Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Их там много было, таких здоровых и невозмутимых. Эти неизвестные, которые в количестве вооруженного до зубов воздушно-десантного батальона (со средствами усиления, да еще и с горнолыжной подготовкой!) прибыли сюда с неделю назад, сразу же начали хозяйничать и ставить всем свои условия, а также вызывали у остальных участников высокоширотной экспедиции массу закономерных вопросов. Хотя бы потому, что их командир, некий грузинистый полковник (один случайно видевший этого полкана в Москве полярный профессор утверждал, что там этот офицер разгуливал в погонах генерал-майора) Важа Зазаевич Купарадзе, по прибытии предъявил начальнику экспедиции какую-то весьма солидную бумаженцию. Точнее – сразу несколько бумаженций. Официальный начальник экспедиции, академик Вениамин Иполлитович Стопский, тут же встал перед ним буквально навытяжку. А ведь он был еще из тех былинных первопроходцев, кто, проворонив «Челюскин», отмораживал задницу вместе со Шмидтом, Ворониным и прочими плакатными героями во время «героической эпопеи» 1934 года, кавалер двух орденов (Трудовое Красное Знамя и Знак Почета) и прочее. А рядовым летчикам, военным и полярникам никто ничего объяснить вообще не удосужился, ибо не их ума это дело. Так что никто даже достоверно не знал, кто они такие, эти «спецпосланцы», – армия, флот, разведка или, к примеру, госбезопасность. Жили и снабжались они обособленно, всемерно подчеркивая важность и секретность миссии, с которой прибыли. Впрочем, сегодня многое на их счет наконец-то прояснилось.

– Пэрвыми внутр заходят тэхники, – сказал с сильным акцентом мордастый чернобровый полковник Купарадзе (этакая услада глаз провинциального педика), отвечавший за обнаружение и охрану объекта. – Осталным ждать!

Тридцать человек немедленно рассредоточились и замерли в полной готовности у зарывшегося в полярный снег диковинного летательного аппарата размерами чуть поболее транспортной «дакоты». Ожидаемая всеми находка по форме больше напоминала не диск, а скорее вытянутую, сплюснутую каплю. Штукенция, похоже, плюхнулась на этот сплошной лед с довольно большой скоростью, пропахав при этом глубокую дугообразную канаву длиной метров триста. После чего аппарат, накренившись, замер в груде ледяного крошева, где, похоже, и вмерз окончательно. Интересно, что при такой весьма жесткой посадке странный аппарат не получил каких-либо видимых повреждений. Больше озадачило другое – отсутствие каких-либо двигателей. У неизвестной фиговины отчего-то не было видно ни винтов, ни новомодных реактивных турбин. Вообще на ее матово-сером корпусе не было решительно никаких дырок. Однако все те же офицеры-разведчики, сверяясь с каким-то описанием, достаточно быстро нашли едва заметную щель на корпусе и после недолгих манипуляций отверткой и еще каким-то инструментом открыли входной люк.

– А ваши луди, майор, пусть к объэкту нэ прэближаются! – объявил Купарадзе.

Стоявший у него за спиной майор Стручков на это только пожал плечами. Он все меньше понимал проиходящее. Чем дальше, тем сильнее.

– Поныли мэня? – повторил Купарадзе.

– Так точно, товарищ полковник, – не стал возражать Стручков, еще раз оглядывая окрестности. Кроме их родного, экспедиционного Ли-2 с надписью «Полярная авиация» и номером СССР-Н717, на льду были рассредоточены еще пять Ли-2 и четыре С-47. Все – свежеокрашенные в белый цвет, без каких-либо номеров и опознавательных знаков. Для себя Стручков отметил, что самолеты стояли на льду более чем грамотно, словно в ожидании вражеского авианалета. Вокруг самолетов заняли оборону с полсотни бойцов в белых маскхалатах. А по периметру самолетной стоянки торчали, задрав ребристые стволы в небо, четыре ДШК на треногах. Вообще-то Стручков чисто механически отметил для себя ряд странностей. Все бойцы и командиры этого «спецбатальона» были вооружены какими-то длинными, им самим доселе невиданными автоматами, чем-то похожими на немецие «Штурмгеверы-44», диковинными самозарядными карабинами и ручными пулеметами с круглыми патронными коробками снизу, столь же неизвестной конструкции.

А еще у бойцов этого батальона было с собой несколько явно противотанковых устройств, похожих на улучшенные немецкие «панцерфаусты», несколько стереотруб и ненормально большое количество радиостанций – не менее двух раций на отделение. Причем рации были новейших образцов, этого или прошлого года выпуска. Экспедиционные радисты о таких даже и не слышали. По идее, эдакие молодцы, суворовские «чудо-богатыри», запросто и с минимальными усилиями могли уделать любого противника. А экипаж их экспедиционного Ли-2 во главе с капитаном Кинёвым и прибывшая с ними группка инженеров, собравшись в кружок, буднично покуривали в сторонке. Удивление от лицезрения неизвестного аппарата уже спало, и теперь у них у всех было явное ощущение того, что их сюда, похоже, взяли исключительно «для мебели».