Принцы Кригсмарине. Тяжелые крейсера Третьего рейха

Как и в случае всех остальных видов вооружения, управление торпедной стрельбой на немецких кораблях было очень совершенным и при этом довольно сложным. Посты целеуказания с телескопическими прицелами располагались по обе стороны от поста ночного управления кораблем на носовом мостике, а КДП торпедной стрельбы — в бронированной носовой (два) и в кормовой рубке (один). Вычислительное устройство (автомат торпедной стрельбы) помещалось у кормовой переборки главного поста управления стрельбой. Данные о дистанции до цели моги поступать в автомат от любых дальномеров: из КДП главного и вспомогательного калибра или от собственных «торпедных» КДП. «Хиппер» и «Блюхер» имели еще дополнительный 3-метровый дальномер между боевой рубкой и башенноподобной надстройкой.

В глубине корабля располагался вычислительный центр торпедной стрельбы. Торпедные аппараты имели дистанционное управление, а залп можно было произвести из любого директора.

Торпедные аппараты крейсера «Принц Ойген». На нижнем снимке также виден приводнившийся гидросамолет «Арадо-196»

Радио- и гидролокационное оборудование

Крейсера оборудовались весьма эффективной системой гидролокации, точнее — двумя системами. Одна из них — пассивная NHG — использовалась в основном для обнаружения самого факта присутствия подводных лодок, поскольку не могла выдавать пеленг на шумящий объект. Вторая система, GHG, также пассивного типа, была более эффективной и применялась как для обнаружения подводных лодок, так и для выдачи целеуказания (неоднократно с ее помощью «засекались» и выпущенные по кораблю торпеды). Впервые ее установили на «Принце Ойгене» в августе 1940 года. Устройство состояло из 60 приемников, расположенных на уровне нижней платформы в двух группах с длиной базы по 4,5 м. Каждая группа обслуживалась своим оператором; по разнице направлений вычислялся пеленг на цель.

Эта система при хорошо подготовленных операторах оказалась весьма эффективной на практике. Так, «британцы» «Худ» и «Принс оф Уэлс» были обнаружены в Датском проливе еще до их появления в визуальной видимости, причем пеленг и число кораблей оказались верными. Германской разработкой заинтересовались даже американцы уже после войны. На испытаниях «Ойгена» весной 1946 года они весьма впечатлялись тем, что слабый подводный шум удалось засечь с дистанции почти 15 миль, несмотря на то, что сам крейсер двигался 20-узловым ходом и производил изрядный шум. Даже торпеды обнаруживались на расстоянии до 2000 м, что позволяло в большинстве случаев вовремя предпринять маневр уклонения.

Помимо пассивных средств, которые, как мы видим, отличались в германском флоте высоким качеством, крейсера имели и активную систему «S», по принципу действия аналогичную британскому «Асдику», но существенно уступавшую ему в эффективности. Она также позволяла в определенных условиях обнаруживать даже такие небольшие предметы, как, например, мины.

Антенны РЛС FuMO 27 на кормовом (2 верхних снимка) и FuMO 26 на носовом КДП (фото внизу) крейсера «Принц Ойген». Последняя станция была установлена на корабле взамен FuMO 27 в 1942 г.

В развитии радиолокации Германия вначале достигла заметных успехов, и первые экспериментальные образцы радаров испытывались почти одновременно с британскими. Так, «карманные линкоры» имели опытные устройства еще во время гражданской войны в Испании, в 1937 году. Однако тяжелые крейсера получили первые модели пригодных к действию в боевых условиях радиолокаторов только в начале 1940 года, когда на главном КДП наверху башенноподобной надстройки «Хиппера» и «Блюхера» появились внушительные по размерам плоские сетки антенн системы FuMO 22. Это была чуть усовершенствованная первая модель 1937 года, работавшая на длине волны 0,8 м.

Если «Блюхер» так и погиб с этим еще несовершенным устройством, то «Адмирал Хиппер» после модернизации 1941 года оснастили радаром FuMO 27 уже на двух КДП: главном и кормовом. Это оборудование сохранилось и после возвращения корабля из арктических вод с последнего активного боевого задания. Только при последней, так и не завершенной модернизации, начавшейся в феврале 1945 года, на грот-мачте предполагалось установить относительно совершенный радиолокатор FuMO 25, а на верхнем КДП — новейшую станцию FuMO 83. Однако эта модернизация, постоянно прерывавшаяся налетами авиации союзников, так и осталась незавершенной.