Принцип меньшего зла

- А поскольку профессор Снейп - превосходный специалист в беспалочковой магии, он и станет твоим наставником.

Да-да-да-да-да.

- Ты не возражаешь, Гарри? - спрашивает МакГонагалл, теперь изучая меня.

- Вы же сами сказали, что это необходимо, профессор, - я пожимаю плечами как можно равнодушнее.

На Снейпа я не смотрю. И так понятно. Видимо, именно кандидатура будущего наставника обсуждалась до моего прихода. Оттого и траур на лице. Инициатива наказуема, профессор, сэр.

- Мне по-прежнему кажется, что это не лучший выход, Минерва, - говорит Снейп, скривив губы. - Я всё-таки профессор зельеварения, а не психиатрии.

- Северус! - в один голос восклицают МакГонагалл и портрет Дамблдора.

- Сорок лет Северус! - отвечает он, и я начинаю понимать, что мне досталось редкое зрелище, Снейп искренний, Снейп не в роли. А он продолжает: - Неужели я всё ещё что-то должен вам, Альбус? Минерва? Почему бы не оставить меня в покое для разнообразия, а? Неужели это так много? Оставить. Меня. В покое!

МакГонаналл замирает, поражённая этой вспышкой, видимо, ей тоже нечасто доводится видеть Снейпа таким, и даже Дамблдор изумлённо поднимает седые брови, обе сразу, только Снейп умеет подымать одну.

Мои руки стынут, хотя в кабинете тепло. Оставить в покое. Я понимаю вас, сэр. Возможно, как никто другой, понимаю. Покой - это много, почти роскошь, сэр. Ни вам, ни мне роскоши не достанется. Я бы обрадовался этой участи, но вы - не хотите, и пусть никто не смеет принуждать вас, мне этого не нужно, я не хочу насилия над вами, и я выталкиваю из себя:

- Н-не надо... - губы не слушаются, пальцам больно - я цепляюсь ими за деревянные подлокотники кресла, меня встряхивает, а по коже растекается знакомый ледяной зуд, но я должен договорить, должен: - Его заставлять... не надо...

Обхватываю себя руками, закрываю глаза, хотя и открытыми сейчас вряд ли увижу что-нибудь, дышу так, словно к моему выдоху сейчас присоединится ещё один, дыши, Хэрри, дыши, ты можешь даже без него, Хэрри. Но без него не получается, я даже не могу произнести своё имя как он, что-то с грохотом рушится слева и ещё где-то вдали, а внутри меня туго сжимается пружина, я не удержу её от выстрела, а должен, Хэрри, дыши, держи.

Меня сгребают за мантию на груди, поднимают одним рывком, шею сзади захватывают сильные безжалостные пальцы, сжимают до боли, треплют, как нашкодившего щенка. Оказывается, он - а это точно он, я слышу, как МакГонагалл просит - аккуратнее, Северус! - он может и так, жёстко, без намёка на тепло, чтобы зубы стукнули... а то ты раньше не знал... Гарри.

Горло прорывает всхлипом, меня бьёт крупная дрожь, но всё уже позади, спасибо ему, это не магией меня колотит, это к психиатру, вы правы, сэр. Только зачем же, профессор, было там, в классе, показывать, что может быть по-другому? Что мне делать теперь с этой разницей, сэр? С этой новой разновидностью Круцио? Добавить к списку своих вопросов? Нет, не стоит, не думаю, что задам ещё хотя бы один.

Я с трудом поднимаю веки, и когда нечётко, сквозь мокрые стёкла очков и слипшиеся от слёз ресницы, вижу перед собой два чёрных провала, я выдыхаю прямо в них, чтобы кануло, достало до дна, проняло даже эту тьму:

- Ненавижу...

Мне холодно, подземелья холодны, хозяин их холоден, когда, презрев каминную сеть, по бесконечным лестницам почти волоком тащит меня в свой кабинет. Через камин быстрее, но тогда ему пришлось бы отдать в моё распоряжение гораздо больше своего тела, чем сейчас, когда только его пальцы тисками сжимают запястье. По дороге он не говорит ни слова, он выговорился у МакГонагалл, наверное, на годы вперёд, а бешенство можно выразить и так, плотно стиснув бледные губы, раздувая крылья носа.

Там, наверху, пока я никчёмной тряпкой валялся в кресле, Снейп дал согласие и пресёк упрёки двух директоров, мёртвого и нынешнего, одной фразой:

- Ни с вами, Минерва, ни, тем более, с вами, Альбус, я не стану обсуждать свои методы, и если вас это не устраивает, ищите другого... наставника.

Мне показалось, он хотел сказать «дурака». Всё-таки показалось, наверное. Дурак здесь я, едва поспеваю перебирать ногами по ступеням, но если упаду, он не станет меня подымать, ведь я его ненавижу, я ему это бросил в лицо там, при МакГонагалл, когда корчился от его жестокости. А он только дёрнул краем рта - улыбнулся так, наверное. Плевал он на мои чувства с Астрономической башни... Особенно теперь, получив от МакГонагалл карт-бланш и имея возможность сотворить со мной всё, что пожелает. Мне ведь больше не нужно убивать Тёмного Лорда, а угомонить непослушную магию можно и радикальным способом.