Принцип Солнца

Владимир Иванович. Раньше научная работа составляла главный смысл жизни доктора наук, а теперь – дом и семья. Владимир Иванович не торопился. Все, что он делал – он делал на века. Он считал, что главное – это позитивные изменения, которые происходят вокруг благодаря его деятельности. Но женщины поставили ультиматум: к Новому году вечная тройка должна быть завершена!

Владимир Иванович справился бы с ремонтом и один, но без дочери ему было скучно. А за Ольгой хвостиком ходил Макс, за Максом – Алька, поэтому они все вместе ездили на строительный рынок за отделочными материалами.

…Когда поехали на рынок в первый раз, и Макс увидел огромное количество машин, и людей, и строительных материалов, он так испугался, что залез к Ольге на руки: и шея, и лицо хозяйки оказались поцарапанными.

– Макс, ты как маленький ребенок, – стыдила щенка Алька.

Ольга старалась, по возможности, брать Макса с собой. Она вычитала в книжке, что чем разнообразнее опыт, тем менее уязвима собака. Макса сначала укачивало в машине, но потом он привык и готов был ехать куда угодно. За терпение мама покупала детям мороженое “Экскрим”. Макс очень любил мороженое.

– Собакам нельзя мороженое! – возмущалась Алька, когда Макс смотрел на нее несчастными голодными глазами.

– Кто придумал эту глупость? – возмущался в свою очередь Макс, роняя слюни на сиденье автомобиля.

– Алешка. Так в книжке про тебя написано. (Алька.)

– Книжку эту писала не собака. В-ав! Дай лизнуть мороженое, жадина! (Макс.)

На обратном пути маме Оле, детям и Максу приходилось умещаться в машине между строительными материалами, но они терпели…

Жили пока в бане: Ольга с детьми спали на втором этаже, бабушка с дедушкой – на первом. Макс любил спать на кровати, как и положено интеллигентной собаке. Укладываясь, он крутился во все стороны и сбивал лапами белье.

– Макс, перестань немедленно! – возмущалась Татьяна Алексеевна.

– Татьян, он не может перестать – заступался “за младшего внука” Владимир Иванович. – Привычка утаптывать место для отдыха свойственна всем диким родственникам собаки…

– Во-первых, Макс у нас – не дикий, а во-вторых – пусть он тогда со своими привычками спит в собачьей кровати! (Татьяна Алексеевна.)

Макс, по природе своей пастух, пытался собрать всех в одном месте, и бродил туда-сюда всю ночь. Лестница была достаточно крутая, и сам он ходить по ней пока опасался. Поэтому, когда он хотел подняться или спуститься, он устраивал “истерику”: лаял, стаскивал с кого-нибудь одеяло, требуя помочь ему осуществить желаемое.

– Макс, ты дашь нам сегодня поспать или нет?! – ругалась внизу Татьяна Алексеевна.

– Макс, угомонись, а то я отправлю тебя сейчас ночевать на улицу, – пугал Макса Владимир Иванович.

– Ему нельзя ночевать на улице, он еще маленький! – кричала сверху Алька. – Мама! Дед хочет выгнать Макса на улицу!

– Да я его просто пугаю, Аля, успокойся. (Влад. Ив.)

Обычно, Ольга или Алешка, брали Макса на руки, поднимали его по лестнице или спускали вниз. Так продолжалось всю ночь, туда-сюда, туда-сюда… Дело в том, что до пяти-шести месяцев не следует разрешать щенку спускаться вниз по крутой лестнице, чтобы он не испортил себе спину и лапы. Макс об этом был прекрасно информирован.

Однажды, по просьбе Алешки, все вместе поехали на рыбалку, только бабушка осталась дома, сказав, “что этот экстрим не для нее”.

Пока копали червей в навозе, пока складывали вещи, пока добирались… Обустраивались уже в темноте, но место оказалось очень удачным: бетонный пирс, площадка возле пирса. Удалось подогнать машину прямо к воде. Дед с Алешкой забросили спиннинги и “донки”, рассчитывая на вечерний клев. Но клева не было, поэтому посидев у костра, пошли спать, решив порыбачить на зорьке.

Когда наконец-то все угомонились, и улеглись в палатке, Макс опять закатил скандал. Ольга постелила ему одеяло во внешнем отделении, но щенок требовал пустить его внутрь, мотивируя тем, что одному спать скучно и холодно. Владимир Иванович пытался объяснить Максу, что он своими когтями прорвет надувные матрацы, и тогда вообще ночевать будет негде. Но победила молодость, и довольный Макс улегся между Ольгой и Алькой.

Не прошло и пятнадцати минут, как ему опять захотелось выйти из палатки. Застегнутая молния мешала свободе передвижений ризеншнауцера.

– Говорил я тебе, что охранная собака должна спать на улице, – Владимир Иванович выпустил Макса.

Через десять минут Макс залился звонким лаем, и не останавливался до тех пор, пока Ольга с Алешкой не вылезли из палатки. Этот ушастый монстр сидел около машины, и требовал пустить его внутрь.

– Макс, мы еще не уезжаем, зачем тебе в машину? – удивился Алешка.

– По-моему, этот “эстет” не может ночевать на природе, ему нужны более комфортные условия, – догадалась мама Оля. – Он же привык спать на кровати.

– На вашей природе, меня комары кусают, – подтвердил Макс, почесываясь. – Ваф!

– Почему же ты тогда не стал спать в палатке? – спросил Алешка.

– На резиновом матраце спать неудобно. (Макс.)