Приоритетное направление

Группа силовой поддержки: Поддержка операции силами 4-го отдельного вертолётного отряда оказалась невозможна ввиду неожиданного резкого ухудшения метеоусловий в р-не аэродрома 7 (дождь, град, шквалистый ветер, метеоданные прилагаются). Командованием бригады было принято решение отменить вылет 4-го отдельного вертолётного отряда до улучшения метеоситуации (приказ штаба 12-й бригады прилагается).

Координатор: «Чёрному» максимально ускорить ввод в действие сегмента сети ретрансляторов, «Зеленому» выяснить причины нештатного срабатывания аптечки, разработать комплекс мер по выведению Объекта из состояния комы, разработать меры профилактики подобных сбоев. Доклад мне немедленно при ЛЮБОМ изменении состояния Объекта. Группе планирования приступить к разработке альтернативного варианта развития проекта в свете изменения оперативной обстановки в р-не действий Объекта.

День четырнадцатый

Я проснулся как-то рывком, даже не знаю, как сказать: только что спал, раз, и уже ни малейших следов сна. Причём никаких звуков или ещё каких-то раздражающих факторов вроде бы и не было. Первое, на что обратил внимание, лежу в бронекомбезе и даже забрало шлема закрыто. Это может случиться в двух случаях: или наш прорыв полностью провалился и я валяюсь недвижной тушкой на поле боя, или же я получил тяжёлое ранение – в таких случаях аптечка вместе с системой жизнеобеспечения поддерживает оптимальные условия и позволяет дождаться эвакуации. В моем случае больше похоже на второй вариант. Время на часах 04:32, значит, я валяюсь уже практически сутки… Лежу в какой-то комнате без окон, по ощущениям в подвале, но неглубоко. Через неплотно прикрытую дверь приглушённо доносятся звуки боя: бахают миномёты, басовито дудукают крупняки, вот рядом проехал явно грузовой автомобиль. Значит, я с наибольшей долей вероятности лежу где-то в Угловом, а посёлок продолжает обороняться. Надо вставать и входить в курс дела. Руки-ноги вроде работают нормально, даже укус никак себя не проявляет, голова ясная, слабости тоже нет. Что же со мной случилось, раз потребовалось проваляться сутки в бронике? Надо посмотреть логи системы жизнеобеспечения, но это потом.

– Командир, ты как, очнулся? – в голосе Карабаса из наушников слышна явная обеспокоенность и одновременно какая-то робкая, что ли, радость.

– Так точно. Я в норме. Что у нас происходит?

– Подожди, пожалуйста, минут пять. Добьём эту партию уродов, и я подойду.

– Принято. Жду.

Пока Карабас «добивает партию уродов», попробую разобраться с собой. Последнее, что я помню – чувство облегчения, когда упал последний мут из расчёта миномётной батареи и поступила команда занять оборону. Мы ведь уже практически бились врукопашную, мутов было столько, что просто не было времени сменить магазин. У меня в обойме пистолета оставалось три патрона, и я уже приготовился выхватывать мачете, а Увал и Говорун, идущие в авангарде, несколько минут назад забросили автоматы за спину и работали только своими тесаками. Майонез несколько минут (секунд?) назад получил выстрел дуплетом от какого-то чересчур резкого мута и остался лежать в десятке метров позади, Прапор тоже схлопотал очередь почти в упор, но через несколько секунд с того места, где он упал, раздались характерные очереди «Рокота», значит жив, только двигаться не может. Долгожданная передышка в несколько секунд дала нам возможность перезарядиться и глотнуть воды. До сих пор меня накрывает от того ощущения счастья, которое я испытал, услышав долгожданное «Группе стой! Занять оборону». А вот дальше я ничего не помню.

Ладно, раз собственная память ничем помочь не в состоянии, будем смотреть логи системы. Это не так информативно, но зато более упорядоченно, ну, и без провалов, естественно. Но сначала надо посмотреть, как дела в экспедиции в целом. Бой был тяжёлым, и, боюсь, без потерь не обошлось. Итак, данные на планшете говорят, что по итогам вчерашнего дня у нас один убитый и четверо раненых. Смотрю на скупые строчки сообщений.