Принцы Пограничья

Это происходило потому, что он просто-напросто двигался слишком быстро. Гиперакселерация заставляла его зигзагами перемещаться между людьми и автомобилями, как будто он занимал какую-то отдельную временную схему. Люди вокруг него двигались словно в замедленной съёмке, покачивающиеся, неуклюжие, громоздкие. Отчасти это было ещё и потому, что он был предназначен для войны, и матово-серый рукав его полевой формы поглощал свет и цвет, словно дым.

На последней стадии мистер Дайн перешёл в автономный режим. Загрузка была явно ненадёжной, непозволительно рискованной, поэтому мистер Дайн приглушил поток загружаемых данных. Ему не нужна была путаница. Он знал, что ради Властелина ему нужно действовать логично и принимать те решения, которых требуют от всех верных телохранителей Первого Старейшины, когда дело доходит до критической точки.

А это была критическая точка. Выбрав его, именно его из всех благородных Первых Старейшин, для этой миссии, Повелитель Пограничья проявил к мистеру Дайну огромное доверие, и мистер Дайн не собирался обманывать это доверие. Защитить Властелина. Защитить Властелина. Все остальные проблемы — второстепенны. Именно поэтому его внедрили на Землю.

Он жужжал, его тело пело от огромного груза возложенной на него ответственности. Это было его целью, в его самой чистой, самой фатальной форме, в этих кратких, чудесных мгновениях активности. Это была мимолётная радость от того, кем он являлся, от того, кем он вызвался быть. Для этого он был создан, таким он был.

Самоотверженный, преданный долгу солдат. Безжалостная сила. Орудие войны. На этот раз ничто на Земле не могло противостоять ему. Во всяком случае, ничто земное.

Однако было множество вещей из множества других мест, которые могли бы стать причиной для беспокойства.

В мгновение ока он очутился у подножия водяной башни. Чистые ручейки воды лились по стальным бокам наивного человеческого монумента. Туристы смеялись и отступали назад, когда до них долетали брызги воды из залива. Никто из них не видел мистера Дайна.

Никто, кроме трёхлетнего мальчика, который потянул свою мать за руку, когда семья позировала перед цифровой фотокамерой «Кодак» его отца. По опыту мистера Дайна, очень маленькие человеческие дети иногда обладали тонкой интуицией, которую теряли, становясь взрослыми. Мальчик смотрел прямо на него, округлив глаза.

— Мама, кто этот серый человек?

— Смотри на папу, Кайл. Посмотри на папу и скажи «сыр».

Мистер Дайн поднёс к губам палец, похожий на серый шип, и подмигнул мальчику. Глаза мальчика расширились ещё больше, и он улыбнулся.

Мистер Дайн отвернулся и сделал глубокий вдох. Он ощущал запах технологий, погребённых глубоко под бетонными плитами. Они издавали неприятный, горячий и резкий запах, словно готовящиеся феромоны. Внизу, глубоко под заливом, экзотические технологии кричали, словно новорождённый младенец.

Автономная работа. Ответственное решение. Оценка возможностей. Ещё одна наносекунда глубокого осмысления ситуации. У него не было нормальной связи с Властелином, поэтому пришлось работать с имеющимися данными. Если он не может найти самого Властелина, он может найти и нейтрализовать то, что ему угрожает.

Водяная башня. Его системы оживились, ощутив голод.

Здесь. Здесь.

Под одной из плиток тротуара находился подъёмный механизм, скрытый фильтром восприятия. Интересно. Неожиданно. Он кивнул. Простейшее мозговое соединение с системами лифта переписали все меры безопасности.

Мистер Дайн встал на плитку и начал спускаться.

* * *

Он спустился во влажное, сумрачное помещение, что-то вроде берлоги. Темнота, бетон, старая кирпичная кладка, запах сырости. Блестящие бока водяной башни спускались вниз, в помещение, и у её основания на нижнем этаже располагался бассейн. Мистер Дайн ощутил жар от сетей высокоуровневых человеческих вычислительных систем и электроники: работающие компьютеры, оптоволоконные кабели. Очень впечатляющие, по меркам местных технических стандартов. И примитивные для него.

Он мог ощущать и другие вещи. Мёртвые, спящие, дремлющие вещи, вещи, спрятанные в коробки, под замок, вдали от посторонних глаз. Сокровищница нечеловеческих артефактов, в которых не было никакого смысла, пока они находились здесь и сейчас. Он одобрил то, как старательно их скрывали.

Однако скрыто оказалось не всё. Что-то находилось на свободе, было живым, настороженным и хищным. Лифту оставалось спускаться ещё около пяти метров, но мистер Дайн сошёл с него. Он с негромким лязгом приземлился на решётчатый настил, пересёк мостик над бассейном и вышел на бетонную платформу, где мерцали и гудели компьютеры.

На полу, скрючившись и дёргаясь, без сознания лежали два человека. Оказавшаяся на свободе вещь, экзотический прибор, оказалась крошечным предметом, вращавшимся в ореоле голубого света. Он чувствовал мистера Дайна, читал его, словно открытую книгу, и начал проникать в его разум.