Принуждение к контакту

Стена под ладонью внезапно закончилась, пальцы стукнули по деревянной поверхности.

Дверь. Незапертая. Должно быть, комната или вход в другой отсек.

Громов толкнул створку, которая с хрустом повернулась на старых петлях. И сразу понял, что дальше не пойдет.

Кожу на руках и лице охватило еле ощутимое покалывание, до ушей донесся тихий сухой треск.

Треск, знакомый каждому, кто когда-то чинил неисправную проводку.

Руслан отступил, нащупал продолжение стены и побрел прочь от опасной комнаты.

Должно быть, ловушка. Вся территория Зоны давно обесточена, местные генераторы тоже не смогли бы работать без обслуживания пятьдесят лет. А значит, надо быть аккуратнее, не вляпаться бы сослепу.

Следующую комнату Руслан нащупал буквально через несколько метров. Некоторое время размышлял, стоит ли заходить внутрь, но потом решил, что назначение комнаты поможет понять примерную схему подземелья. Потому как уж чего-чего, а военных объектов на своем веку он насмотрелся предостаточно.

Ничто не указывало на опасность, и пилот с превеликой осторожностью вошел. Развел руки, определяя расстояние до стен.

Что-то мягкое и упругое, должно быть матрас. А тут что? Ага.

В голове возник привычный образ двухъярусной кровати. Спустя несколько секунд он дополнился низкой деревянной тумбочкой, узким откидным столом и шкафчиком для вещей. Внутри шкафчика висело что-то из плотной ткани, но расползающееся под пальцами. Судя по всему, солдатская шинель, приведенная сыростью в негодность.

Жилой кубрик оказался узким и маленьким, с глухими стенами. Громов вновь вышел в коридор и пошел дальше, методично стуча топором по стене.

По пути попался еще один кубрик, похожий на предыдущий. Потом еще один, с перевернутой кроватью и со стеклянными осколками на полу. Потом Громов долго плутал по длинному залу со столами и скамейками, сшибая мебель неуклюжими движениями. Когда влетел в какой-то алюминиевый чан с дребезжащей внутри поварешкой, догадался, что оказался на кухне. Пришлось возвращаться, хотя и подмывало пошарить в поисках еды.

За время плутаний коридор дважды сворачивал направо под прямым углом, воображение услужливо дорисовывало еще один поворот и еще один отрезок, тем самым закольцовывая его. С одной стороны, это было хорошо – бункер оказался не таким уж и большим, а с другой стороны – с завершением коридора пропадут и шансы найти выход.

Спустя несколько шагов и еще один кубрик коридор действительно свернул направо.

Руслан резко остановился, словно налетел на невидимую стену.

Ему не хотелось идти дальше! Просто конкретно, физически не хотелось. Назад – бога ради, но вот вперед…

– Да что такое, – попытался унять мандраж Руслан.

И понял что не так – здесь не было эха. Совсем. И стены на ощупь были какими-то липкими, маслянистыми, хотя и не пачкали пальцы.

Громов попятился, в очередной раз сказав «спасибо» пресловутому «шестому чувству», положил ладонь на правую стену и двинулся в обратном направлении. Некоторое время его преследовало чувство, словно кто-то крадется сзади, вперив взгляд в затылок. Он даже останавливался и замирал, слушая тишину.

Рука вновь ушла в пустоту. На сей раз эхо, возвращаясь к Громову с задержкой, помогло определить, что пилот попал в просторный зал.

Однако дальше пришлось повозиться. Помещение представляло собой некую аппаратную, с отделенными кабинками операторов, возвышениями для координаторов и длинными пультами связистов. Если когда-то тут и царил армейский порядок, то теперь все было разбито и развалено. Продвижение по залу в полной темноте превратилось в настоящее испытание на координацию. Приходилось переступать и подныривать, не зная куда ставить ногу или как низко наклонять голову. Несколько раз Руслан падал, застревал и оступался. Больно врезался голенью в металлический край стола, поцарапал щеку об ощетинившуюся гвоздями доску.

Что тут произошло? Почему так все перевернуто? Словно смерч пронесся, разрывая и круша. Неужели это все последствия Посещения?

Что-то громко щелкнуло, словно старик суставами. Руслан замер, затаив дыхание. Думал, что показалось, но щелчок повторился, а следом еще один. И еще. И еще. Щелчки раздавались с разных сторон, они учащались, сливались в странный хор. Громов сжался, как пружина, затравленно вертел головой, выставив топор.

Оглушительный скрежет сдвигаемой мебели заполнил зал. Что-то больно ударило пилота в спину. Руслан дернулся, резко обернулся.

Невидимые силы подхватили его, вздернули, словно марионетку, завертели на месте.

Кажется, Громов орал. Орал от страха, от бессилия, от боли. Его вертело словно лягушку в центрифуге, дергало в разные стороны, швыряло на стены. Мимо пролетали обломки мебели, осколки разбитых панелей связи, мусор и песок. Иногда что-то врезалось в Громова, выбивая искры из глаз. Иногда он врезался во что-то, выбивая воздух из легких.