Принцип неопределенности (СИ)

- И я возьму. Когда буду уверен, что это действительно интересы родины, а не компактной группы лиц, использующих подмену понятий. И мои понятия о том, что ей называть, а также понимание 'справедливости' могут значительно отличаться от общепринятых. Но по идее умный человек не должен брать оружия в руки и идти воевать вообще. Были бы все умными, никто бы не брал. Разве что за большие деньги или ради конкретных благ. Тогда и войн почти не было бы. Но, как известно, дилемма заключённого обычно решается иначе. И это почти всё, что нужно знать о человеческом поведении, - я грустно смотрел в темноту кабины, слабо подсвеченной аварийным освещением. Мрак навевал печальные думы. - Но мир такой, какой есть и существуют государства, идеологии и религии. Хотя без фанатиков и не было бы социального прогресса, как это ни странно, но их существование меня всё равно не радует. А отдельные страны имеют такие армии, что хочешь, не хочешь, а соседи ради политической и промышленной независимости обязаны иметь свои. И мы возвращаемся к проблеме с молотком. И возникает рекурсия - отказаться от молотка выгодно, но только в том случае, если от него откажутся и все остальные. Если бы их не было, то повода для войн не существовало бы. Корпорации бы вели, конечно, серьёзную конкуренцию друг с другом. Может, дело доходило бы до терактов и диверсий. Но смысл вести крупные разрушительные войны тогда исчез бы. Но людям не хватает разума или силы воли, чтобы изменять пути. Люди так любят быть частью целого, что не могут разорвать почти ни одно такое порочное кольцо. Ведь для этого надо обособиться, выйти из бесконечного цикла, взглянуть со стороны на все свои мотивы и суждения. Договориться. А это так трудно...

- В твоих речах сплошные 'если' и 'бы'... и кого не было бы, я не много не понял?

- Государств разумеется. Они очень живучие химеры. Не сопротивляйся им, они желают тебе добра.

- Сомнительная идея. Они будут всегда, как и армии. Больше людей - больше и банды.

- Я исходил из устройства одной, не контактирующей с другими мирами, планеты. Наличие на ней отдельных государств, как таковых, сомнительное достижение. Но, даже если в каждом из них найдутся люди, которые захотят изменить эту ситуацию, им придётся принимать во внимание наличие всех остальных. Считающих её правильной, потому что она правильная.

- Возможно, ты прав. Но нельзя заставить жить под одной крышей и по одним законам все культуры и разные виды.

- А Республика? - вспомнил я.

- Единое торговое и правовое пространство. Но не на все права это распространяется, в основном на имущественные и касающиеся ведения бизнеса. Уголовное законодательство у каждого своё. Как хочешь. И армия у Республики как раз для коллективной защиты. Довольно близко к твоему идеалу.

- Я ещё не видел её со всех сторон, чтобы убедиться в этом. Но буду рад, если это так.

- Радуйся, что контрабанда - преступление в Республике экономическое. Или печалься, что за жабры нас возьмут в случае чего налоговики. Как хочешь, - съязвил Травер.

- А это в Республике мне уже не нравится, - ответил я.

Резкий рывок возвестил о том, что таможня даёт добро. Здесь было принято именно так - досмотр на высокой орбите, во время которого мы не были замечены ими из-за слабеньких, но спасающих с такого расстояния искажающих полей. Они делали нас невидимыми в оптическом диапазоне, хотя были запрещены к гражданскому использованию в Республике. Существовала даже персональная версия такого устройства, носимая на поясе, но ценник готов был выгрызть вам печень. А затем и прочие внутренности. А эффект был сомнителен.

Мы терпели нарастающую перегрузку недолго, когда она стала пятикратной, Травер с перекошенным лицом включил компенсацию в обитаемых отсеках. Я вздохнул с облегчением. На меня перегрузка давила слабее, но ощущение было не из приятных.

- О, ты наконец соизволил включить связь, - голос Нейлы выражал крайнюю степень недовольства. - И зачем всё это было?

- Нас могли засечь, - оправдался Травер. - И они продолжают сопровождать грузовик до самой планеты. На Хориде это важный гость.

- Более важный, чем я?

- Милая, для меня нет ничего важнее, чем ты. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты попала на скамью подсудимых.

- Я знаю, - сказала она. - Но такими темпами мы все скорее попадём на инвалидное кресло.