Принцесса в академии. Драконий клуб

Глаза Марсия потемнели. Он шагнул вперед, придвинув лицо вплотную. Воздух в камере нагрелся, кисти рук угрожающе заалели в темноте.

– Ты забываешься, гоблинша.

– Вовсе нет, – прошипела Уинни, и не подумав отодвинуться, – гоблинша помнит свое место, а вы, Ваше Величество, можете сказать о себе то же самое? Оглянись, это ты стоишь в моей камере!

– Это мой дворец и моя камера.

– Может, и все, что в ней, тоже твое?!

– Да! Каждый камешек в этом чертовом королевстве принадлежит мне!

Уинни на миг прикрыла глаза, пытаясь справиться с гневом и припомнить советы матери, как вести себя с докучливыми посетителями, но на ум приходила только сковорода. Она открыла глаза и посмотрела в лицо стоящего напротив. Как же хочется вмазать ему! За Индрика, за самоуверенность, за того грифона, за бусы, за унижение пятилетней давности, за то, что снова появился в ее жизни, заставив почувствовать себя брошенной и ненужной девочкой[1]. Но она больше не девочка и не повторит прежней ошибки – не доверится. Никому.

Уинни выдохнула и спросила сквозь зубы:

– Сколько мне еще тут торчать?

– Сколько я захочу.

– Ты не имеешь права меня удерживать! Я ничего не сделала!

– И кто же мне помешает? – хмыкнул Марсий. – Или надеешься, что благодарные посетители «Наглой куропатки» выстроятся в очередь, умоляя освободить лучшую раздатчицу?

– Я тебя ненавижу.

– А я тебя!

– И поэтому держишь тут?!

– Да!

В темнице повисла пауза, прерываемая лишь тяжелым дыханием спорщиков.

Наконец Марсий отступил на шаг.

– Все, пора. Коронация, знаешь ли.

– Какое облегчение! Неужели мои глаза передохнут от твоей физиономии?

– И не мечтай, ты идешь со мной, – заявил он и подтолкнул ногой ранее принесенный сверток.

Уинни нагнулась, развернула бумагу и поморщилась.

– Что это?

– Твоя униформа. Мы не кормим дармоедов. Будешь отрабатывать свое пребывание здесь. Тебя ведь не нужно учить обязанностям подавальщицы?

Уинни вынула и встряхнула унылую робу с намалеванным на груди знаком бесконечности, больше похожим на мишень.

– Я это не надену, – заявила она, отшвыривая платье.

– О, не просто наденешь, а будешь мило улыбаться гостям, предлагая закуски и ежевичное шампанское.

Марсий опустил взгляд на ее башмаки и усмехнулся.

– Чуть не забыл: девушке полагаются праздничные туфли.

Небрежно тряхнул рукой, что-то блеснуло, и ноги Уинни внезапно отяжелели на десяток килограммов. С трудом оторвав правую от пола, она уставилась на чугунную туфлю, совсем недавно бывшую туфлей из оленьей кожи. Эту обувь она купила на распродаже специально для вечеринки в Шаказавре

– Так тебе не придут в голову глупости вроде побега, – обронил Марсий и вышел из камеры. – Стража!

На зов прибежал тот же молодец.

– Отвести гоблиншу к остальным слугам, готовящим банкет, – велел король.

С минуту забавлялся, глядя, как она неуклюже топает к выходу, и сделал невольное движение вперед, когда она запнулась о порог. Уинни вскинула ненавидящий взгляд, и Марсий убрал руки за спину.

– При гостях будь порасторопнее, – бросил он и отправился наверх. Вскоре звук шагов стих.

– Пошла! – буркнул стражник и толкнул ее в спину.

Уинни чуть не упала. Чудом удержала равновесие и сцепила зубы – она не станет просить, не доставит Марсию такого удовольствия, – и, собравшись с силами, поплелась к лестнице. Это был самый долгий подъем в ее жизни. Приходилось переставлять ноги, помогая себе руками.

Уинни тащилась наверх, пыхтя и представляя, как заедет чугунным башмаком в одну самодовольную королевскую задницу.

* * *

– Что ты здесь делаешь, Лилит?

– Уже почувствовала вкус власти, Черата?

– А тебя до сих пор незнакомые дяди угощают на улице леденцами?

Первый советник усмехнулась, но внутренне кипела от ледяной ярости при мысли о том, что эта выскочка сейчас стоит между ней и ее целью.

– Ты больше не ректор и не можешь заявляться в Академию, когда вздумается.

Разговор происходил во время перерыва напротив ректорского кабинета. Впереди еще одна пара, а потом принцев поведут смотреть коронацию. Вокруг толпами сновали возбужденно переговаривающиеся студенты. Каждый считал своим долгом остановиться и засвидетельствовать почтение мадам Лилит. Обычно ей это нравилось, но сейчас лишь раздражало. Единственным плюсом было то, что Черату это раздражало еще больше.

Бывший профессор истории волшебного народа даже не пригласила первого советника внутрь. Все лишь бы унизить и побряцать новообретенной властью. Ошибка большинства новичков. Дорвавшись до высокого положения, они на первых порах быстро обзаводятся врагами. Стоило все-таки плотнее заняться ею, пока еще работала в Принсфорде, но всегда находились дела поважнее. Вот и сейчас Черата не попала в список приоритетов, но как только Лилит разделается с более насущными проблемами, непременно возьмется и за нее. И тогда… – Лилит никогда не заканчивала эту мысль, смакуя предвкушение.

– Послушайте, профессор, – начала она.

Лицо собеседницы побагровело.

– Я теперь ректор и требую…