Принцип 8

Бобёр и хвостом не повёл; грузно прошествовал мимо остолбеневшего посетителя, отправил скомканное дешёвое полотенце, которым вытерся после купания, в пластмассовую корзину для грязного белья. Плюхнулся на табурет, принудив тот издать ревматический звук, закинул правую нижнюю лапу на левую.

– Садись, – изрёк с недюжинной выдержкой, – докладывай. Рассказывай то есть. Бригадирская, понимаешь, привычка.

Примостившись на стуле напротив, стараясь не тушеваться под пристальным взглядом специалиста, Ёж начал рассказ. Парапсихолог не перебивал – вообще никак не реагировал: за пятнадцать минут лишь рыкнул единожды, от чего докладчик непроизвольно вздрогнул. Дубнер порывистыми движениями развязал узел «селёдки», оставил её висеть, точно спящую, окрашенную в горошек змею, и, подперев кулачищем подбородок, бесстрастно дослушал историю.

– Что-нибудь сохранилось? – задал он нежданный вопрос.

– В каком плане? – растерялся Ёжик.

– В любом. Нужны погодные метки, следы. Улики с места происшествия.

– Ничего такого не припомню.

– Нехорошо. Это усложняет работу до предела.

– Если дело касается зелёных…

– Деньги ни при чём. Надо отталкиваться от фактов, а их нет. Смотрел детективы?

Кивок.

– Ну вот. – Дубнер поменял лапу, что фиксировала подбородок. – Уверен, что нет следов?

– К сожалению, – огорчённо сказал Ёжик.

– Тогда, скорее всего, мы в тупике.

– Странно.

– Что именно?

– Ерунда в голову лезет: палки там, деревяшки.

– М? – Бобёр насторожился.

– Вспомнился тот дуб, обугленная ветка его…

Кулак дамбостроителя уплыл в сторону, подалась вперёд морда, в обхвате превышающая три ежовых.

– Ветка? – эхом отозвался Дубнер. – А ну-ка опиши.

Ёжик безразлично хмыкнул.

– Обыкновенная. Такая, знаете… – Нарисовал в воздухе лапами два овала. – Грушу напоминает, словом.

Дубнер стартовал из-за стола быстрее, чем ракета с полигона.

– За мной. – Печатая шаг, отшельник скрылся в соседней комнатке.

Делать нечего, Ёжик потопал туда же.

Когда он вошёл, прямоугольный люк в полу – уводящая в неизведанность дыра – был уже открыт. Бобёр сменил деловой костюм на галоши с плащом.

– Не бойся, Ёж, никто тебя не съест. Тем более что я сыт, ха-а.

– Э?..

– Снова шутка. Лезь, говорят, если хочешь до правды добраться.

Гость чуть помялся возле дышащего прохладой отверстия, но всё же спустился по узковатым, вделанным в глину ступеням. Погасив светильник и поругавшись, пока втискивался в лаз, скоро рядом оказался кряхтевший от натуги спутник-водолаз. Потянул за неразличимый впотьмах шнурок, захлопывая крышку, – искусственная ночь обрушилась водопадом, памятной яростной грозой. Но длилось ничто секунду, не более: удар, вспышка, треск, и вот внутренности подземного хода выявляет из небытия факел, который зажёг Дубнер от хранящегося здесь же, на неприметной полочке кремня.

– Порядок? – заботливо спросил иммигрант.

– Вполне. – Ёжик повертел головой, ловя напряжение притихшей пустоты, мистику изогнутых теней, что заставлял прыгать горящий факел, фантастику теряющегося вдалеке коридора. И добавил слегка дрогнувшим голоском: – Вроде бы.

– Отлично. Сразу заметно, ты парень смелый, хоть и трусишь иногда.

– Как это?

– Очень просто: любой когда-нибудь, да боится. Однако далеко не каждый способен на борьбу со страхом и, тем паче, на поступок. Ладно, хватит болтать.

Экстрасенс с клиентом направили стопы по длинноте туннеля, преувеличенной затейливой игрой светотени. Повороты чередовались с прямыми участками в произвольном порядке. Зверя, что поменьше ростом, сопровождали авантюрные ассоциации; тот, что выше, беззаботно насвистывал. Ёжик бессознательно похлопывал по боку ладошкой в такт чудной заводной мелодии.

– Хорошая песня, – заметил он, в том числе чтобы развеять отнюдь не книжный саспенс. – Как называется?

– Кабы знать, – пространно ответил Дубнер.

Слева и справа проплыли, зацепившись за краешек зрения, самодельные перекрытия. Колючий рефлекторно повернул голову, мозг принялся анализировать, насколько надёжны конструкции.

– Крепкие, – почуяв, о чём задумался экскурсант, уверил бобёр. – Мазила помогал строить, крот опытный, так что выдержат… Во всяком случае, выйти мы должны успеть.

Провожатый увлечённо рассмеялся.

«Просто у животного такой юмор», – напомнил себе Ёж в попытке свыкнуться с поведением Дубнера.

Дорога устремилась к вертикали. Не прошло и пяти секунд, как зычный, курсировавший от стены к стене смех прервался спокойным:

– Вот и всё.

Сунув факел в металлическое кольцо на стене, Дубнер дёрнул за спрятанный сучок. Скользнула вверх дверь. Ёжика не стали дожидаться: схватили за запястье и вытянули под звёздное небо. Луна загадочно улыбалась из космоса, рикошетом отбрасывая свет на подружку Землю. Бледно-жёлтые лучи перечёркивали воздух, стелились по траве, полосами ложились на электростанцию. Справившись с удивлением, Ёж крутнулся – и уткнулся носом в древний, необъятных размеров, разлапистый дуб.

Потом выяснилось, что Дубнер куда-то подевался. Окликнул его, на что получил недовольное исчерпывающее «Тут». Обошёл громадный ствол кругом, подступил к бобру; тот рассматривал перебитую молнией ветку.