Припарка для целителя

— Сейчас нет, — решительно ответил сержант. — Думаю, вернемся, доложим его преосвященству.

Колокола звонили к вечерне, когда Хасинта, кухонная служанка, мыла тарелки после ужина. На сей раз звон не прервал почти никаких разговоров. Когда он утих, в столовой воцарилось гнетущее молчание. Близнецы ушли спать сразу же после заката; Вениамин спокойно дремал в колыбели. Ракель взглянула на молчаливых родителей и стала было подниматься из-за стола, но передумала. Больше никто не шевельнулся.

— Это были шаги у наших ворот? — неожиданно спросил Исаак.

— Нет, папа, — ответила Ракель. — Думаю, не пойти ли нам узнать, как дела в доме Ромеу.

— Юсуф сообщит, если мы понадобимся, — сказал Исаак. — Предпочитаю ждать здесь. Ракель, почитаешь мне?

Младенец вскрикнул. Юдифь вскинула голову, очнувшись от какого-то сна наяву, и стала ждать. Вскрик раздался снова. На сей раз она поднялась и вышла из комнаты.

— Конечно, папа, — ответила Ракель. — Что тебе почитать?

— У меня в кабинете есть копии различных справочников по травам, — сказал он. — Они должны лежать все вместе. Я стараюсь вспомнить, какие смеси рекомендует каждая из различных школ. Пусть Ибрагим поможет тебе принести их сюда.

— Как хочешь, — сказала Ракель. Ей казалось, что отец уже знает пропорции, свойства, опасности и применение сотен смесей, и ему сейчас не нужно узнавать большего, но все было лучше, чем праздно сидеть в напряженном молчании.

Ракели казалось, что она уже читает несколько часов, хотя она дошла до конца только одного тома, отыскивая и зачитывая материалы о десяти-двенадцати растениях. Наоми зашла, сказала, что хозяйка заснула с младенцем, и спросила, что ей делать.

— Отправь всех в постель, Наоми, — сказала Ракель. — Я сижу с папой и позабочусь о чем угодно, если возникнет нужда. Сама тоже ложись.

Она продолжала читать, думая, когда ее голос настолько охрипнет, что придется прекратить это. Неожиданно ее отец поднял руку.

— Ш-ш-ш, — негромко издал он и повернул голову к двери. — Кто-то подходит к нашим воротам?

— Не думаю, папа, — ответила Ракель. — Продолжать чтение?

— Да, — ответил он. — Прочти мне…

— Папа, теперь я слышу приближающиеся шаги.

— Превосходно, — сказал Исаак. — Наверно, это добрый сержант Доминго, которого я отправил с заданием по нашему делу. Давай спустимся, выясним.

Колокол зазвонил, когда Ракель, следуя за отцом, достигла подножья лестницы.

— Я посмотрю, кто там, — негромко сказала она и, обогнув Исаака, пошла отпирать и открывать ворота.

— Даниель! — воскликнула она, распахнув их.

— Очень рад тебя видеть, — негромко сказал Даниель, войдя внутрь и крепко обняв ее. — Но, насколько я понимаю, существует какая-то веская причина для моего возвращения домой как можно скорее. Что случилось?

— Теперь, когда ты здесь, все в порядке, — сказала Ракель.

— Это не совсем верно, — сказал ее отец. — Я тоже очень рад твоему возвращению, но есть причины, и очень веские, по которым твое присутствие здесь требовалось как можно скорее.

— Значит, я опоздал? — спросил Даниель. — Я ехал быстро, как только мог.

— С кем ты был в дороге? — спросила Ракель.

— Сперва с одним курьером, который вез письма в Перпиньян. Он остановился на ферме с конюшней у самого города, где часто проводит ночи. Я оставил лошадь там и пошел пешком один. Это казалось проще, чем будить всех.

— Я рад, что ты так поступил, — сказал Исаак. — Ты пришел как раз вовремя. Был ты дома, имел возможность умыться и переодеться?

— Нет, сеньор Исаак, и хотя был бы рад смыть дорожную пыль, я не мог заниматься этим, не выслушав вас.

— Превосходно. Найдешь воду и все, что нужно, у меня в кабинете. Ракель, принесешь Даниелю свечу? Мы будем ждать в гостиной.

Когда Даниель вошел, у камина стоял стул, рядом с ним стол. На него Ракель поставила остатки ужина: тарелку сытного бараньего супа, пахнущего травами и пряностями; разнообразное холодное мясо; хлеб и оливки.

— Великолепно, — сказал Даниель. — До этой минуты не сознавал, как проголодался. Так вот, сеньор, — заговорил он, повернувшись к Исааку, — по дороге сюда я догадался, что у вас есть причина узнать как можно скорее, что я выяснил. И хотя у меня в узле есть бумага, где все записано, я почти все хорошо помню.

— Мне действительно срочно нужны эти сведения, — сказал Исаак. — Продолжай, пожалуйста, есть, раз голоден, но в промежутках между глотками скажи, что узнал относительно сына двоюродной сестры Мордехая.

— Самое главное, что я выяснил — сын Фанеты мертв, — сказал без обиняков Даниель. — Как и сама Фанета. Они умерли перед праздниками прошлой осенью. Никакой самозванец не может быть тем Рувимом.

— Умерли? Ты уверен?

— Так сказала сеньора Перла, мать Фанеты и бабушка Рувима, — ответил Даниель. — И даже будь они живы, никто из тех, кто приехал сюда и назвался Рувимом, совершенно на него не похож. Сын Фанеты был худощавым, высоким, смуглым, темноволосым, с зелеными глазами. У него был друг, возможно, Лука, — продолжал он. — Я нашел на рынке мальчишку, который много раз видел их вместе. Этот друг жил далеко, на окраине города, и уехал из Мальорки, по меньшей мере, год назад.