Принцесса. Правдивая история жизни под чадрой в Саудовской Аравии

Женщины, особенно молодые, всячески стараются выделиться из толпы себе подобных. Продавцы показывают им образцы одежды, которая должна соответствовать последним веяниям моды. Они показывают девушке, как сейчас принято запахивать покрывало, как завязывать абайю, чтобы нога была видна именно настолько, насколько ее можно выставить, не навлекая на себя риска попасть в поле зрения мутавы. Каждая девушка старается подобрать для себя наиболее подходящую манеру носить абайю.

В магазин входит ребенок, а выходит оттуда уже женщина, одетая в абайю и чадру и считающаяся с этого момента достигшей возраста замужества. Арабские мужчины без всякого интереса смотрят на девочку, когда она входит в магазин, но как только она появляется в чадре, отношение к ней меняется. Теперь мужчины пытаются увидеть хоть что-то запретное, пусть это будет тоненькая полоска кожи между обувью и абайей. Скрытые чадрой, мы, арабские женщины, кажемся нашим мужчинам загадочными и соблазнительными.

Впрочем, я сейчас была в Каире, а не в Саудовской Аравии, так что появление первых месячных не означало ничего, кроме неудобства. Сара и Нура показали мне, что я должна делать, и сказали, чтобы я ни в коем случае не говорила об этом Али, так как тот немедленно приказал бы мне надеть чадру, хотя мы были и в Каире, а не дома, Capa смотрела на меня с грустью и вздыхала не переставая. Она-то знала, что ждет меня. Отныне я буду считаться опасной для всех мужчин, пока меня не выдадут замуж и не спрячут за стенами нового дома. В Каире у Ахмеда были великолепные апартаменты, занимавшие три этажа одного из современных зданий в центре города. Ахмед с Нурой поселились на верхнем этаже, чтобы никто не докучал им, а служанки-филиппинки, трое детей Нуры, Сара и я заняли второй этаж. Али, Хади и египетский проводник жили под нами. Мы с Сарой вздохнули с облегчением, когда узнали, что Али и Хади будут жить на другом этаже.

В первый вечер нашего пребывания в Каире Ахмед, Нура, Али и Хади решили отправиться в ночной клуб, чтобы посмотреть танец живота. Ахмед решил, что лучше будет, если мы с Сарой останемся дома с детьми и служанками. Сара не возражала, что же касается меня, то я подняла такой шум, что Ахмед не выдержал и в конце концов махнул на меня рукой.

Мне было четырнадцать лет, и я была настолько поражена страной фараонов, что громко провозглашала, что Каир – мой любимый город. Это чувство к Каиру и по сей день живет во мне. Возбуждение бурлящего, огромного города передалось и мне, так что душу мою охватили самые разнообразные чувства. Я видела гуляющих по улицам мужчин и женщин в самой разнообразной одежде, людей, ищущих приключений и пытающихся обрести новые возможности. Я поняла, что моя прошлая жизнь была пресной и что Каир являет собой полную противоположность городам моей страны, казавшимся мне стерильными и безжизненными.

В Каире полно нищих, и это поначалу угнетало меня, однако, по зрелому размышлению, я решила, что и в этом есть свой плюс, так как в борьбе противоположностей я увидела возможность движения вперед. Бедность многих толкает на борьбу за перемены, а без этого ни одно государство не сможет динамично развиваться. Я снова вспомнила Саудовскую Аравию с ее всеобщим благосостоянием, ведущим к застою и разложению.

Безусловно, в нашей стране существуют различные классы: от богатейших членов королевской семьи до низкооплачиваемых рабочих, но никто из них, включая иностранную рабочую силу, не лишен самого необходимого. Наше правительство гарантирует благосостояние всех саудовцев. Каждый мужчина имеет право на собственный дом, медицинское обслуживание, образование, работу и даже деньги на питание, если заработка ему не хватает. Женщин обеспечивают мужчины их семей, будь это муж, отец, брат или кузен.

В результате удовлетворения всех основных потребностей искра жизни, которую разжигает неудовлетворенность, безнадежно угасла в моей стране. Из-за этого я почти отчаялась дождаться, что Саудовская Аравия окажется в состоянии перевернуть очередную страницу своей истории. Мы слишком богаты и слишком ленивы, чтобы пытаться изменить что-либо в жизни нашей страны. Когда мы ехали по Каиру, я сказала об этом своим спутникам, но, кроме Сары, никто не понял, что я имею в виду.

Садилось солнце, и небо за резкими контурами пирамид золотилось в его закатных лучах. Могучий Нил величаво катил свои воды через город и дальше, в пустыню. Глядя на все это, я чувствовала, как кровь закипает у меня в жилах.