Принцесса-полукровка (СИ)

— Я… мне она очень нравится, — выдохнул Эйвери. — Она не виновата во всем этом. Розье умеет давить. А я считаю, что мне нет смысла жить. Потому что если Розье воплотит то, что задумал… Я не хочу жить в таком мире, мне все это не надо.

— Что ей надо сделать? — спросил Скорпиус, чувствуя неладное. — Писать эти руны?

— В том числе, — кивнул Эйвери. — Но главное — убить.

— Кого? — Скорпиус откашлялся, чтобы вернуть голос.

— Любого, — поджал губы Эван. — Я тоже знаю далеко не все. Розье мне не доверяет. У него теперь Маклаген есть. Вообще… Я бы на твоем месте с отцом поговорил, он точно все знает.

Эйвери ушел. А Скорпиус чувствовал злость. Уильямс дала ему ложные воспоминания!

Он бросился в спальню. И если сам Скорпиус хотел разбудить Альбуса и все ему рассказать, то зелье в нем просило открыть тумбочку. Ал может подождать, а вот зелье ждать не хочет.

Скорпиус открыл тумбочку. Кроме учебников тут лежала одна колбочка. Та, которая явилась ему в Выручай-комнате, про которую он благополучно забыл, оставив на потом.

— Скорп, ты чего не спишь? — пробурчал Альбус, оглядывая комнату. — А Касси где?

— Не знаю, ее тут не было, — быстро ответил Малфой. — Извини, мне сейчас некогда.

Он взял воспоминания и бегом, перепрыгивая через ступеньку, побежал в Выручай-комнату.

Наконец, маленькое помещение с Омутом памяти.

Скорпиус выдохнул и вылил воспоминание в серебристую жидкость.

Сначала было темно. Скорпиус даже подумал, что воспоминание каким-то образом выветрилось и потеряло свои свойства. Но вдруг он увидел сначала потолок, а потом и класс.

И застыл от ужаса.

На преподавательском столе лежала Роза. Привязанная к столу и абсолютно… голая. Наконец, Скорпиус заметил и Маклагена.

Он с ужасом наблюдал, как этот мерзавец подходит к ней. Она не хотела, чтобы он ее целовал, отворачивалась. А когда он стал вести своими пальцами по ее телу…

Малфой подбежал к нему и ударил. Но он был всего лишь тенью воспоминаний, а не физическим воплощением. И он никак не мог повлиять на это, как не могла и Роза.

Ему казалось, что воспоминания впервые способны передавать боль. Настоящую. Физическую и моральную.

Он был в ловушке. Как и она. Как можно покинуть эти воспоминания?

Он ни разу не интересовался этим вопросом. Всегда из всех воспоминаний его выбрасывало, когда они заканчивались. Но здесь он не хотел этого видеть.

Но его будто заставляли это делать специально. Как же это противно… Хотелось его убить.

Он видел, насколько ей больно. Чувствовал. Какой он мерзкий.

Так вот почему она… Неужели подумала, что теперь будет ему не нужна? Какой он дурак, считал, что она по своей воле способна ему изменить. Он же чувствовал, что с ней что-то происходит. Идиот…

Вот что с ней случилось в ту ночь. Веревки. Она не забыла этот день. И никогда не сможет забыть. Но он сделает все, чтобы из ее памяти исчез этот момент.

Наконец, эта пытка закончилась. Скорпиус вылетел из этого воспоминания и с такой же скоростью из Выручай-комнаты. Он хотел ее расцеловать. А еще убить Маклагена. И ноги его сами несли вниз.

Судя по тому, что в коридорах было уже достаточно много народу, начался завтрак. Скорпиус буквально расталкивал всех, освобождая себе дорогу. Он чувствовал магию в крови, и что сегодня ему все простят, и никто из преподавателей ничего не заметят, но при этом лучше не рисковать.

И вот он заметил свою цель. Маклаген. Который стоял в вестибюле и разговаривал с Эйвери.

Малфой быстрым шагом направился к ним.

Он замахнулся и прямо кулаком ударил Маклагена по лицу.

По-маггловски? Безусловно. Но так хотелось.

Маклаген упал на пол. Скорпиус сел на него, продолжая бить его по лицу. На костяшках была его грязная кровь…

— Сука, тварь, — рычал Скорпиус, добавляя все новые и новые удары.

Его никто не останавливал. Все смотрели и молча стояли, не осмеливаясь ему помешать. А его было не остановить…

— Скорпиус, — над ухом послышался голос Розы.

Отрезвляющий. Родной. Тут же заставляющий кулак остановиться перед нанесением очередного увечья, хотя, кажется, у Маклагена и так сломаны нос и челюсть, а все лицо в крови.

Он посмотрел в ее глаза. Полные ужаса. Ужаса, который он понял. Она боится не Маклагена и того, что он снова попытается с ней это сделать. Она боится его реакции.

Идиот. Придурок. Конченный. Как он мог такое допустить? Как он мог настолько не показывать свою любовь, будучи уверенным в обратном, что она до сих пор считает, что если он узнает обо всем, то бросит ее.

— Чего уставились? — рыкнул Малфой. — Разошлись все.

Студенты быстро забежали в Большой зал на завтрак, один лишь Маклаген на полу остался лежать в луже собственной крови, и никто ему не захотел помогать.

Скорпиус же направился в свою спальню. Он знал, что она за ним пойдет. Чувствовал это.

Она вошла последняя, закрыв дверь. Скорпиус повернулся, посмотрев ей в глаза. Снова этот страх.

— Скорп, прости меня, — ее губы задрожали.

Поразительно. Она чувствует себя виноватой… Как так можно?

Скорпиус быстрым шагом подошел к ней и прижал к себе. Роза хотела вырваться, но он ее не отпускал. Больше никогда.

— Скорп… — снова начала Роза.