Принцесса разыскивает горошину

— А вот это видела?! — Не то чтобы слишком большой, но весьма убедительный кукиш оказался в непосредственной близости от моего носа. — Здесь все, чтоб ты знала, на меня оформлено! Все! — С этими словами Лили раскинула руки, широко и царственно, как народная артистка, без устали воспевающая бескрайние березовые дали.

— Врешь! — выпалила я. Вот уж во что не поверю. Да этот сквалыга Маоист за пятнадцать лет наших совместных мучений на меня и собачьей будки не записал!

— Ха-ха! — ощерилась Лили, и вместо кукиша перед моим носом самым таинственным образом возникла какая-то бумажка. — Пожалуйста, полюбуйся! — велела она мне, после чего бумажка не менее таинственным образом исчезла. Но этого короткого мгновения хватило, чтобы я успела прочитать: «гр. Худобеднова Лилия Карловна».

— Ты что, правда все ей подписал? — воззрилась я на Маоиста с немым ужасом во взоре.

Маоист отделался гробовым молчанием, а из глубины квартиры донесся зычный призыв работяг, устанавливающих джакузи в этом логове разврата:

— Хозяин, принимай работу!

— Ну, что стоишь, слышал? — зашипела Лили на моего неверного благоверного, и, что бы вы думали, он тут же усвистал в сторону санузла, оставив меня наедине с этой мегерой, так долго и искусно притворявшейся моей лучшей подружкой.

Зверская расправа не заставила себя долго ждать.

— А ну вытряхивайся! — запыхтела Лили, выталкивая меня за дверь. — И попробуй только еще раз сюда сунуться, сразу милицию вызову! — пригрозила она.

Как я ни отбивалась, все преимущества были на стороне Лили, хотя бы потому, что она на полголовы выше меня и раза в полтора шире.

Оказавшись на лестничной площадке, я, разгоряченная неравной борьбой, еще долго колошматила ногой в запертую дверь и выкрикивала с надрывом:

— И ни какая ты не Лили, а самая обыкновенная Лилька!

На что Лили отозвалась один лишь только раз и то советом:

— Головой… Головой постучи!

Маоист и вовсе не издал ни звука, как будто его в канализацию смыло.

Всплакнув от обиды, я тихо побрела прочь, горестно размышляя на тему, где бы мне преклонить свою изрядно потрепанную в схватке с Лили голову. Неплохо было бы также и оскорбленному чувству подходящий уголок подыскать. А вариантов — негусто. Точнее, даже один. Софа Степанищева — моя бывшая институтская однокашница. Когда-то, в мою счастливую домаоистову эру, мы учились с ней на одном курсе и спали в общежитии на соседних кроватях. С тех, правда, пор я превратилась в мадам Брошкину из Чугуновска, а она, если верить сплетням, в весьма и весьма успешную бизнес-леди.

Глава 9 ХОЧУ ФОНДЮ

— Надюха, ты? Сто лет не видела! — Моя бывшая однокашница Софа Степанищева долго душила меня в своих объятиях и несколько раз просила поворотиться.

— Ну так уж и сто, — слабо возразила я. — Всего лишь пятнадцать.

— Правда, пятнадцать?! — ужаснулась Софа. — Не может быть!

— Сама посчитай, — предложила я.

Софа посчитала. Сосредоточенно загибая пальцы, а также время от времени поднося их ко рту и нервно покусывая.

— Точно пятнадцать, — наконец подбила она баланс. — Во время-то летит, а? Буквально свистит. Как пули у виска.

— Ага, как пули, — уныло подтвердила я, втайне завидуя Софе, для которой эти самые пули всего лишь расхожая метафора. Или гипербола? А, какая разница, главное, что для меня они — самая настоящая суровая реальность.

— Ну и каким ты ветром в наших краях? — продолжала излучать оптимизм Софа.

— Ураганным, — буркнула я и предприняла последнюю отчаянную попытку не разрыдаться на Софином плече, так и не увенчавшуюся успехом. — Меня… Только что… Муж… Бросил…

— …Да, эта твоя Лили — штучка, ничего не скажешь, — задумчиво произнесла Софа, выслушав мою сбивчивую исповедь, уже после того, как я всласть наревелась. — Ловко все обтяпала. Мужика увела и хрен бы с ним, а вот недвижимость в Москве — это намного серьезнее. Можно, конечно, нанять хорошего адвоката, но то, что он выиграет процесс, вовсе даже не факт.

Этот разговор происходил уже на кухне, которая, как выяснилось впоследствии, была чуть ли не основным местом Софиного обитания в ее громадной пятикомнатной квартире. Вот уж поистине времена меняются, традиции остаются. Несмотря на всякие там джакузи и прочие прибамбасы, даже у самых «новых русских» основная жизнь по-прежнему концентрируется на кухне.

— Одного не понимаю: где твои глаза-то были? Они ведь, поди, уж давно шуры-муры водили, а ты — ни сном ни духом? — недоумевала Софа.

Я лишь ограничилась горестным вздохом.

— Хотя, с другой стороны, у этой Лили такая профессия… — поскребла подбородок Софа. — Честно тебе скажу: никогда не доверяла гинекологам. Это такой народ… Короче, через это самое место они нас насквозь видят. Ну, буквально в душу заглядывают. Я тебе точно говорю!