Принцип «Земля»

– Ага, не то, что с нами. Ты, я смотрю, так и не научился еще чисто говорить, – поинтересовалась Франчи.

– Я очень стараюсь, мои дорогие и любимые, – заверил ее Макар, – кошечки и ласточки, – добавил он на родном языке, только этого уже никто не понял. – Но, по правде говоря, язык сломаешь.

И Грета, и Франчи немного раскраснелись, когда Макар назвал их дорогими и любимыми. Такое проявление личного отношения для них было даже шокирующим. А слово любимый по отношению к людям вообще не употреблялось. Для Макара это, однако, было совершенно приемлемой манерой поведения. Ему даже понравилось, что девочек так легко смутить.

– А с ним мы просто говорили на своем языке, – пояснил Макар. – Так привычней и легче.

По секрету только вам скажу, что сейчас уже многие из местных, я имею в виду только людей, тоже начинают говорить по-нашему. Это стало невероятно модно!

Макар смешивал пратиарийские и свои, когда не знал пратиарийских, слова, а своей интонацией добивался максимального эффекта любопытства. Ему это удавалось очень не плохо.

– Модно? Это как? – вытянулись в лицах девчонки.

– Ну, вы че? Модно! Это значит в тренде! Стильно! Круто! Типа не отстаешь! На волне! Ты лучший! Ты супер! Фешенебельно!!! – развернул, словно из золотой обертки, он последнее слово.

Грета и Франчи сделали вид, что им стало понятнее. Какие-то слова, как «на волне», произнесенные на пратиарийском, им были понятны, но только не в данном контексте. «Ты лучший» было, пожалуй, самым адекватным для девушек сравнением. Остальное воздействовало только на подсознание. Но главное, что им это стало еще интереснее!

– Ну, так, после занятий жду вас, продлять абонемент. Договорились? – Макар посмотрел на Грету.

– Да, давай потом продлим, а то сейчас уже почти начало. Нам нужно бежать.

*

В конце занятия, на котором быдлоподобно присутствовало около сотни человек, Грета спросила у тренера Эмили.

– Я несколько раз уже слышала, что ты и не только ты… Вы вот здесь говорите как-то не понятно. Макар сказал, это называется на своем…, – Грета забыла слово и не договорила фразу. – Вы какие-то странные, не как все.

– На своем языке, – несколько высокомерно закончила недосказанную Гретой фразу Эмили. – Мы и в самом деле не как все, – уже не столько Грете, сколько просто вслух озвучила свои мысли Эмили.

Высокомерие, однако, по отношению к более уязвимым живым существам, а именно такими для себя видела Эмили клетионских, не было ей свойственно. В ней оно проявлялось по отношению к тем, кто ничего из себя не представлял, но торчал во все стороны первым. А местные котята были настолько умилительны в своей наивности, что в Эмили невольно просыпалось ощущение себя выше на два подиума.

– Да, да! Макар так говорил, – узнала слово и обрадовалась как первоклассница Грета. – Как это?

– Как мне объяснили, здесь на Прата все говорят одинаково, то есть на одном языке. Просто у вас других языков нет, поэтому вы никогда и не задумывались о языках. У нас на Земле было много языков. Мы часто могли не понимать друг друга, так же, как вы сейчас не понимаете нас, когда мы говорим на своем языке. Как я не всегда еще понимаю вас.

– У вас на Земле…? – вопросительно протянула Грета, пытаясь представить, как это и, где это. – На Клетионе, может, ты хотела сказать?

– Не напоминай мне про эти отвратительно белые стены, мена колотит от них, – напряженно процедила Эмили. – Я говорю именно про Землю. Не знаю, как тебе это объяснить. Но это и не суть важно.

– А Макара ты понимаешь?

– Ну, нам пришлось научиться понимать друг друга, – усмехнулась Эмили. – С тех пор как мы оказались все в одном месте… По ощущениям, мы с ребятами обсуждали, уже прошло лет пять. Какой язык был знаком большинству, к тому все и потянулись.

– Франчи, слышишь пять «лет», – снова ликовала Грета, услышав знакомое еще одно слово, как будто первый раз увидела живой первый подснежник. – Помнишь, я тебе рассказывала, что мне, когда я уезжала в Большой мир, было двадцать пять лет. Так сказала дама Бэль. Она сказала, что и тебе и Матильде тоже приблизительно столько же.

– Это давно было? – небрежно спросила Эмили.

– Восемь обиоров назад уже, – ответила Грета.

Эмили попыталась прикинуть, но она располагала слишком малым количеством фактов, чтобы сопоставить эти цифры. Однако упоминание о двадцатипятилетнем возрасте слегка обдало ее ностальгией.

– Мне было двадцать шесть, когда это все началось, – задумчиво ответила Эмили. – Ну, приблизительно мы с вами одного возраста, значит. Хотя, мне кажется, вы чуть моложе.

– Эмили, а Макар еще говорит, что сейчас модно говорить, как вы, – продолжила тему Грета.

– Да?! – удивилась Эмили. – Ну, если так говорит Макар, значит, это так и есть.

А сама Эмили подумала, что Макар опять что-то затевает.

– Только мы так и не поняли, что такое «модно», – призналась Франческа.

– Как вам сказать, – выдохнула и задумалась Эмили. – Если модно так говорить, значит, нужно учиться, – не стала она передавать скептические оттенки этого слова.