Принцесса на горошине

- Я попытался вернуться в Москву, но там меня, понятно, никто не ждал. Но спустя какое-то время слухи, видимо, до Александра Григорьевича дошли, и твой отец обратился ко мне с предложением. Взять на себя руководство янтарными приисками в Калининградской области.

- И ты согласился? – удивилась я.

Давыдов неожиданно поднял руку и взъерошил волосы на затылке, после чего дерзко ухмыльнулся.

- Ну, во-первых, повторюсь, выбора у меня на тот момент особо не было, а, во-вторых, это была возможность уехать, заняться чем-то новым, отвлечься. Мне тоже было тяжело, Маша.

От его последних слов мне стало горько. Я сразу вспомнила своё состояние после нашего с ним разрыва в течение первого года. Было очень тяжело. Я также каждое утро просыпалась и думала, куда себя деть, куда убежать, куда уехать, лишь бы не думать и не вспоминать.

- Я решил, что неплохо будет реабилитировать свою репутацию именно под руководством твоего отца. Подумал, что уезжаю максимум на год, что эта работа – временное пристанище, а потом как-то всё закрутилось, затянуло… - Он вздохнул. – Прииски – дело грязное, Маш. Во всех смыслах. Тот, кто туда попадает, редко возвращается в реальную жизнь, тем более прежним.

- Что ты имеешь в виду?

Марат помолчал, раздумывая, затем нехорошо усмехнулся.

- Деньги, криминал, контрабанда, воровство. Могу перечислять и перечислять. В девяностых и нулевых там творился полный беспредел. Потом их продавали и перепродавали, контроля и руководства практически не было, только качали породу на оборудовании ещё советских времен. Не знаю, для чего твой отец их выкупил, но он тоже долго числился только владельцем, разработки остановились, сплошные взятки, откаты, воровство. В какой-то момент я даже подумал, что он специально отправил меня туда. Чтобы уж наверняка избавиться от моего присутствия где-либо. Чтобы я сгинул, - посмеялся он.

А вот мне было не смешно. Я нервно сглотнула.

- Но ты же не сгинул.

- Зато превратился в дикого человека, - весело напомнил он.

Я помолчала, потом спросила:

- Ты справился… с работой?

- Ты хочешь узнать, приносят ли янтарные прииски прибыль? О да. Только китайцы выкупают янтарь огромными партиями, не говоря уже о других ценителях. Наш янтарь очень ценится на выставках в Европе и Америке. Ты очень богатая женщина, Марьяна.

Я разглаживала сатиновую салфетку на столе, очень аккуратно и прилежно.

- Ты справился с приисками, - проговорила я, наконец. – Поэтому отец оставил тебе компанию.

- Он не оставлял мне компанию, Маша, - воспротивился Марат. – Он оставил её тебе, а меня поставил присматривать за процессом.

- Это практически одно и то же.

- Тебе это настолько не нравится?

- Я не знаю, - призналась я. – Я не знаю, как мы сможем общаться…

- Мы оба повзрослели, прошло много лет. Думаю, у нас получится.

Его энтузиазм меня заинтересовал. Я на Марата взглянула.

- Ты очень хочешь эту должность, да?

Он спокойно кивнул и сознался:

- Да, очень хочу.

- И готов терпеть меня?

- А тебя надо терпеть? – подивился он. Брови взлетели вверх, взгляд был откровенно насмешливым.

Я пожала плечами.

- Я избалованная и капризная, ни к чему не приспособленная. Ты же знаешь.

- Ты – Марьяна Дегтярева, - ответил он. – Тебе не нужно об этом даже думать.

- Да, - вырвалось у меня без всякого воодушевления.

- Расскажи мне о себе, - попросил он. – Как ты живёшь?

Этот вечер, наша встреча, этот разговор, здорово действовал мне на нервы, если честно. Я всё ещё пыталась уложить в своей голове, что Марат сидит напротив меня, что он вернулся в мою жизнь, так или иначе, что мы разговариваем с ним практически спокойно, без криков и ссор, как раньше, и это теперь моя, наша с ним реальность. Ещё несколько дней назад Давыдов был моим прошлым, о котором мне всё ещё было тяжело вспоминать, а теперь мы сидим в ресторане, друг напротив друга, и ведем светские беседы. О моде, о погоде… кто как жил эти пять лет.

Чудно.

- Как обычно, - ответила я. – Живу, как обычно. Поздно просыпаюсь, хожу по магазинам, на фитнес, придумываю себе проблемы, чтобы было не так скучно.

Я смотрела в сторону, а Марат на меня. Очень внимательно смотрел. Потом сказал:

- Ты не такая, ты же знаешь.

- Я именно такая, Марат. И папа это знал, поэтому переложил ответственность за мою жизнь на другого человека, мне самой не доверил. Я ничего не решаю.

- Маша…

Я подняла руку, прося его замолчать, после чего продолжила:

- Он всё сделал правильно, я его в этом совсем не виню. Последние две недели… показали, что я не в состоянии справиться с проблемами. Я растерялась, испугалась… я буквально впала в панику.

- Марьяна, у тебя отец умер. Потом мать ожила. Кто угодно бы впал в панику.

Я молчала, нервно водила пальцем по скатерти.

- Я просто думаю, что если бы за моей спиной не было… Шуры, Пал Палыча, роты охраны и сотрудников… не было отцовских денег, наверное, я бы пропала.