Принцы и нищая, или Золушка на двоих (СИ)

Музыка как-то незаметно стихла, это вырвало Еву из болезненных ощущений. Несколько секунд — и объявили второй танец. А еще спустя миг перед Евой стоял Грайнор, чуть кланяясь.

— Прошу вас, невеста брата, — с кривой улыбкой произнес он.

Ева, не чуя под собой ног, вложила ладонь в его руку.

Прожить, запомнить… Сохранить в сердце.

Вдруг этого больше никогда не будет…

Усилием воли она заставила себя отпустить все сложные чувства. И отдалась в руки Грайнора.

— Только не вздумай упасть в обморок от моей близости! — услышала она его тихий голос на первой же фигуре. — На нас все смотрят!

— Не дождешься! Как ты сам верно заметил — я невеста твоего брата…

— Хм… Формальное положение вещей часто не соответствует истинным чувствам… Ты сама это знаешь. Ева… послушай…

— Грайнор! Давай просто потанцуем… Я…

— А когда еще нам поговорить наедине?! Соскучилась по мне? — жаркий шепот обжег шею, когда он развернул ее и резко притянул к себе согласно фигуре — только намного ближе.

— Проклятье! Грайнор! Да… ты мой… лучший…

— О да… Я твой лучший. Ева, послушай, боюсь потом я не смогу сказать этого. Тебе плохо. Мне плохо. Мы оба знаем, почему. Мы можем остановиться это. Я не любитель провинции и глуши. Но мы можем уехать. Да хоть прямо сейчас.

— Куда?! — изумилась Ева.

— Да куда угодно! На край света. У меня хватит средств и возможностей. Я люблю тебя. Ты любишь меня. Я понял это, пока развлекал Вериану. Будем вместе, — он говорил непривычно отрывисто, причем явно не запыхался. Просто сердце коварного принца раскрывало самое сокровенное… — Прошу тебя.

— Грайнор!

— Ты уже много раз называла мое имя. Хватит. Ответь… Иначе…

— Что? Что иначе?! — Еве захотелось и плакать, и смеяться, и целовать этого невозможного. Страстного. Совершенно ненормального принца. Который… не забыл ее. Не предал. Который любит ее…

— Иначе я оскандалю нас обоих. Поцелую тебя прямо здесь и сейчас. Завалю вот так… — Грайнор обозначил жест, которым собирался ее запрокинуть…

— Ай! Грайнор!

— Вот так запрокину и буду целовать… После этого весь свет будет настаиваться на нашем бракосочетании. Бормиас уйдет в монастырь. А Вериана будет оскорблена, уедет на родину, натравит на нас своего папочку, и начнется война с Маретой… Так что лучше соглашайся.

— Нет, Грайнор! Это шантаж! Я не могу… допустить войны.

— Вот именно! Можно сесть на корабль в Гуарсеме. На другом континенте нас не найдут. Или найдут не скоро. Скажи мне «да»!.. Иначе…

Он снова обозначил хищное с страстное движение.

— Хорошо, Грайнор! Я подумаю!

— Уже неплохо! Подумай. Ты любишь это дело. Скажи мне ответ во время этого же бала, — неожиданно просто согласился Грайнор.

— Хорошо, хорошо, я подумаю… Только перестань нас компрометировать! Кажется, Вериана на нас смотрит…

— Плевать на Вериану!

— Она опасна!

— Да. Но не более, чем наша разлука… Наша разлука — страшнее всего. Теперь я это понимаю.

— Грайнор!

В этот момент музыка резко стихла.

…Вот и все. Хотела прожить и запомнить. Насладиться напоследок.

А получилась война. Сладкая, невероятная, радостная война.

Сердце горело в пульсирующем сиянии. А драконица внутри радостно взревела и взвилась в воздух.

Грайнор любит ее. Ему плевать на Вериану.

Любит. Любит… Любит!

Голова кружилась, кажется, весь мир потерялся в этом сиянии.

Но что ей делать с его предложением? Оно ударило, как молот по голове. Ошарашило. И хотелось глупо улыбаться, смеяться, словно бы без причины. И плакать.

Может быть, согласиться? Может быть, пришла пора повернуть все в правильном направлении?!

— Ева, милая, отвести тебя отдохнуть? Что-то ты явно перенервничала… — из сияния ее вырвал голос Бормиаса.

* * *

От отдыха Ева отказалась. Все одно — ей нужно решить. Решить прямо сейчас. Ведь Грайнор не шутил. И впервые Ева хотела принять отчаянное, но, возможно — единственно правильное — решение.

На первый взгляд оно может показаться безнравственным. Но лишь оно может привести к счастливому концу. Теперь она в полной мере ощущала это.

И сказать решение Грайнору — а для этого нужно быть на виду, чтобы принц нашел возможность поговорить с ней наедине.

Дальше бал превратился в калейдоскоп ярких пятен.

Много раз она танцевала с Бормиасом, который неизменно предлагал ей отдых в «белой гостиной». Немало — с некоторыми отважившимися пригласить ее на танец маркизами и графами. Порой — пила прохладительные напитки в окружении придворных девиц, мечтающих попасть во фрейлины к ней или к Вериане.

Иногда… разговаривала с Верианой. Словно две кометы, они ненадолго соприкасались посреди буйства бала, обменивались милыми фразами, и расходились. Развлекать приезжую принцессу фактически не пришлось. Вериана была весьма самодостаточна на балу.

А потом Вериана, обмахиваясь веером, вдруг подошла к ней вплотную.

— Милая Ева, что-то здесь становится жарко… Не выйти ли нам на террасу? Я хотела бы взглянуть на ваш сад…

Серде похолодело. Все подробности того ужасного сна встали перед внутренним взором.

Но… этикет требовал согласиться, если гостья просит.