Принцесса-полукровка (СИ)

— Летите в Бостон? — официант явно не хотел ее отпускать. — Работа или учеба? По акценту вы британка.

— Бостон это промежуточная станция, — грустно ответила Гермиона, вешая на плечо свою сумку. — Мне нужно в Сейлем.

— И что такая красивая девушка забыла в этой заброшенной деревушке с дурной славой ведьм? — официант явно напрягся. — У вас даже кольцо на пальце есть, вы замужем?

— Нет, — ответила Гермиона снимая его. — Уже нет.

Гермиона шла по маленькому, темному и мрачному городку. Все ее счета остались в Англии, она даже не может запросить перевести ей денег, потому что за ней могут следить. Но ночевать где-то было нужно, поэтому Гермиона постучалась в небольшой дом, который ей показался наиболее симпатичным на этой улице.

— Кто там? — спросил мужской голос с опаской.

— Извините, я… — запнулась Гермиона. — Я заблудилась, у меня нет денег и мне негде ночевать…

Дверь отворилась и перед ней стоял мужчина средних лет и очень приятной наружности.

— Проходите, — он уступил ей дорогу в дом. — Вечером обещали шторм, нечего находиться на улице.

Гермиона вошла в дом. Обычный американский дом, который она сто раз видела в фильмах. Единственным выбивающимся из общей картины был один угол, посвященный греческой тематике.

— Конфундус, — Гермиона повернулась и направила палочку на мужчину, чувствуя, что оборотное зелье заканчивает свое действие.

Так прошел целый месяц. Целый месяц Гермиона жила в доме этого мужчины, заставляя его не догадываться о том, что здесь есть посторонние. А сама она варила Оборотное зелье.

Только это зелье было ее личным изобретением, над которым она работала во время длительного перелета Лондон — Нью-Йорк. Она разработала сыворотку, которая действовала бы с ее личными волосами, меняя облик, но не значительно, максимально оставляя ее собой, но в то же время делая другой. Но самым главным ее усовершенствованием было то, что теперь зелье нужно пить не каждый час, а каждые двадцать четыре часа, что было намного удобнее и практичнее.

Она под чарами невидимости воровала ингредиенты в местной волшебной аптеке. Пока варила зелье читала книги по греческой мифологии. А ночами… ревела в подушку.

Она винила себя, что все испортила. Но как она могла не среагировать на происходящее в Англии, если она была мракоборцем, по желанию Рона, а начались такие гонения, ведь он оказался прав, что нельзя было выпускать ни одного человека хоть как-то связанного с теми, у кого были метки. Поэтому Гермиона считала своим долгом отправиться на поле битвы.

Более того, она больше не могла находиться дома. Она очень любила Розу, Рона и в целом их семью. Но она не получала последнее время от своей жизни того удовольствия, что было пару лет назад, когда она практически ночевала на работе, задерживаясь после основных часов для того, чтобы работать над благотворительностью.

Ценим, когда теряем. И сейчас, потеряв свою семью, самое дорогое, что у нее на самом деле было, она поняла всю ее прелесть и ценность. И если бы можно было вернуть все назад, она бы, не задумываясь, осталась бы в тот вечер дома.

Гермиона, работая практически до родов, все равно за неимением частой практики подрастеряла после войны свою проворность в сражениях. Или же ей достался участок, на который Пожиратели бросили всю свою мощь. Но если бы не Драко, она бы погибла.

Она была безумно благодарна Малфою, что он спас ее. Понимала, что ему это тоже может стоить жизни, ведь Пожиратели не прощают предательства. Но ей нужно было забыться, уйти от этой однообразной повседневности, забыть стресс, полученный при сражении, поэтому Гермиона попросила Малфоя налить ей огневиски.

И сама не заметила, как они оба перешли на откровения. Гермиона в тот момент почувствовала в Драко родственную душу, который тоже каждый день чувствует себя не там и не тем. Гермиона его поцеловала, но в ней говорил только огневиски.

Ведь Рона она любила. Несмотря на все его недостатки, ее сердце принадлежало уже давно только ему. Она была безумно рада, что он повзрослел, что именно он был главой их семьи, только вот она второй миссис Уизли не смогла стать.

Но она безумно любила свою семью и все равно не представляла своей жизни без них. Да, она хотела пропадать на работе целый день, но потом возвращаться в уютный дом, целовать дочь в рыжую макушку. И поэтому Драко ее разозлил своими словами, что им надо бежать. Она не трусиха, она выжила в войне, у нее есть звание героя. Пусть Малфой даже не смеет сравнивать себя с ней!

Но а дальше… С каждым грубым движением Малфоя в ней Гермиона вспоминала Рона и понимала, что он прав, когда говорил, что Малфой никогда не изменится. Он был грубым, жестоким и властным, ненавидящим грязнокровок, что сейчас и пытался ей доказать.

И она испугалась. Впервые в жизни после войны и того, как ее пытали в этом же самом доме, она испугалась. И если это был план Малфоя, чтобы она сбежала из страны, то он удался.

Гермиона понимала, что она себе никогда не простит того, что было. Но она надеялась, что это сделает Рон. Как только они с Розой окажутся в безопасном месте, она ему непременно все расскажет.