Принцесса Володимирская

– Ведите меня немедленно в дом принцессы Володимирской! – воскликнул Шель. – Вся правда будет тогда раскрыта, а виновные найдены! Убитый – родственник принцессы, и она будет жаловаться самому королю через своего посланника. Идемте.

Полицейские были немного смущены, но все-таки, подозревая Шеля, не тотчас согласились.

Они предложили иностранцу, с трудом объяснявшемуся на французском языке, передать его в главное центральное полицейское управление.

– А там уже не наше дело.

Шель не только согласился на это, но был даже рад. Это было в его видах, хотя он сам не догадался сделать это.

Через час в главном управлении Шель подтвердил то же самое и просил только дать ему двух полицейских офицеров и эскорт, которые могли бы тотчас поступить под команду принцессы для немедленных розысков виновных по ее указанию.

Наконец, зная из письма друга, где полудворец знаменитой уже в Париже принцессы, Шель очутился вскоре на его подъезде.

– Не выпускайте из этого дома никого, – приказал он вдруг, – пока я не вернусь.

Полиция осталась в швейцарской, а Шель двинулся по лестнице с легкой дрожью от какого-то необъяснимого и неизведанного еще чувства или, скорее, от многих чувств, боровшихся в нем… Он быстро поднялся и, пройдя залу, встретил двух напудренных служителей в ливреях.

– Принцесса? – почти повелительно спросил Шель, не останавливаясь.

– Ее высочество у себя в уборной, – был почтительный ответ.

Но Шель не слыхал ответа, он спешил вперед. Он чувствовал, что она тут, близко, за несколько горниц, и сейчас будет в руках его… Если он успеет убить беззащитную женщину, то пускай хватают его, судят, казнят… Но если около нее друзья, адъютанты, или толпа гостей, или кто-либо… и если помешают ему убить ее, то разве только ценою его собственной жизни! Тогда убийцы его тоже будут арестованы…

Через минуту в уборной принцессы в несколько мгновений совершилось неожиданное и невероятное преступление.

XXIX

Алина сидела пред зеркалом и причесывалась при помощи куафера и горничной, собираясь выехать из дому. Алина была немного грустна и смущена; она знала, что ее судьба решается, что ее муж или уже убит и она вдова, или серьезно ранен Дитрихом – и все-таки умрет. Шель не может выйти победителем из поединка, едва умея держать шпагу в руках, когда Дитрих умеет владеть ею.

Шенк сидел в соседней горнице и считал деньги, которые только что достал взаймы для Алины безумно влюбленный в нее посланник-резидент герцога Лимбургского – красивый граф Рошфор. Это были первые деньги, которые выманила Алина у небогатого посла не очень богатого и мелкого принца германского. И что же он достал ей? Пятьсот червонцев! После полутораста тысяч франков Игнатия, которые Алина успела уже промотать!

Игнатий был смущен мотовством Алины. Он ничего не сказал на заявление ее о недостатке в деньгах и на ее новое требование денег; но, однако, не дал, а обещал дать со временем.

Алина, сидя перед зеркалом, первая услыхала особенно громкие и быстрые шаги по горницам.

– Дитрих!! – вымолвила она вслух и вся встрепенулась от охватившего ее чувства… «Победитель барон Фриде», – шутя добавила она мысленно.

В дверях показалась рыжеватая фигура…

Пронзительный крик Алины огласил весь дом. Куафер и горничная отскочили от принцессы, а сама она, кинувшись в сторону, в угол уборной, подняла руки, как бы защищаясь…

И было от чего загородить себя. Шель стремглав бросился на жену, как дикий зверь, и, ухватив за руку и за напудренную голову, повалил ее на пол… Наступив одной ногой на упавшую женщину, Шель стал тащить из ножны свою шпагу… чтобы заколоть свою ненавистную жену.

Но в одно мгновение из другой двери бросился в уборную человек, слышавший крик Алины. Вмиг одним ударом кулака в висок он сбил с ног и отшвырнул Шеля. Через миг он вырвал у него из рук его шпагу и тотчас же вонзил ее в него раз и два…

Шель простонал и заскрежетал зубами, но барон Шенк, рассвирепелый, бледный, потерявший разум от неожиданности, вновь, в третий раз воткнул шпагу в самое сердце упавшего и уже смертельно раненного врага.

Шель хотел что-то выкрикнуть, но грудь его высоко поднялась, и он только прохрипел… Глаза его дико блеснули и остановились на Шенке… Он был мертв!..

– Куда? Стойте! – воскликнул барон куаферу, который, пораженный убийством, дрожа всем телом, двинулся к двери.

Чрез мгновение и куафер и горничная, перепуганные насмерть, влетели в соседнюю горницу, втолкнутые Шенком, а за ними звякнул замок запертой на ключ двери.

Алина между тем поднялась с пола, опустилась на кресло, но сидела молча и закрыв лицо руками, будто не смея взглянуть на труп мужа, распростертый на земле…

– Что делать?! Делать что?! Скорее! – выговорил Шенк, задыхаясь и совершенно потерявшись, когда враг был уже убит, а свидетели преступления заперты.

– Вы меня погубили! – воскликнула Алина. – У меня в доме… Убийство! Все пропало.

– Жизнь цела! Он убил бы вас, безумная! Но что делать? Этих я продержу там хоть неделю, а потом купим молчание их. Но Дитрих? Где же и что же Дитрих? Он продал нас…

И барон, подойдя к трупу, потряс над ним шпагой и выговорил злобно: