Принцесса на грани

— Миа, если Майкл, как ты говоришь, стре­мится доказать тебе и мне, что он чего-то стоит, то он все равно не примет мою помощь. Мне жаль, что тебе придется расстаться с ним на год, но, думаю, будет не так уж плохо, если ты за­сядешь за учебники и сосредоточишься исклю­чительно на учебе. Мама... — он посмотрел на бабушку, — Вы невозможны. Но я сниму вам люкс в другом отеле. Мне только нужно сделать несколько звонков.

И он ушел в столовую звонить.

Весьма довольная собой бабушка открыла сумочку, вытащила карточку-ключ от номера и выложила ее передо мной на кофейный столик,

— Что ж, — сказала она, — какая жалость. Похоже, я переезжаю. Снова.

— Бабушка, — сказала я. Она меня УЖАС­НО бесила. — Ты знаешь, что на свете есть люди, которые до сих пор живут в палатках и трейлерах, потому что их дома разрушены ураганами, цунами и землетрясениями, ко­торые происходят в разных частях земного шара? А ты жалуешься, что не можешь КУ­РИТЬ в своей комнате? По-моему, с этим номе­ром все в порядке. Он такой же хороший, как тот, в котором ты жила в «Плазе ». Ты просто кап­ризничаешь, потому что не любишь перемены.

Бабушка вздохнула и села в кресло, обитое парчой, напротив дивана, где сидела я.

— Наверное, это правда. Но я полагаю, что мои капризы могут пойти тебе на пользу.

— Вот как? — я ее почти не слушала. Мне не верилось, что папа так быстро расправился с моей идеей построить собственную лаборато­рию. Я правда думала, что это очень хорошая мысль. Она пришла мне в голову только что, во мне показалось, что папа может на нее клюнуть. Он же строит в Дженовии больничные корпуса и называет их своим именем. Мне показалось, что «Лаборатория роботических хирургических систем принца Филиппа Ренальдо» звучит очень даже неплохо,

— Этот номер оплачен до конца недели, — сказала бабушка. Она наклонилась к столу и постучала по нему карточкой-ключом. — Я, конечно, здесь не останусь, но не вижу при­чин, по которым ты не можешь пользоваться но­мером, если хочешь.

— Бабушка, зачем мне люкс в «Рице»? — спросила я. — Я не собираюсь устраивать вече­ринки на этой неделе, у меня серьезный личный кризис. Хотя, может, ты была так озабочена своими собственными в кавычках «страдания­ми», что не заметила этого.

Бабушкин взгляд, направленный на меня, посуровел.

— Знаешь, иногда мне не верится, что ты моя кровная родственница.

Бабушка подтолкнула карточку по столу, и она заскользила в мою сторону.

— Что ж, номер в твоем распоряжении. Мо­жешь использовать его как хочешь. Лично я, если бы жила с родителями, а мой возлюб­ленный собирался бы в годичное путешествие, чтобы самоутвердиться перед МОИМ отцом, воспользовалась бы гостиничным номером, что­бы обставить сцену очень романтичного проща­ния в приватной обстановке. Но это я. Я всегда была женщиной страстной, подверженной эмо­циям. Не раз замечала, что я...

Бла-бла-бла... Бабушка все говорила и гово­рила. И говорила. В комнату вернулся папа и сообщил, что снял для нее люкс в «Четырех сезонах », так что она может звонить горничной и велеть ей паковать вещи для переезда в тре­тий раз за эту неделю.

И на этом мой сегодняшний урок принцес­сы закончился.

Хорошо, что я не плачу за эти уроки, потому что их качество стало заметно снижаться.

Кажется, у меня галлюцинации из-за обез­воживания или что-нибудь в этом роде. Все сим­птомы налицо:

• очень сильная жажда,

• сухость во рту и нет слюны,

• сухость в глазах, нет слез,

• уменьшение мочеиспускания, за сутки все­го 3 раза или даже меньше,

• руки и ноги холодные на ощупь,

• ощущение усталости, беспокойство или раздражение,

• головокружение, которое проходит, если прилечь.

Конечно, я всегда испытываю похожие симп­томы после того, как проведу некоторое время с бабушкой.

Но все равно я на всякий случай выпила всю воду в бутылках, которая была в лимузине.

8 сентября, среда, мансарда

Майкл улетает в пятницу, и перед отъездом хочет проделать все, чем можно заниматься в Нью-Йорке, Сегодня вечером, например, мы едим в его любимой закусочной «Корнер бист­ро» в Вест-Виллидже. Майкл клянется, что здесь делают лучшие в городе гамбургеры, за исключением «Джонни Рокетс», конечно.

Но только в «Джонни Рокетс» Майкл идти не хочет, потому что он не признает сетевые рестораны. Он говорит, что они обезличивают Америку и вытесняют рестораны, принадлежа­щие местным жителям и компаниям, и малень­кие сообщества теряют все, что когда-то делало их неповторимыми. Так что Америка скоро пре­вратится в один большой придорожный торго­вый центр, и во всех населенных пунктах бу­дут только «Уол-Марты», «Макдональдсы» и «Эпплби», и вместо плавильного котла Аме­рика превратится в майонез.

Но все равно я случайно знаю, что Майкл и сам не прочь иногда заглянуть в «Макдо­нальдс».