штернгольдт, потомственный аристократ, владеет брокерской конторой, сетью ресторанов; и кроме всего прочего — один из совладельцев «Vereinigten Medizinischen Konzern», на который работал ныне покойный Хорст Дике. Его убила ваша «знакомая». Так? — спросил Форсберг.

— Ну да, — согласился ван Риберг. — Я все еще не понимаю, к чему ты клонишь.

— У него были проблемы с Марко Сальвадоре, — сказал Форсберг. — Сначала они не поделили ресторанный бизнес, долго судились из-за якобы «недобросовестной конкуренции», а потом Сальвадоре взял в одном из банков, соучредителем которого был фон Штернгольдт, кредит на очень кругленькую — даже в масштабах такого крупного бизнеса — сумму. И долго тянул с возвращением. А потом якобы — информация еще не подтверждена, но это только вопрос времени — занял денег лично у фон Штернгольдта. И тот, по истечении срока погашения долга, отдал приказ его убрать. И это отразилось на видеопленке камеры слежения в ресторане Сальвадоре. А знаешь, кто исполнил приговор нашего князя?

— Наша знакомая, — сказал ван Риберг. — Фред, не юли. Говори по существу.

— Мы составили фоторобот вашей киллершы, дали в телеэфир, — сказал Форсберг, переведя дыхание. — На, прочитай.

Он протянул ван Рибергу распечатку. Тот взял в руки листок бумаги, повертел, вчитался в слова, нахмурился.

— Что это за бред? — спросил Отто, отложив бумагу в сторону.

— Свидетельские показания, — ответил Форсберг. — Маргарет Шеффер, любовница — теперь уже бывшая — Хорста Дике. Она позвонила через час после того, как мы выпустили фоторобот в эфир. Ваша «знакомая» приходила к ней в компании двух дюжих парней. Они оказались из — знаешь, откуда?

Форсберг подался всем телом вперед, впился взглядом в ван Риберга.

— Ну? — ван Риберг вопросительно посмотрел на друга.

— Из внутренней службы безопасности того самого «Объединенного медицинского концерна»! — выпалил залпом Форсберг. — И интересовали их какие-то рабочие документы Дике, которые тот боялся держать и у себя на работе, и в собственной квартире, поэтому хранил у любовницы. Ну, каково?

— Ни хера себе… — произнес Отто потрясенно.

— Да, такие пироги, — согласился Форсберг. — Послезавтра фон Штернгольдт дает в своем поместье бал, пригласил кучу влиятельных бизнесменов. Я бы очень хотел там побывать. Помоги другу, устрой это?

— Почему я? — спросил ван Риберг.

— Потому что все мои просьбы выделить мне приглашение на эту закрытую вечеринку они переводят на вмешательство полиции в частную жизнь, — ответил разгневанно Форсберг. — А конфликтовать с Интерполом не решатся, я так думаю.

— Хорошо, я попробую что-нибудь сделать, — сказал ван Риберг, вставая из-за стола. — Но пойдем вместе. Чтобы ты меня не опозорил.

Он похабно подмигнул Форсбергу и вышел.

20:00

— Что ж, если господину старшему следователю так хочется посетить наше скромное мероприятие, то я думаю, будет вполне уместно удовлетворить его просьбу. Завтра Альфан соизволит передать тебе приглашение на две персоны, — фон Штернгольдт затянулся, положил докуренную сигару в пепельницу.

Черный лимузин как обычно стоял в переулке меж двух старых обветшалых панельных коробок.

Ван Риберг кивнул, вылез из машины, по обыкновению забрал свой служебный пистолет у Альфана и пошел прочь. Телохранитель префекта залез в «Линкольн», автомобиль тронулся с места.

— Слишком много знает этот наш Форсберг. Чувствую, доставит он нам хлопот еще больше. Не остановится, — сказал фон Штернгольдт. — Убрать его.

— Прямо сейчас? — спросил Альфан безразлично.