Принцип воина

Он не стал в лихорадке вспоминать известные ему приемы из карате и айкидо или даже из фехтовального искусства, преподанного Сидом. Все, что могло быть выучено и вспомнено, было отточено им за прошедший месяц. Не стал Антон и напрягать свои мышцы чрезмерными упражнениями. Он и так чувствовал себя в лучшей физической форме, чем когда-либо прежде. Этот вечер он провел в созерцании, стараясь привести в безмятежное состояние свои чувства и мысли. Это ему удалось. Ко сну Антон отошел в состоянии полного умиротворения и покоя.

Утром его разбудили рано, как и в предыдущие дни. Завтрак был легче обычного, но все же достаточно питательный. Потом потянулись часы ожидания. Ощущение грядущей развязки все нарастало.

Наконец, около полудня в коридоре раздался топот множества ног и залязгали засовы. Распахнулась и дверь камеры Антона.

– Выходи, – хриплым голосом крикнул ему стражник.

Глава сорок шестая, о редком зрелище

Когда Антон вышел в коридор, там уже построились остальные шестеро заключенных, отобранные из общей камеры месяц назад. Все они были одеты в такие же туники, как и Антон. На купцов было жутко смотреть. Их лица искажал неподдельный ужас. Один даже плакал. Лишь Леодр был внешне спокоен и невозмутим. Спокоен был и Киун, поигрывавший заметно подкачанными за прошедший месяц мускулами.

Напротив заключенных выстроился десяток воинов тюремной стражи в полном вооружении. Антон узнал среди них охранника, выводившего его из камеры в первый день, и улыбнулся ему как лучшему другу.

– Рад тебя приветствовать, достойный страж, – весело сказал он. – Поздравляю, что ты добился, чего желал.

– И тебе удачи, – улыбнулся ему в ответ охранник.

– Разговорчики, – рявкнул командир караула.

Осужденных вывели в тюремный двор, где их ожидала запряженная четверкой лошадей большая повозка с деревянной клеткой на широком помосте. Загнав туда заключенных, стражники выстроились в каре вокруг повозки. Тюремные ворота распахнулись, и кортеж двинулся на улицу.

Антон заметил, что еще во время конвоирования по коридорам и погрузки в повозку Леодр как бы невзначай успел оказаться около каждого заключенного и бросить им по нескольку фраз. Сделал он это так искусно, что Антон не сумел разобрать ни слова. Впрочем, по тому, как приободрились купцы и удовлетворенно кивнул Киун, Антон понял, что Леодр предложил некий способ действий во время грядущего зрелища. А по тому, что купец не подошел к самому Антону, парень догадался, что замысел направлен именно против него. Это не радовало, но и не огорчало. Сейчас Антон был готов к схватке со значительно более грозным противником, чем его товарищи по несчастью.

По улицам ехали стоя, держась за прутья решетки. Вокруг бесновалась толпа. Осужденным кричали оскорбления, в них кидали протухшими овощами и делали в их направлении непристойные жесты. Антон заметил, что большинство из его товарищей по несчастью, действительно, тяжело переживают этот позор. Сам же парень не испытывал никаких чувств. Как ни странно, ему казалось, что не он, а бегущие за повозкой люди заключены в некую клетку. Он рассматривал их ужимки, как проказы обезьян в вольере, и думал лишь о том, куда делось в них все человеческое в этот момент, да и можно ли их вообще назвать людьми.

Путешествие длилось около получаса. Вскоре впереди показалось круглое здание, внешне напоминавшее сильно уменьшенный Колизей. Оставив беснующуюся толпу снаружи, телега въехала внутрь и остановилась в просторном зале. Ворота захлопнулись, а дверь клетки открылась.

– Выходите, подонки, – скомандовал командир караула.

Осужденных проводили в небольшую комнату с лавками вдоль дощатых стен и заперли там. Антон обратил внимание, что со стороны стены, противоположной входу, доносятся возбужденные крики толпы и голос не то ведущего праздника, не то спортивного комментатора. По его расчетам, он шел из центра здания. По-видимому, там располагалась арена, на которой происходило некое действо. Было ясно, что одним из номеров программы будет «выступление» обвиненных в заговоре.

Время текло чертовски медленно, но вот, наконец, со стороны арены раздался рев толпы, и Антон почувствовал, что близится его выход. Деревянная стена, из-за которой доносились звуки, неожиданно поднялась вверх, за ней обнаружился коридор, ведущий на арену.

Одновременно распахнулась входная дверь в комнату, и в нее ввалилось несколько стражников с обнаженными мечами.

– На выход, мерзавцы, быстро, – орали они. – Кто останется здесь, на месте прибьем.