Принцесса папарацци

– У меня больше нет никакого мужа. То есть, формально есть, но это только потому, что так надо для работы. К Новому году все официально будет кончено.

Саша подхватил меня на руки и закружил по зданию аэровокзала, совершенно не обращая внимания на то, что все смотрят на нас.

Потом поставил на пол и с жадностью поцеловал.

– Как же хорошо, что мы далеко от Москвы, а на мне очки и кепка, – шепнула я. – А то бы все узнали раньше времени, что знаменитый Мерцалов со мной развелся.

– И правильно сделал, – серьезно сказал Саша. – Иначе мне бы пришлось его убить.

Глава 39

Это был самый обычный, ничем не примечательный осенний день. Я пыталась разогнать коварную тоску и, глядя на дождь за окнами телецентра, отчаянно старалась не думать о бескрайней заснеженной тайге, тиграх, леопардах, Саше с Владиком. Все это было, кажется, в другой жизни. А ведь не прошло даже двух лет… Я пила утренний американо в «Максе» и изо всех сил оттягивала момент, когда придется вставать и идти в редакцию. А потом брать кассету и ехать на съемки. Даже в этом волшебном королевстве бывают серые будни.

И тут передо мной возник с загадочной улыбкой Олег Дворнягин.

– Все бросай и пойдем со мной! – потребовал друг.

– Я не могу, Олежка, у меня выезд через пятнадцать минут. – Съемки…

– Бросай свои съемки!

Он схватил меня за руку и потащил по лестнице на второй этаж, туда, где располагаются студии.

– Ты можешь хотя бы объяснить, куда мы идем? – шипела я, осознав, что сопротивляться бесполезно.

– Сейчас сядешь перед камерой и прочитаешь маленький текст. Для тебя это раз плюнуть. А потом езжай спокойно на свои съемки.

Я, конечно, села и прочитала. А через две недели мне позвонили и сообщили, что я прошла кастинг.

Так Анастасия Земляникина стала ведущей федеральных новостей.

Но я знала, что все самое сложное еще впереди. Мне еще только предстоит пережить развод со знаменитым мужем. Я знала, что он будет подобен урагану. Я, как молодое, неокрепшее деревце, либо согнусь до самой земли, но выстою, или сломаюсь.

Нас развели легко, без проволочек и лишних вопросов. Но, конечно, официальное расторжение брака было лишь началом.

Каких только версий не строили папарацци! Говорили, что у меня любовник. Что у него другая семья. И даже что Макс – гей. Мы на все вопросы папарацци дружно отвечали, что сохранили дружеские и профессиональные отношения. В принципе, это было правдой. Но ведь вымысел тоже неплохо продается. И коллеги продолжали фантазировать. Желтая пресса мусолила наш развод во всех подробностях недели две, пока одна известная актриса не родила ребенка с синдромом Дауна.

Прочитав обо мне в газетах, позвонил Данила Воропаев и сказал, что если что, я всегда могу вернуться на работу в «Тачку». Возвращаться я не собиралась, но все равно было приятно.

Я твердо знала, что как бы ни было сложно, я останусь здесь, в телецентре, и бок о бок со своими друзьями продолжу путь к вершине.

Впервые в жизни мне было плевать, что станут говорить обо мне в останкинских коридорах.

Я стала глухим лягушонком.

Глава 40

Работа на телевидении – нервы, подставы, сексуальные домогательства. Зимой – королевские зарплаты, а летом – долги. Кофе по ночам, чтобы выжить. Постоянный дедлайн. И… триста тридцать три удовольствия.

Одно из таких удовольствий – командировки. Приехать в какую-нибудь полузаброшенную деревеньку с микрофоном центрального канала – понт особый. Есть у нас один корреспондент, скажем, э… Вася. Так вот, этот Вася зелёный НТВэшный микрофон из цепких ручек вообще не выпускает. Если рискнёте отобрать – начнётся истерический припадок, и тогда я вам не завидую. Тем более, что предупреждала. Ибо без микрофона Вася кто? Обычный калужский мальчик двадцати пяти лет, тощенький и рыженький. А с этим доспехом – корреспондент телевидения. Ну вы понимаете. Почти что супергерой. Сибирские мужики к нему с самогоном, сибирские бабки. А негодяи, как услышат, что корреспондент телевизионный в их деревню приехал, сами прибегут интервью давать. В общем, париться нечего. Разве что в деревянной баньке. А потом сразу за стол. Кстати, и в родной Калуге Вася-с зелёным-микрофоном – человек уважаемый. Он к ним раз в три месяца катается. В командировку. Ага.

На днях и мне повезло. Командировка не куда-нибудь, а во Владивосток мой любимый. Город, где все началось. Началось тоже, кстати, с командировки. Там, в Приморье, каждая встречная псина, породистая и не очень, до сих пор кидается жать мне лапу. Особенно любят меня бродячие собаки. Что уж говорить про людей. И вот когда я в своём «Останкино» совсем уж разобижусь на судьбу в лице какого-нибудь начальника, забираюсь на чёрную лестницу и веду с собой диалог. Такой примерно: «Вот не будь ты, Земляникина, такой дурой, были бы у тебя муж и сын и по вечерам ты играла бы с ними в бильярд и смотрела бы ди-ви-ди».

Через пару дней после нашей последней встречи в заповеднике Саша улетел в очередную командировку. И слава богу, потому что иначе нам ни за что не сохранить тайну до Нового года.