Принцесса особого назначения

— Лора, о твоем увлечении магией знаем мы все, включая маму, — она вздрогнула, не ожидая подобного, — но раньше запах крови не заполнял все двенадцать комнат твоих покоев, Лора! А уж об увлечениях сиятельной Велерееи и вовсе я наслышана! Но я не могу понять, Лориана, не могла и раньше, но сейчас… это уже верх безрассудства! Занимаешься темным искусством — да на здоровье, в каждой женщине ведьма, а в тебе видимо две — одна от меня досталась! Но какого демона об этом стало известно сколькому количеству народа, это первое, и второе — почему это угрожает мне? Впрочем, вопрос обо мне не столь важен, важно другое — зачем тебе все это, Лора?

Она поднялась, подошла к серебряной двери и, стараясь не смотреть на меня, произнесла:

— Сейчас я уже не так хочу тебя убить, потому что… все же видели как ты вошла и вообще…

— А смысл тебе убивать меня? — устало спросила я. — В любом случае ты получаешь Динара и Оитлон, а я не планирую связывать свою жизнь с королевством. Но вот если ты, глупая девчонка, убьешь меня, тогда лишишь себя всего, Лора! Потому что убийство одной принцессой второй принцессы, не сумеет скрыть даже отец!!!

— Я не хочу, что бы ты… покинула Оитлон! — внезапно произнесла Лора. — По плану бабушки ты должна была сгинуть к своему двадцати трехлетию, но… мне хватило месяца без тебя, чтобы понять, что я не желаю взваливать на себя груз государственной ответственности… А отец заставит даже в том случае, если править будет Динар.

— Так, — я тоже поднялась, — оставим твои желания или не желания, я все еще жду ответа на вопрос, почему ты этим занимаешься? И почему в последнее время твое экспериментаторство… вышло за рамки милого увлечения?

Резкий неприятный смех и полное изумления:

— Ты мои кровавые ритуалы называешь 'милым увлечением'?!

Я подняла глаза к потолку и, простонав молитву к богам, устало ответила:

— Лора, по поводу увлечений… леди Торихе пьет собственную мочу, леди Айтори вообще… скажем так посевной материал своих стражников, герцогиня Ютери переодевается в наряд… продажных женщин и каждый вечер обслуживает квартал ремесленников по сниженным тарифам, мне продолжать?

Я в гневе пнула банкетку, на ее беду находившуюся у постели.

— Вы, — боги, даже слов нет, — вы, так называемые благородные леди, беситесь от собственной лени! — я снова сорвалась на крик. — Вас скука допекает, вот вы и… находите себе милые увлечения. Посмотри на себя, Лора, тебе занять себя нечем, да? Побудь мной, тогда на милые увлечения ни сил ни времени не останется! Боги, я поесть не всегда успеваю, зато ты переодеваешься пять раз в день! Ты прекраснейшая из девушек Оитлона, у тебя есть все, о чем другие могут мечтать, и даже больше, но нет… нам крови не хватает, да?

— Я ненавижу кровь и ее запах, — Лора едва не плакала.

— Тогда какого демона все это?!

Лориана вытерла слезы, прислонилась спиной к стене, и внезапно тоже сорвалась на крик:

— Я не хотела! Я ничего этого не хотела, но бабушка заставила!

— Она умерла пять лет назад, — напомнила я.

— Ты ничего не понимаешь, — Лориана все же открыла эту проклятую дверь, — все это началось еще двадцать лет назад… едва… ты родилась. Входи, поймешь сама!

И я подошла к двери, как зачарованная нагнулась, входя в маленькую комнатку, где горели свечи и…

На маленьком алтаре лежали два костюмчика для новорожденных, один мой, с золотой тесьмой, второй Лоры, с розовой окантовкой. Оба сияли в красноватом мерцании, словно паря над алтарем, на котором… меня едва не стошнило, при виде разлагающихся органов и крови, словно медленно ползущей по желобкам.

— Раньше хватало крови животных, — прошептала Лора зажимая нос платочком, и протягивая мне второй, — а теперь он работает только на человеческой, и ее требуется все больше… А я устала, и не могу это все выносить, но…

— Так, я все увидела, теперь идем отсюда, — и не дожидаясь ее реакции, я проскользнула обратно в спальню.

Остановившись, попыталась отдышаться и не выдержав побежала к окнам. Распахнула одно, второе, к третьему просто не дошла, с трудом удерживая рвотный позыв, и тут… я осознала увиденное!

Лора тоже вошла в спальню, закрыла дверь в ту жуткую комнату и выжидающе смотрела на меня, а я…

— У бабушки была сестра — горбатая и умалишенная! — страшная догадка поразила меня. — Так, Велереея и… вторую звали Геонари!

Перед глазами промелькнул портрет страшной сумасшедшей принцессы, который я видела в библиотеке, потому что в галерею ее никто не хотел вешать… О, Боги! Прекрасная белокурая Велерея, и уродливая, с ужасным горбом и ранней сединой Геонари, родившаяся на несколько лет позже сестры, но умершая на два десятка ранее.

— Лориана! — я была в ужасе. — Как?!