Читаем Принцесса на неделю (СИ) полностью

— Что же творится в этой стране? — задал риторический вопрос король. — Мужики, вместо того, чтобы работать, разбойничают! Женщины, вместо того, чтобы детей растить, заводят их в лес!

— И я так понимаю, что закон будет не на стороне сироты, — заверил маркиз.

— А ты королева? — вдруг спросил мальчик, глядя во все глаза на Тэйлу.

— Королева. И знаешь, Берт, у меня проблема.

Данион удивлённо посмотрел на Её Величество. Какие проблемы? Почему он не знает?

— Я еду в другую страну. И так получилось, что я осталась без свиты! Ну, ты слышал, на обоз разбойники напали, — ребёнок серьёзно кивнул. — Теперь у меня нет ни одного человека из Гелуронии! Вообще свиты нет. А вот если бы ты согласился стать моим пажом… Вот было бы здорово!

— Я согласен, Ваше Величество, а что делает паж? — заинтересовался мальчишка.

— Паж всегда при королеве, выполняет мелкие поручения и много учится! Ты любишь учиться?

— Да, Ваше Величество! Меня дедушка учил. Я умею читать и писать!

— Отлично! Отныне ты мой паж, и я велю тебе обращаться ко мне по имени и на «ты».

Кузя обречённо вздохнул. «Что это он?» — удивилась Тэйла.

— Ваше Величество, — обратился к королеве Джордан. — А тётка, значит, так и останется безнаказанно жировать в двух домах?

— И что я могу поделать? Я же теперь подданная Ледонии, — развела руками Тэйла и вопросительно посмотрела на Даниона. Король утвердительно кивнул.

— Кузя, а как с такими хозяевами живётся домовым? — решила прояснить ситуацию девушка.

— Думаю, эти домовые уйдут, если уже не ушли, — грустно ответил малыш.

— А ты не можешь их найти?

— Да, запросто! Позвать? — обрадовался домовёныш.

— Конечно!

— Я быстро! Леший, присмотри! — исчезая, крикнул Кузя.

Не прошло и минуты, как на столике, не убранном ещё после ужина, появились трое домовых. Кузя привёл с собой двух ухоженных мужичков, с окладистыми бородками, чем-то напоминающих Зипуна.

— Появитесь для всех! — приказала видящая, и по поляне пронёсся удивлённый вздох.

Столько событий за один день! Увидеть сразу троих домовых! Чудеса, да и только!

— Госпожа! — с уважением поклонились домовые Тэйле.

— Хозяин! — радостно воскликнул один из мужичков, заметив мальчика. — Ты живой!

— Живой, — сказала Тэйла. — Только потому, что мы его нашли. А ваша хозяйка, наверное, спокойно пьёт чай с плюшками, и совесть её не мучает.

Домовые склонили головы.

— Так мы уже ушли. Кузьма нас в дороге догнал.

— Вы всем объясните, что бывает, когда домовой добровольно уходит из дома, — приказала видящая.

— Когда по своей воле уходит, дом долго не живёт. Через месяц осыпается прахом. И дом, и всё, что в нём, — объяснил мужичок.

— Так что же, получается, — обрадовался Джордан. — Сейчас у тётки два дома, а через месяц — две кучки праха?

Домовые важно кивнули. Мужчины радостно заулыбались.

— Вы главного не знаете, — строго сказал Кузя. — Домовые тоже погибают.

— Нет! НЕТ! — вдруг вскинулся мальчишка, размазывая по щекам слёзы. — Не надо! Пусть тётка живёт в двух домах! Пусть живёт! И вы живите! Не надо! Живите! Дедушка умер! А вы — не надо! Я не хочу, чтобы умерли домовые! Из-за меня! Нет!

— Тихо, тихо, — девушка прижала к себе захлёбывающегося слезами ребёнка. — Никто не умрёт. Никто.

Насилу успокоив малыша, королева обвела взглядом поляну. Мужчины выглядели подавленными, мэтр Бирон утирал слезу.

— Остаться мы не можем, никак не можем, — пробормотал домовой.

— Ну, почему? — всхлипывая, обречённо спросил Берт.

— Я объясню. Вот посмотри на рыцарей, — Тэйла обвела рукой поляну. — У каждого из них есть оружие, и если нападут враги, они будут защищаться и убивать. Есть ещё наёмники, они убивают за деньги. А есть вообще палач! Он тоже убивает людей. Но у них такая РАБОТА! Палач каждый день казнит людей, работа у него такая. Но дома он милейший человек. Может, стихи пишет или семьянин хороший. И домовому даже в голову не придёт покинуть его дом. Домовому хорошо живётся у палача! Потому, что подлости у этих людей нет. А твоя тётка специально придумала, как убить ребёнка. Ради лишнего дома! Вынашивала план. А потом отвела в лес и собственноручно привязала к дереву! Обрекая на смерть! Страшную смерть! Подлая она, гнилая! Не могут домовые оставаться в таком доме, всё равно зачахнут.

— Но я не хочу, чтобы они умирали! — упрямо сказал мальчик.

— Никто и не умрёт. Я запрещаю вам умирать! — строго посмотрела на домовых королева.

— Как же быть-то? Как жить-то? — вытаращили глаза мужички.

— Не знаю. Живите, и всё! — припечатала видящая и, подумав немного, спросила: — Вот скажите, в новом доме сразу появляется домовой?

— Нет, госпожа! Лет через десять, двадцать, а то и все тридцать. У нас там сложно всё.

— Ну, значит, нужно найти вам новый свободный дом!

— Как же найти-то?

— Вот сейчас и найдём! — пообещала Тэйла и обвела поляну взглядом. — Рыцари, кто из ваших знакомых построил недавно дом?

— Я! Я сыну недавно дом построил, — подскочил один из мужчин. — Он женился, ребёночек скоро будет. Сын у меня хороший, трудолюбивый, и жена у него рукодельница, такие пироги печёт!

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза