Принцесса на грани

Я собираюсь это сделать. Я имею в виду, — заняться Этим Делом. У меня была целая ночь на то, чтобы об этом подумать, и теперь я точно знаю — это единственный способ.

Я знаю, это эгоистично с моей стороны. Я знаю, я отнимаю сияющий луч надежды у многих сердечных больных, которым Майкл мог бы помочь своим изобретением.

Но тем хуже для них. Многие люди перено­сят операции на сердце — и ничего, живут себе. Посмотрите на Дэвида Леттермана. И на Билла Клинтона. Так что людям просто придется это проглотить. Может, если бы они ели меньше мяса, им бы вообще не понадобились подобные операции. Интересно, об этом кто-нибудь заду­мывался?

О боже, неужели я на самом деле это напи­сала? Просто не верится, что я это написала. ЧТО СО МНОЙ ТВОРИТСЯ? Я становлюсь од­ной из тех воинствующих вегетарианок, ко­торые считают, что «Проект Хейфера» — орга­низация, которая раздает коров и коз бедным вдовам, чтобы те могли продавать молоко и по­купать на вырученные деньги еду для своих де­тей, — вредная организация, потому что пора­бощает животных.

Не знаю, что со мной творится, Я как будто свихнулась. Я даже проверила, есть ли у меня презервативы, которые нас заставили купить на уроках здоровья и безопасности в рамках программы «Безопасный секс». Я, естественно, накупила коллекцию разных цветов. Их там СТОЛЬКО! Наверное, мне надо было пойти за ними в аптеку, а не в «Кондоманию». Прямо сейчас в моем рюкзаке лежат два — клубнич­ный и с ароматом пина колады. (До сегодняш­него утра, когда я стала проверять их срок годности, я даже не знала, что купила АРОМА­ТИЗИРОВАННЫЕ презервативы.) Слава богу, срок годности у них еще не вышел.

Я готова пожертвовать своей девственностью ради того, чтобы мой любимый остался в том же полушарии, что и я.

Но я только сейчас осознала, что в процессе мне придется потрогать Его.

И впервые в жизни при мысли об этом мне не хочется сказать «фи».

Наверное, я взрослею.

9 сентября, четверг,

Введение в писательское мастерство

Опиши человека, которого ты знаешь.

Волосы его на первый взгляд кажутся про­сто темными, но, если присмотреться повни­мательнее, видно, что в них смешалось много оттенков каштанового, золотого и черного. Они у него немного длинноваты для парня, по не потому, что «так носят», а потому что

у него слишком много других интересов, и он забывает регулярно их подстригать. Его гла­за тоже кажутся темными, но на самом деле они как калейдоскоп, местами желтовато-коричневые, местами цвета красного дерева, с рыжими и золотыми крапинками, как два озера бабьим летом — ты словно погружаешь­ся в них и плаваешь, плаваешь до бесконечно­сти. Нос: орлиный. Рот: так и хочется поце­ловать. Шея: душистая, источает опьяняю­щий аромат смеси «Тайда» (от воротника рубашки), пены для бритья «Жилетпг» и мыла «Айвори», которые все вместе образу­ют аромат под названием Мой бойфренд.

Уже лучше. Стоило бы дать более подроб­ное описание, что именно в его губах кажется тебе таким привлекательным и наводит на мысли о поцелуях.

К. Мартинез

9 сентября, четверг, английский

Большой вопрос: нужно ли рассказать Тине?

Лилли я совершенно точно не могу расска­зать, потому что она сразу раскусит мой план и поймет, чего я пытаюсь добиться. То есть что я пытаюсь не выразить мою неумирающую любовь и преданность ее брату, а хочу им мани­пулировать.

При помощи секса.

Очень сомневаюсь, что она это одобрит.

Плюс к тому, ока обязательно обвинит меня в нарушении принципов феминизма, ведь что­бы чего-то добиться, я использую не мозги, а свои женские уловки.

Но разве не то же самое делала Глория Стайнем, когда прикинулась этакой сексуальной кошечкой» чтобы вскрыть низкую оплату и пе­реработки девушек-кроликов «Плейбоя» и до­биться улучшения условий их труда? Я при­ношу в жертву свою девственность, чтобы удержать ценного члена общества от отъезда из этого самого общества к дальним берегам. В ко­нечном счете, то, что я будут спать с Майклом, послужит на пользу экономике США.

Можно даже сказать, что это мой граждан­ский долг.