Принцесса в лопухах

– Милочка! Да если бы у него что-то возникло, он бы непременно поделился этим с милицией! Что вы выдумываете? Какие предположения, когда Кирюшу окружают сплошь порядочные люди?! – возмутилась за сына старушка.

– И что говорит милиция? – спросила Алла.

– Они говорят, что это простой несчастный случай, – горько ответил Кирилл Андреевич. – По их мнению, Вета решила перенести вазу в другое место, но, видимо, споткнулась и... Она неловко упала, ваза рухнула на нее, и девочка ушиблась головой о стол... Никаких следов и отпечатков не найдено, охранники говорили, что посторонних никого не было, да и мотивов ни у кого не имелось...

– Посторонних не было! – снова вскинулась старушка. – Да у тебя в этот день такая прорва народу толклась! Скажи мне, ну зачем надо было приглашать этих проходимцев? Только зря их кормить! А еще дети! Столько шуму, гаму...

– Мама! Ну как ты можешь такое говорить о моих гостях, ты же не видела, – постарался урезонить ее сын.

– Правильно! Потому что я не собиралась участвовать в этом геморрое... Простите, я хотела выразиться культурно – в Содоме и Гоморре! – поджала губки старушка. – А потому, что я тебе сразу предлагала – давай Машенькин праздник отметим в узком кругу. Ты, я, мой супруг, Виолетта и Машенька. И все были бы сейчас живы-здоровы!

– Нет, мама, ну так тоже невозможно! – вышел из себя Кирилл Андреевич. – По-твоему, даже Жанну на день рождения дочери не надо было звать?

– А чего твоя Жанна там не видела?

Аллочка бесцеремонно перебила строптивую бабушку:

– Кирилл Андреевич, а врагов у Веты не было? Недругов? Все же девочка была нормальным ребенком, могла с кем-то ссориться, кто-то ей мог завидовать...

– Не было у нее врагов, – вместо сына ответила Белла Владимировна. – И никто ей не завидовал, потому что мы держали Вету в строгости. Никаких излишеств, чему же завидовать?

– И все же... – настаивала Аллочка. – Подумайте. Может, она кого-то боялась? Или ей угрожали?

– Ну кто ей будет угрожать, что вы придумываете?! – уже стала раздражаться старушка. – Вета ни на что не жаловалась.

Тут до сообразительного Кирилла Андреевича наконец дошло, что маменька не даст ему вставить ни слова, и он поднялся.

– Я думаю, вы уже все выяснили, – многозначительно посмотрел он на Аллочку. – Пойдемте, я провожу вас.

– Но как же – все?! – оторопела та. – Вы же ни слова не сказали. Ваша бабушка...

– Позвольте! Я ему не бабушка, а родная мать! И к тому же Кирилл у меня очень ранний ребенок! – вознегодовала старушка. – Мне еще не стукнуло пятидесяти.

– По второму разу, да? – не утерпела Аллочка.

Можно подумать, Гутя не видела ее паспорта! Да Аллочка лично возмущалась – зачем семидесятисемилетней бабке сорокалетний ухажер?

– Пойдемте, я провожу вас! – настойчиво тянул ее к двери Кирилл Андреевич.

Аллочка разобиделась всерьез. Ну что же, если этим Назаровым не интересно знать, кто убил их дочь, она и сама справится. Только как потом они ей в глаза смотреть станут? А она потом специально заявится, чтобы в эти бесстыжие глаза заглянуть. Когда преступника найдет!

Кирилл Андреевич вывел гостью из дома и неожиданно направился к маленькой беседке во дворе, которая находилась в глубине сада и была скрыта от посторонних глаз буйными кудрями девичьего винограда. Сейчас, когда стояла уже середина сентября, листья горели огнем, но еще не опали, поэтому и видеть их никто не мог.

– Ну вот, – уселся на скамейку Назаров. – Давайте здесь поговорим. А то мама так и не позволила бы нам побеседовать... Так на чем мы остановились?

– Мы остановились... ваша матушка говорила, что ей нет пятидесяти, а сама уже старая, как сова! А я знаю... – Аллочка вдруг схватилась за виски. – Простите, я, кажется, немного... Я спрашивала – не завидовал ли кто-то Вете?

Назаров отнесся к ее вопросу серьезно. Он помолчал и покачал головой:

– Не думаю. Видите ли, я ни в чем ей не отказывал, но воспитанием детей у нас ведает Жанна. Она хоть и занялась теперь собственным бизнесом, но время на девочек всегда находит. И Вете внимания уделялось нисколько не меньше, чем Машеньке, здесь мама не права. Только... понимаете, Жанна не поддерживает слишком вызывающие штрихи сегодняшней моды. Например, она совсем не любит, когда девочки делают себе татуировки, прокалывают части тела... Вы знаете, сейчас даже языки разрезают – так выделиться хотят. Жанна Вете ничего такого не позволяла. Поэтому смешно думать, что кто-то из сверстников ей завидовал. Конечно, дочери это не нравилось, у них даже случались мелкие ссоры, однако больших разладов не было. Ветка ведь не глупая девочка... была... Она видела, что Жанна ее любит как дочь.

– Я заметила... – кивнула Аллочка. – Но, понимаете... в тот раз, когда Жанне стало плохо, мы отвели ее в комнату Веты и на столе девочки увидели вот это. – Аллочка достала из большого кармана сложенную газету. – Вам это знакомо?

Она развернула страницу, и Кирилл Андреевич прочитал:

– «Готовься к смерти». Что это?!