Принцесса морей

Утром, когда Луиза принесла ему завтрак, он все еще сидел над таинственной картой. Между его бровями пролегли две тонкие морщинки.

– Что-нибудь получается? – спросила Луиза.

– Ничего, – мрачно ответил Джек.

Поколебавшись, молодая женщина решила заглянуть к шевалье де Сент-Илеру. Габриэль лежала в постели и, подперев щеку кулаком, читала судовой журнал капитана Блэйка.

– К вашему сведению, Джек пытается расшифровать цифры на карте, – сообщила Луиза, насупившись.

Габриэль зевнула.

– Вряд ли у него что-то получится, – ответила она без особого энтузиазма в голосе. – Мы с Анри уже ломали голову над ними, но безрезультатно.

– Вы, наверное, считаете себя умнее всех, – съязвила Луиза, которую не на шутку задело, что Габриэль говорит о себе и о рыжем красавце как о некоем целом.

– Что поделать, – отозвалась Габриэль хладнокровно, – каждый гордится тем, что имеет.

Луиза вспыхнула.

– Кстати, я сразу же догадалась, что вы не мужчина, – заявила она, чтобы поставить зарвавшуюся француженку на место.

Неправда, конечно, но доказать это было чрезвычайно трудно.

– Я тоже сразу же поняла, что вы женщина, так что мы квиты, – ответила Габриэль еще любезнее.

У Луизы так и чесались руки вцепиться дочке фехтовальщика в волосы, но она сдержалась, понимая, что ни к чему хорошему ее несдержанность не приведет.

– Между прочим, – Луиза поправила пояс с пистолетами, – мы уже давно покинули Тортугу, а вы так и не сказали нам, куда мы должны идти.

– А я должна это говорить? – удивилась Габриэль.

– Конечно, – удивленно ответила Луиза. – Корабль захватили вы, и по пиратским правилам он принадлежит вам.

Габриэль и Анри обменялись взглядами.

– Вот что, – сказала Габриэль. – Позовите-ка сюда капитана Джека.

Глава 20 Военный совет

– Интересно, – кивнул Джек, выслушав предложение Габриэль. – Очень интересно. Но вы должны знать, что капитан на пиратском корабле не имеет права в одиночку принять подобное решение. Необходимо согласие всех офицеров команды.

– Хорошо, – согласилась Габриэль. – Тогда собирайте их на военный совет.

– Вы твердо решили? – спросил Джек. – А как же карта и сокровища Грамона?

Габриэль, стоявшая у окна в рубашке с кружевным жабо и розовых панталонах, резко повернулась к нему.

– Вы потратили на расшифровку цифр целую ночь. Скажите, вам удалось обнаружить хоть что-нибудь?

– Ничего, – признался Джек. – Но, может быть, завтра или немного позже…

– Вот то-то и оно! – перебила его Габриэль, нервно одергивая манжеты. – Завтра, немного позже… а то и никогда. Ведь может оказаться и так, что без второй половины и, вероятно, без какого-то особого ключа карта совершенно бесполезна. И что же вы предлагаете? Мы не можем тратить свое время на то, чтобы плавать по Карибскому морю и обыскивать все островки, какие только попадутся по пути. Да, у нас есть карта, вернее, ее половина, но ее все равно что нет, раз мы не в силах прочесть, что на ней написано. Таким образом, разумнее всего будет на время забыть о ней и заняться чем-нибудь другим. Чем – я уже вам сказала.

– Хорошо, – сказал Джек. – Наверное, вы правы, Габриэль.

– Вы со мной? – спросила его собеседница, пристально глядя на него.

– Да, Габриэль. Я всегда с вами.

– Вот и славно, – одобрила дочка фехтовальщика. – Только, прошу вас, постарайтесь не слишком распространяться о карте. Мы с вами прекрасно знаем, чего стоят все надписи и указания на ней, но вот команда может принять их всерьез, и тогда у нас начнутся неприятности.

– Я уже подумал об этом, – сказал Джек. – Я никому не говорил о карте, кроме Луизы, но она пообещала держать язык за зубами.

– Будем надеяться, что ваша подруга сдержит свое обещание, – сказала Габриэль. – Спасибо за все, капитан. Вы даже не подозреваете, как важна для меня ваша поддержка!

Джек удалился, окрыленный ее последними словами куда больше, чем тысячью признаний в любви. Вскоре после того, как он покинул каюту Габриэль, туда вернулся Анри, тащивший воду для умывания.

– Редкостный болван, – проворчал он, кивая на дверь. – Ума не приложу, что вы могли в нем найти.

– Анри, вы обо всем судите с непростительным цинизмом, это раз, – заметила Габриэль, смачивая лицо водой. – Кроме того, вы преувеличиваете мою симпатию к капитану Джеку, это два. И, наконец, – добавила она, беря из рук слуги полотенце, – я не обязана вам давать отчета в своих действиях. Это три.

– Никогда не знал, что вы так жестоки, – с горечью промолвил Анри.

– Ну полно, друг мой, не сердитесь, – примирительно сказала Габриэль, легонько чмокнула его в щеку и убрала прядку, которая свешивалась ему на левый глаз. – Вы же знаете, что без вас я как без рук. А теперь помогите-ка мне надеть камзол и дайте мне пудру, которую вы стащили у дочки де Кюсси. Я не могу выступать перед людьми с таким синяком. Вам известно, Анри, что оратор с побитой рожей всегда внушает недоверие?