Принцесса крови

Минуту назад он смерчем ворвался сюда в сопровождении своих друзей и слуг.

За его спиной дожидались Жанна, оруженосец Рене — Жан де Дьёлуар, оруженосец последнего — Жюльен, не так давно расставшийся со званием пажа, сторож этой горы железа, два оружейника, а также рыцари Девы — Бертран де Пуланжи и Жан де Новелонпон. Каждый из них тоже держал в руке по факелу. Двое последних до сих пор не могли прийти в себя после вызова, брошенного Жанной — бургундцу.

— Какая муха тебя укусила? — прошептал Жан де Новелонпон. — Что мы скажем сиру де Бодрикуру?

— Вот именно! — услыхав его слова, нарочито серьезно воскликнул Рене. — Что вы, господа, скажете моему другу и советнику сиру де Бодрикуру? Подумайте об этом!

Рыцари потупили взоры. Не того они были ранга, чтобы запросто шутить с Рене Анжуйским. А девушка с восторгом смотрела на оружие — и дела ей никакого не было до беспокойства своих друзей. Куда тут было сравниться с этой роскошью оружейной Вокулера!

— Так-так, — говорил Рене Анжуйский, разглядывая свое сокровище. — Где же они? Где? Надо подумать. Три года назад я сам завернул их в масляную тряпку и спрятал в сундуке… Знаю! — он хлопнул в ладоши и обернулся на своих оруженосцев. — Клянусь Богом, знаю!

В этот момент двери в оружейную открылись. Все, кроме Рене, обернулись. К ним тихонько вошла Изабелла — юная герцогиня переживала за случившееся. Едва появившись при дворе Лотарингии, где редко происходили яркие события, чудачка-принцесса из Домреми взбаламутила всех разом. Но в чем Изабелла была уверена, так это в том, что ее мужу все это безумие пришлось по вкусу! Рене был авантюристом и задирой. И он, и Жанна — оба они были сумасшедшие.

Через пять минут на свет факелов из дальнего угла был вытащен сундук, а из него извлечены на стол доспехи. Глаза молодого герцога загорелись.

— Моя гордость! — воскликнул он. — Этот доспех изготовил мастер Пьетро Дочини из Милана, когда мне было пятнадцать лет! Ровно пять лет назад. Я так мечтал сразиться в нем, но мне все говорили: рано, рано…

— И были правы, — из-за спины сказала Изабелла. — Ты бы не дожил до сегодняшнего дня, так ты рвался в бой.

Жанна улыбнулась, а Рене поцеловал подошедшую к нему жену в губы. Все присутствующие смотрели на эту трогательную сцену с почтением. Герцога Барского и лотарингскую принцессу обвенчали детьми. Юная супруга Рене Анжуйского, нынче уже девятнадцатилетняя, была свидетельницей не только его взросления, но и становления, как воина.

— А этот доспех будет в пору Жанне? — спросила Изабелла.

Рене внимательно посмотрел на девушку.

— Идем! — он потянул ее за руку, подвел к одному из деревянных столбов оружейной залы. — Прислонитесь, Дама Жанна. Жюльен, факел!

Их осветили. Рене присмотрелся к столбу.

— Я так и думал. Идеально. Тут есть зарубка, сделанная Пьетро Дочини, — объяснил он. — Как раз на уровне макушки нашей милой Жанны! — Дева была на голову ниже высокого и широкоплечего Рене. — И сложение мое в пятнадцать лет было скромнее, — счастливый, добавил Рене Анжуйский. — Остается проверить!

Для переодевания девушки, тем более — небыстрого переоблачения в рыцарский наряд, оружейная была слишком холодным местом, потому доспех вернули в сундук и доставили его в теплые комнаты Жанны, где прислуга подбросила дров в камин. Там для гостьи быстро нашли чистую мужскую одежду из роскошного гардероба Рене, которую он перерос, и скоро Жанна уже стояла перед зеркалом в черных штанах из шерсти, обтягивающих и мягких, и белой шелковой рубашке. Далее за нее взялись оруженосцы и пажи под неусыпным оком Рене и двух рыцарей — Жана да Новелонпона и Бертрана де Пуланжи. На Деву надели и зашнуровали от шеи и до ягодиц двухслойный холщовый пурпуэн, к нему прикрепили шоссы. Одели железные башмаки со шпорами, далее ноги девушки облачили в верхние и нижние поножи, обоюдосторонние, стянув их ремнями, и наколенники.

— Каково? — спросил Рене, поглядывая на Жанну. — В такой одежде не пробежишься по летнему лугу, хватая бабочек, верно?

Жанна усмехнулась:

— Дальше.

— Как скажете, прекрасная Дама.

Далее пришла пора одевать наручи — также верхние и нижние, с налокотниками, что и было сделано в ближайшие четверть часа. Рука у оруженосцев и пажей на мастерство облачать рыцаря в железо была набита дай Бог!

— Подвигай руками, — посоветовал Рене своей гостье. — Подними их вверх, заведи назад, вытяни вперед. Ты должна в них чувствовать себя так, точно этой стали нет, за исключением тяжести.

Жанна выполнила его указание.

— Великолепно, — со знанием дела сказала она.

— Но это только начало, — взглянув на рыцарей и оруженосца Дьёлуара, озабоченно вздохнул молодой герцог. — Теперь — кираса.

Жанна ощущала, как руки и ноги ее налились точно свинцом. Но это было привычное ощущение — недаром же она таскали камни, зашитые в одежду!

— Но прежде кольчужную косынку… — Рене с сомнением посмотрел на прическу девушки, созданную из заплетенных кос. — Изабелла, милая, — обернулся он на жену.