Принцесса крови

Очень скоро служанки юной герцогини расплели косы и расчесали волосы Жанны, пустив их по плечам. Жюльен надел на голову девушки войлочную шапочку, а Дьёлуар наложил сверху кольчужный капюшон.

— Другое дело! — улыбнулся Рене.

Словно створками раковины закрыли ее торс двумя половинами кирасы — передней и задней, стянув их ремнями, сцепив внизу тонлетом — стальной юбкой из широких железных пластин, а сверху — широким подбородником, прикрывавшим ее горло, и массивными наплечниками. Жанна пошевелилась — это было делать и легко, и сложно одновременно. Легко, потому доспех создавал истинный мастер — броня совсем не сковывала ее движений! В таком доспехе, наверное, можно было даже спать. А тяжело, потому что для девушки доспех был не слишком привычной обузой!

С правой стороны ее кирасы, под грудью, был прикреплен железный крюк. Жанна прихватила его рукой, пробуя на прочность, а Рене кивнул на неуклюжий «отросток».

— Не сомневайся — фокр что надо. Сколько раз, облачаясь в этот доспех и садясь на коня, я укладывал на него копье! Он не подведет!

Жанна кивнула:

— Надеюсь.

— Теперь — перчатки и шлем! — скомандовал Рене.

Железные перчатки этого доспеха были, как и все прочее, образцом оружейного мастерства. Не суровая железная рукавица, но добротной выделки кожа, искусно обшитая сталью. Тонкие и прочные пластины для каждой фаланги пальца!

Жанна сжала и разжала кулак:

— То, что надо!

Рене Анжуйский кивнул на шлем. Но, опередив Дьёлуара, сам взял салад с забралом и одел его на голову девушке. Опустил забрало, поднял его, вновь опустил.

— Удобно? — спросил он.

Жанна сама подняла забрало.

— Точно в нем родилась, милый Рене.

Глаза ее горели нетерпением, яростью и страстью настоящего бойца. Молодой герцог развел руками:

— Ты — прекрасна!

— Не сомневаюсь, — снимая шлем, сказала Жанна. И тут же обратилась к герцогине. — Милая Изабелла, наверняка у вас в замке есть добрый цирюльник?

— Конечно, Жанна, — ответила та.

— Я бы хотела остричь волосы.

— И как коротко?

— Как у вашего мужа, — сказала Жанна.

— А вы… не пожалеете? — с сомнением спросила Изабелла. — У вас такие красивые черные волосы, просто загляденье.

Жанна взглянула на нее с печалью и радостью одновременно:

— Там, куда я собралась, они мне не понадобятся.

— Будет вам самый лучший цирюльник, Жанна, — заверила ее герцогиня.

Жанна взглянула на Рене Анжуйского:

— Еще мне нужен щит…

В ее тоне молодой герцог услышал явную недоговоренность. Он понял, о чем шла речь. Герб! У каждого рыцаря на щите изображен его родовой герб — гордость, свидетельство бранных заслуг, владения землями, причастность к великим предкам. Такой герб во время турниров изображался на щите и на короткой накидке с рукавами по локоть, а часто и на шлеме. Но как быть с Жанной?

— Щит мы тебе подберем, — кивнул Рене. — В Нанси и так все знают, кто ты, — сказал он. Герцог обернулся на рыцарей Жанны — Новелонпона и Пуланжи. — Что вы об этом думаете, господа?

Те только почтительно поклонились.

— Да, Жанна, ты мне не сказала, сколько раз тебе приходилось драться копьем? — так, между прочим, спросил у девушки Рене.

— Сотни раз.

— Сотни раз? — недоверчиво нахмурился Рене. — Но с кем?

— С деревянным щитом, — как ни в чем не бывало ответила она.

— Что-что? — не понял он.

— Мы с моим другом Жаном де Новелонпоном, — девушка указала рукой на рыцаря, стоявшего за их спиной с Рене, — часто выезжали в окрестности Домреми, устанавливали на шесте щит и старый шлем, и я легко выбивала и то, и другое. Могла попасть в любую точку, куда говорил мне Жан.

— Это шутка? — Рене обернулся на Жана де Новелонпона.

— У нее меткий глаз, монсеньер, — поклонился рыцарь.

— Меткий глаз?! Жанна, но ведь щит не может ответить тебе! Ты никогда в жизни не дралась с живым противником?!

— Нет, — просто ответила Жанна. — Чтобы драться с настоящим противником, нужно иметь настоящий доспех. А у меня его никогда не было. Человек, воспитавший меня, которого я называла своим отцом, всячески противился моему военному обучению. Но когда-то нужно начинать. Вот я и решила приступить с завтрашнего дня.

Рене переглянулся с Изабеллой, покачал головой.

— Еще не поздно все отменить, — точно рассуждая сам с собой, негромко произнес он.

— О чем ты? — нахмурилась Жанна. — Я с радостью и нетерпением жду завтрашнего дня!

Рене Анжуйский почесал нос.

— Ты — сумасшедшая?

— У меня все получится, мой милый Рене. Со мной Господь, а это больше любой неопытности, — ответила ему Жанна. — А теперь я бы хотела выспаться перед поединком, сегодняшний день был таким длинным. — Она улыбнулась его супруге. — Но сперва — стричься!